Дикая звезда
Шрифт:
Человек должен действовать сам. Один Бог знает, что я пыталась, возможно, не всегда очень мудро, как, например, с Айрой. А вот теперь превратилась в дрожащую… — Байрони откинулась на изголовье кровати и закрыла глаза. — Благодарю вас за обед, Мэгги. Вы так добры ко мне…
— Вы вовсе не похожи на хныкающего ребенка, Байрони, — спокойно возразила Мэгги. — Вот Фелиция — нытик. Мне кажется, вы начнете совершать поступки, если будете знать, как действовать.
Байрони коротко усмехнулась:
— Пожалуй.
— Мне
Он привык к одиночеству, Байрони, и никогда ни с кем не делится своими чувствами. Ему двадцать восемь лет, и десять из них он прожил один. Я не защищаю его. Но вы должны его понять. Я видела его и ангелом, и дьяволом. Да, наверное, в каждом из нас есть и то, и другое. Так, может быть, откроетесь мне.
Я умею хорошо слушать.
К Байрони пришли слезы. Она не смогла бы их сдержать, даже если бы от этого зависела ее жизнь, но голос ее оставался спокойным, почти напевным.
— Лучше бы я не встречалась с ним в Сан-Диего и не питала к нему тех чувств, какие возникли во мне, когда я впервые его увидела. Теперь все это далеко позади. Я замужем за человеком, который меня не любит и приходит в ужас при мысли, что моя беременность привяжет его ко мне. — Она повернула к Мэгги бледное лицо с полными слез глазами. — Я хочу, чтобы кто-нибудь заботился обо мне. Разве это так много — желать счастья, ощущать, что нужна кому-то? Черт возьми, смешно! Клянусь, я больше не пророню ни слезинки! Я глупая, слабая особа, неспособная распорядиться своей жизнью. Посмотрите на себя, Мэгги, — вы сильная, независимая, уверенная в себе.
Как бы я хотела быть такой, как вы!
«Вот это открытие», — подумала Мэгги, одновременно растрогавшись и развеселившись.
— Знаете, — сказала она, — что сделала бы я на вашем месте?
— Что?
— Купила бы кнут, и когда не хватало бы слов, использовала бы его. Иногда, как я заметила, трудно привлечь к себе внимание толстокожих мужчин.
Байрони смотрела на нее расширившимися от удивления глазами.
— И не стали бы упаковывать вещи, чтобы немедленно уехать?
— Если бы я ненавидела этого мужчину, то так бы и сделала, и даже не оглянулась бы. Однако если бы я могла, хотела его спасти, то вбила бы ему в башку хоть малую толику здравого смысла.
Звучит логично, думала Байрони, прямолинейно, и.., просто. Она представила себе, как, подобно сельской учительнице, дерет Бренту уши за плохое поведение, и громко расхохоталась.
Мэгги показалось, что с плеч свалился тяжкий груз. «В ней есть сила, — подумала она, — сила, огонь и решительность. Но Брент! Почему он такой дурень?»
— Ну, — заторопилась Мэгги, — у меня полно дел. Сказать Сизару, чтобы принес горячей воды?
— Да, пожалуйста. — Байрони откинула одеяло и почти выпрыгнула из постели. Она крепко
— Только не забудьте купить кнут, дорогая. А если дело дойдет до пари, мои деньги к вашим услугам.
Байрони рассмеялась — звонким, счастливым смехом.
— В комнате такой беспорядок! Займусь-ка я уборкой.
Мэгги оставила Байрони, тут же принявшуюся за дело, увлеченную поставленной целью. Лишь много позднее Мэгги узнала, что Брент играл с Джеймсом Корой в «Эльдорадо», напился и затеял драку. Его привели к Мэгги, истекавшего кровью, все еще пьяного, с тупой ухмылкой на лице.
— Мы решили не отводить его к молодой жене, мэм, — объяснил Хромой Вилли, — чтобы не испугать ее.
«А я кто — его мать, что ли?» —. — хотела она спросить собутыльников Брента.
— Тащите его в дом, мальчики.
Мэгги стояла над Брентом, упершись руками в бока, с поджатыми губами. Женщины плачут, мужчины напиваются, думала она. Что ж, может, это и неплохой признак. Значит, к Селест он не заходил.
Брент напевал скабрезную песенку об игроке И девушке из салуна. Между куплетами он потягивал черный кофе, приготовленный Мэгги.
— Позвать Сента? Была хорошая потасовка, Брент?
Тот поднял бровь, поморщился от боли и ухмыльнулся.
— Видела бы ты тех парней!
— Да… Бьюсь об заклад, ты выиграл.
— Разумеется, — ответил Брент. Чувствовал он себя плохо и попросил еще виски. Внезапно его одолела усталость, и он не смог даже держать голову. Он уснул на диване у Мэгги, комнату заполнил его громкий храп.
— Идиот, — пробормотала Мэгги, накрывая его одеялом. Она послала за Сентом.
— Ты наконец выбила из него дурь, Мэгги? — первым делом спросил Сент, появившись почти через час.
— Видно, придется заняться этим, — ответила она. — Прости, Сент, уже поздно, но лицо у него как кровавый бифштекс.
— А где Байрони?
— Надеюсь, спит. Мальчики притащили его прямо сюда. Хотели поберечь нервы его жены.
Сент принялся стирать губкой кровь с лица Брента.
— Не так страшно, как кажется, — заключил Сент. — Его красивая физиономия не пострадала.
Обойдется без швов. Интересно, что это у него за романтический шрам?
— Перестань, Байрони, — запротестовал во сне Брент, пытаясь оттолкнуть Сента. — Больно.
Сент усмехнулся, услышав нетвердый голос Брента, и отвел его руку.
— Да будет тебе известно, друг мой, что ты прервал в высшей степени приятное свидание.
— Байрони, — бормотал Брент. — Не надо, любимая. Иди ко мне, дай я тебя поцелую. Господи, ты такая красивая.., красивая…
— Теперь он вспомнил, что у него есть жена, — с отвращением заметила Мэгги. — Вот дурень!
— Полно, Мэгги, он всего лишь мужчина, — возразил Сент. — Сбитый с толку мужчина. Он скоро поймет, как мне кажется, что ему очень повезло.