Дикая магия. Невеста темного принца
Шрифт:
Позади нас раздалось кряхтение – Сантариус подвел Ихти к ближайшему валуну и помог на него опереться. Что-то вроде жеста солидарности древних магических видов, одному из которых вскоре предстояло навсегда исчезнуть с лица Земли.
Квит, дождавшись напарника, поднял тазик с люмьерами и окинул нас прощальным взором. Вид у морфов был такой, словно они планировали уходить. Еще немного – и начнут махать шерстяными лапами. Да только никто не собирался их отпускать!
Карпов, все это время сосредоточенно следивший за паутиной, обволакивавшей зеркало
Эти двое словно мысли друг друга читали! Зеленый луч Демона преломил на мгновение золотистый поток, а такое же заклятье Эйвери резануло Кавендиша по запястью. Атака вышла молниеносной. Паутинка рассыпалась, палочка лорда выпала из ладони.
А дальше случилось то, чего никто и вообразить не мог. Вместо ругани и отчаяния, Лукас расхохотался. И, замахнувшись неожиданно сильно, швырнул окутанный голубой пленкой камень прямо во вздымавшуюся над берегом волну. Под истошный вопль Атарины та обрушилась на морфов, скрывая под собой и лохматых мерзавцев, и ценное содержимое корыта.
Когда вода отступила, на песке не осталось ничего, кроме сияющей лужицы. В озере никаких лохматых гаденышей тоже не плавало. Похоже, они в прямом смысле смылись из Академии!
Демон огласил грот заковыристой руганью, быстро подхватил потерянный жезл Лукаса и сунул в карман. Эйвери опутал Кавендиша сковывающими чарами, парализовав старческое тело от плеч до пяток, и тот с нелепой, довольной ухмылкой осел на песок.
Я разрывалась на части, не зная, в какую сторону бежать. Сначала подлетела к Присс и ощупала зеркальную гладь. С облегчением выдохнула: ни одной трещинки. Только выражение лица зазнайки сменилось с умиротворенного на озабоченное. Потом понеслась к обессилевшему Ихти, свалившемуся на землю почти одновременно с Кавендишем.
Атарина грустно всхлипывала на каменном плато, бормоча что-то неразборчивое и несусветное, – к ней, наконец, вернулся дар речи. Русалке тоже нужна была помощь, но у меня опускались руки.
Я не знала, как залечить раны ихтиопода. Не представляла, как вытащить без Кивана Присс. А еще внутри зрело тягостное, горькое чувство обреченности: Братство арканов только что получило предпоследний ингредиент.
А значит, в любой момент они придут за последним.
– Самому тебе не уйти, – сухо уведомил Карпов валявшегося на песке Лукаса, оплетенного призрачными парализующими цепями. Голос у Демона был отстраненный, холодный, но я не позволила себе заблуждаться – он был в ярости.
– Я не против задержаться в гостях, – спокойно заявил старик Кавендиш. – Потолкуем. Может, найдем интересные общие темы…
– Зачем же вы забрали все люмьеры, если не планировали ими пользоваться?! – всхлипнула я на весь грот, поглаживая Ихти по холодному, влажному плечу.
– Мне тоже это любопытно, – признал Карпов и нагнулся, чтобы придать Лукасу сидячее положении и подпереть обмякшее тело валуном. – Без своей Головы арканы – бездумное стадо фанатиков…
– А ты слышал поговорку, князь, что одна голова хорошо, а две лучше? – рассмеялся рыжий лорд.
– Кто вторая? – напряженно уточнил Андрей, но старик лишь загадочно улыбнулся и сверкнул глазами.
Эйвери склонился над Лукасом рядом с Карповым и что-то тихонько пробормотал. Я едва расслышала имя крестного.
– В Эстер-Хазе с самого утра, – поморщился мой Демон. – Сегодня главное заседание по делу об официальном запрете деятельности Братства, к вечеру вынесут вердикт.
– Тогда ты, мальчик, иди к кристаллу связи. Я пригляжу за лордом. Нужно оповестить совет о новом вторжении на территорию Академии.
– Сами справимся, – отмахнулся Карпов и недобро ухмыльнулся, добавляя еще парочку заклятий к парализующим цепям. – Полагаю, себя печатью на крови он не связывал… Лишние свидетели нам сейчас ни к чему, Айзек, если ты понимаешь, о чем я.
– Кхм… кхм… – покряхтел Эйвери, распрямляясь. – Да, ты прав, Андрейка. Как всегда.
– Что, князь, пытать надумали? – Лукас снова рассыпал свой скрипучий смех по гроту, и тот искрами отразился от каменных стен. – Решили вспомнить дивное арканское прошлое? Будет любопытно посмотреть, какие темные заклятья остались в вашей памяти…
– Дождемся Артура, – сухо проинформировал Карпов кого-то из двоих, резко развернулся и в несколько шагов оказался возле меня и ихтиопода.
У Рована закатывались глаза, золотистые кудри поблекли, лицо осунулось. На него было больно смотреть. Я ласково погладила парня по бледной серой щеке и поймала грустный взгляд из-под ресниц. В нем больше не плавилось серебро и не искрились молнии. Теперь там было пусто.
– Ихти… малыш…
– Ни черта себе малыш! – Карпов снял пиджак и протянул мне.
– Он был малышом… не так давно, – виновато призналась, помогая Ихти снова опереться о валун и накрывая того черной тканью.
– Чисто гипотетически, Анна?! – вспылил, наконец, Демон, и разгневанное эхо разлетелось по пещере.
– Я пыталась рассказать! – возмущенно вскрикнула.
И откуда у меня еще силы на спор? Хотелось улечься рядом с Рованом, тяжело дышать влажным воздухом, плакать и пялиться в каменный свод.
– Плохо пыталась.
– Хорошо пыталась! Но под градом «Иклерий» это, знаешь ли, затруднительно.
Несмотря на усталость и тотальное чувство обреченности, пробравшееся в каждый нерв, я еще жива, а значит, без боя не сдамся.
– Ладно, – Карпов поиграл желваками и сердито тряхнул головой. – Сейчас расскажи.
– Теперь ты слушаешь?! – демонстративно удивилась я, закатив глаза.
– Да. Теперь слушаю, – процедил Демон и затих, ожидая ответа.
– Мы с Присс его вылупили, – я понуро опустила голову и ткнулась лбом в холодное голое плечо.
Сейчас, глядя, как по черной материи расползаются темные пятна крови в тех местах, где она соприкасалась с ребрами ихтиопода, я не понимала, как когда-то могла считать незнакомое существо угрозой. Рован свой, родной. Наш.