Дикая ночь
Шрифт:
Блядь. Я не могу этого вынести. Потребность убить его только за это нахлынула на меня.
— Я не хочу видеть, как его разрывают на части, как… как…
«Как тех двух», — я заканчиваю за нее в уме.
Лицо подонка окровавлено, но он в порядке. Ну, кроме того, что он обоссался. Он никогда не сможет выбросить сегодняшний вечер из головы. Но физически он в порядке.
Прямо сейчас он смотрит на Бена, расхаживающего туда-сюда. Я скрывал свое лицо. Он думает, что волк здесь ужасен, но понятия не имеет.
Он не будет
— Такие подонки, как он, не заслуживают жизни, — говорю я ей, вспоминая первого человека, которого убил. Чертов дегенерат, пытающийся навредить проститутке в темном чикагском переулке в 1984 году. Она поблагодарила меня, прежде чем закричать и убежать, как только увидела, кто я такой. Именно тогда я усвоил свой урок. Даже если я спасу жизнь, люди увидят только монстра. — Я убью его. Ради тебя.
— Ты прав, — говорит она, выплевывая слова. — Он не заслуживает жизни. Но не надо. Пожалуйста.
— Ты заботишься о нем?
Мне нужно знать, что это такое. Мне нужно знать ее чувства.
Момент длится всю жизнь, пока я задерживаю дыхание. Одна тысяча. Две тысячи. Это пытка высшей степени. Если бы кто-то вырывал вытянутые когти с тыльной стороны моих сжатых кулаков чертовыми плоскогубцами, было бы не так больно.
— Нет, — наконец говорит она. — Я просто не люблю насилие, вот и все. Пожалуйста, отпусти его, я не думаю, что он снова будет меня беспокоить.
— Чертовски верно, — хмыкаю я и щелкаю пальцами. — Бенка. Нельзя, — волк разочарованно рычит, но подчиняется моей команде и прыгает в мою сторону. Майк начинает рыдать, потирая свои потертые колени, руки царапают землю. Я делаю шаг к нему, когда он карабкается назад. — Я когда-нибудь снова увижу тебя где-нибудь рядом с Раей, тебе лучше насладиться последним вздохом. Ты меня слышишь? — он кивает, когда я расправляю плечи. — Убирайся отсюда нахер.
Он не может двигаться достаточно быстро, унося с собой свою вонь.
Именно тогда я слышу самый красивый звук в мире. Смех моей девочки. Я закрываю глаза и смакую его, зная, что мне нужно запомнить это, что я больше никогда не смогу подойти к ней так близко.
— Я Рэй, — говорит она, когда я начинаю уходить. — Я имею в виду, Рая, но никто меня так не называет, кроме родителей. Рэй для друзей. Вот кто мы, верно?
Друзья.
Я качаю головой.
— Ты не хочешь быть моим другом. Поверь мне, Рэй, — ее имя приятно звучит у меня во рту.
— Подожди. Не уходи. Я даже не… — я останавливаюсь, колеблясь, предвкушая ее слова. — Я даже не поблагодарила тебя.
Блядь.
Через мгновение мой член наливается в джинсах, радостно напрягаясь в боксерах. Поблагодарила меня. Бля, да даже я узнаю предложение в ее словах. Но она не знает, кто я. Я должен позволить ей жить своей жизнью. Жизнь без меня в ней.
Или я мог бы иметь один гребаный вкус.
Господи. Нет. Что я говорю? Тогда я буду вечно оплакивать вкус рая.
— Спасибо… — говорит она. — Но… Ты — это он, не так ли? Я не ошибаюсь.
Я киваю, но не оборачиваюсь. Я привык оставаться в тени. Я могу скрыть свое лицо. Но не могу удержаться от того, чтобы увидеть ее. И если бы я увидел ее прямо сейчас…
— Я знала, что это ты был. Я думала о… о том, что произошло, но также… — она не знает, что ее голос делает со мной. Как у меня пересохло во рту. Как удлиняются мои клыки. — Ты мне снился.
Блядь. Я кусаю губу, чтобы не сказать ей, что она мне тоже снилась.
Бля.
Всего один вкус, обещаю я себе, поворачиваясь и опуская голову на плечо, как какой-нибудь демон в фильме о вампирах. Я хватаю ее за плечи и поднимаю нежно, легко, прижимая ее к стене здания, где меня скроет темнота, где капюшон моей куртки гарантирует, что мое лицо останется скрытым в тени.
Она визжит, но только от шока, а не от страха. Возможно…
Нет. Абсолютно нет. То, что она не боится меня прямо сейчас, не означает, что она не закричит и не убежит при виде моего лица.
— Что ты собираешься сделать со мной? — она умоляет, но в словах нет страха. Взгляд, который я вижу в ее глазах, взволнованый. Нуждающийся.
Я делаю глубокий вдох ее запаха, пробуя подводное течение, резкий запах ее влагалища в воздухе, мокрая для меня, или мне хотелось бы так думать. Я подношу свое лицо к ее горлу, и она, не колеблясь, наклоняет голову, давая мне доступ. Я слышу пульс, я чувствую, как бьется ее сердце, когда я прижимаюсь к ней, эти женские изгибы становятся мягкими для моих жестких краев.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал? — спрашиваю я, мой разум дрейфует. А если она закричит? Что, если она скажет мне остановиться? Смогу ли я?
Она сглатывает, затем ее рука ложится на мое запястье и ведет меня вниз. Мои пальцы скользят между ее ног, когда она прикусывает нижнюю губу.
— Это, — шепчет она, и я не могу сдержаться.
Я нажимаю пальцами на шов ее штанов, давление на ее чувствительную кожу заставляет ее задыхаться. Опустив голову, подальше от света, я вдыхаю запах ее возбуждения. Уверенность перекатывается через меня, когда я принимаю ее открытость ко мне. Это не то, к чему я привык. Но я думал об этом моменте, мечтал об этом. Однако реальность, ощущение ее тела, прижатого к моему, заставляет все эти мечты развеяться по ветру. Это блаженство. Моя душа горит, моя потребность в ней намного перевешивает все остальное.
Помедленней. Будь чертовски нежным.
Ее руки скользят по моей куртке к моим плечам, комкая ткань, пока я делаю медленные расчетливые круги, и она притягивает меня ближе. Ее ненасытная потребность совпадает с моей. Как будто я уже запомнил каждый изгиб, каждый дюйм ее сексуального тела, даже не прикасаясь к ней раньше.
Моя пара. Это моя пара.
Моя, чтобы защищать. Моя, чтобы лелеять. Моя, чтобы использовать, как я считаю нужным.
Она поднимает голову, чтобы посмотреть вверх, и я утыкаюсь носом в ее шею, провожу губами по ее пульсу, ее сердце бешено колотится.