Дикая. Будешь моей женой!
Шрифт:
– Ты прорицатель? Не встречал фениксов, которые видят будущее.
– Ты вообще фениксов еще не встречал, малой. А поживешь с мое – сам прорицателем станешь. Ну, ладно. Иди своей дорогой. А я как-нибудь сам выберусь. Не первый раз.
– Погоди! – не дал мне уйти этот… как его там? – Точно на артефакты не дашься? Мне не так много нужно. Пару ребер там, может перьев чуть…. Ты не подумай, я потом тебя убью, за пеплом могу приглядеть. Все равно же оживешь целый и невредимый.
– Наглый…
– Да ладно тебе, Азхар. После таких ночей… Я твой должник. Хочешь, устрою тебя в гарем
Я поперхнулся собственным возмущением. Понятие благодарности у демонов весьма… своеобразное.
– А что? Ты зверюшка редкая. Тебя с руками и ногами оторвут.
– Ага. На артефакты.
– Тебе жалко?
– Так, малец. Пшел вон, пока не проклял. Еще хоть слово, и истинную свою точно на этой планетке найдешь. А тут только смертные людишки живут, - втянул воздух полной грудью. – И оборотней чуть. И запомни. К редким, древним и страшим – нужно относиться с большим уважением. А то возомнил себе…. То, что мы с тобой выпивали, еще не ставит нас на одну ступень эволюции.
Дожидаться реакции не стал. Демоны – народ тугой. Ему еще сотню лет высказанная мысль доходить будет. Сложно с ними. Но и без них никак. Вернее без их Хаоса. Отправная точка всех миров. Сколько богов они породили, сколько миров эти боги построили? Один Творец чего стоит. Только за такое разнообразие следует сказать спасибо. А то тоска смертная бы была. Негде толком вечность скоротать. А так хоть путешествую. Там сотню лет, тут полвека…
Деревня осталась за моей спиной. С тракта я быстро свернул, решив пройтись через луга. Роса еще не просохла на лишайнике, так что сапоги быстро покрылись влагой. Странный мир. Я чувствую в нем силу, но не видел ее в людях. Воздух разве что не искрится от неиспользованной энергии. Наверное, местные жители еще слишком примитивны, чтобы научиться пользоваться даром. Но, повторюсь. Это не моя проблема. Игры в бога бывают забавны, но настроение не то.
Тело ломит от усталости. И дело тут не в том, что я плохо выспался. Нет. Это начинает накатывать очередная хандра. Всё слишком приелось. Вино, женщины, бесконечное просыпание в неизвестной местности, просто потому что мне скучно. Наверное, пришло время опять стереться. Избавиться от памяти, заснуть в каком-нибудь глубоком спящем жерле, пока оно не извергнет меня снова к жизни. В прошлый раз помогло. Сколько я проспал? Лет триста, не меньше. Интересно, сколько раз я поступал так с собой?
Злая шутка – вечность. Просто бесконечная череда дней, когда ты сгораешь изнутри, но никак не сгоришь окончательно. Мне не больно. Огонь не просто мой друг – моя сущность. Только внутри кроме него – лишь пустота.
Вечность в одиночестве – что может быть хуже? Хоть бы одного феникса встретить, чтобы узнать – чем они занимаются? Но нет…. Иногда мне кажется, что я последний. Или вообще единственный. Я даже детей иметь не могу. Во всяком случае, сколько бы я ни гулял – ни одного птенчика не получилось. Да и зачем? Если бы вечные создания еще и размножались…
Вперед
На секунду представил себе мир, заселенный такими, как я, и ухмыльнулся. Нет, себя-то я люблю. Только терпеть долго не могу. А был бы целый мир… Ужас.
Мой путь оборвался неожиданно.
Я подошел к самому краю утеса. Что ж, местные жители выбрали очень высокую точку для своего поселения. Мне нравилось. Вид открывался фантастический. Подо мной распростерлась бездонная пропасть из непроходимых лесов, отвесных скал, припорошенных густыми серыми облаками.
Смотря сначала назад, в сторону деревни, затем вниз, я принял решение. Не идти же теперь обратно? Возможно, для вечного создания я несколько ленив. Пожав плечами, я встал спиной к пропасти. Растянув руки и делая глубокий вдох, я спрыгнул.
Свободный полет. Встречный ветер царапал кожу, я развернулся в воздухе, чтобы ловить потоки лицом. Я провалился в облака, выбирая этот момент, чтобы высвободить свое пламя, которое все утро просится на волю. Частичная трансформация, я создал только крылья за своей спиной. Жар испарил влагу вокруг, не давая промокнуть.
Крылья сложены, я хотел еще чуть-чуть набрать скорость в свободном падении. Первый взмах – и встречный теплый поток расправляет мои огненные крылья, позволяя плавно скользить вниз, лавируя между тонкими вертикальными пиками скал. Словно старые боги воткнули в землю свои гигантские каменные копья.
Мне нравилось летать. Не между мирами, а вот так – просто. Не знаю, почему так редко позволял себе эту приятную мелочь.
Да, в большинстве случаев я скрывал свою натуру. Демон – не единственный, кто с радостью отхватил бы себе кусочек феникса. И не то, чтобы мне было жалко – в конце концов: умер, возродился – и здоров. Но как-то не уважительно это, что ли. Да и больно. А я не из тех мужчин, кто получает удовольствие от жестких игр.
Понимая, что падаю уже слишком долго, я расправил крылья шире, сбавляя скорость. Я знаю, что мне хватит нескольких взмахов, чтобы остановиться и зависнуть в воздухе, если потребуется.
А вот глаза я зря закрыл.
Из скалы на волю вырывался горный родник, водопадом выбивая струи ледяной воды. Как я ненавижу воду! Крылья не справились с напором и погасли, а я сорвался подать камнем вниз. Только на этот раз совсем без удовольствия.
Хорошо, что лететь оказалось недалеко. Под водопадом метрах в трех ниже имелся выступ, куда я мягко приземлился.
Очень мягко. И звонко.
Женский крик яростно высказал возмущение по поводу того, что я невольно использовал девушку в качестве подушки. Я, конечно, ни слова не понял, но интонации у подушки получились весьма красноречивые.
Нет, я, возможно, был неправ. Но драться то зачем? Еще больно так по ребрам локтем ударила. А я и так злой и мокрый. Так что скрутил вертлявую дочь несдержанных варваров, завел ее руки над ее головой, прижимая к камню и посмотрел, кто это так яростно и бесцеремонно меня колотит.
Тогда я и пропал.
В тот момент, глядя в глубокие черные глаза, я ощутил, как мое сердце забилось. Нет, орган всегда работал исправно, но сейчас… Я ощущал каждый его удар. Кровь разносилась по телу с бешеной скоростью, зарождая где-то в животе неприятное щекотание. Я был оглушен собственными эмоциями, чувствовал, как мои зрачки расширяются. Время словно остановилось, когда я смотрел на неё…