Дикие псы
Шрифт:
— Ну… Есть один вариант, — уклончиво ответил Слава, отводя взгляд.
— Какой?
— Рано об этом говорить.
— И все-таки? — Мила наклонилась вперед. — Ответь мне, Славочка. Что это за вариант? Слава чувствовал себя, как гоголевский Хома перед Вием. Не надо смотреть, думал он. Не надо. Смотри на фигуры.
— Слава, ответь мне, — мягко повторила Мила, пытаясь заглянуть ему в глаза. Он не хотел отвечать. В подсознании вызрело ощущение: стоит ему ответить — пропадет. Влезет сам, по-дружески провалившись в чужую беду, как в трясину. Не выдержал, посмотрел. Милка была чертовски хороша. Глаза ее горели странным темным огнем. В них обозначилась невероятная глубина, бездна, в которую и рухнул Славик.
— Если Рашид согласится, тогда и говорить не о чем будет.
— Слава, — потребовала Мила.
— Ладно, ладно, — он вздохнул тяжело, подумал, проговорил медленно: — В общем, надо пойти к Костику.
— К Костику? Ты имеешь в виду Борисова Костика? Мила изумленно откинулась на спинку стула, глядя на Славу, как на восьмое чудо света. Тот кивнул:
— Борисова. Костик Борисов — странный, невзрачный парень — никогда не попадал в поле Милиного «жизненного интереса». Строго говоря, на курсе его вообще никто не воспринимал всерьез. А потому и не интересовались им особенно. Чем живет-дышит — одному только Богу и ведомо. Незамеченный, одинокий, человек-тень, Костик всегда был где-то рядом. На первом курсе он пытался пристать к их компании, но не вписался, побыл недолго да и сгинул тихонько в сторону, чтобы не мешать.
— С чего это ты о нем вспомнил? — спросила Мила.
— С чего? — Слава взъерошил волосы на затылке. — Ты давно его видела?
— Борисова? Не помню. Месяц, наверное. Или больше?
— Вот видишь, ты даже не помнишь. Больше. Гораздо больше. Костик уже месяца три как на лекциях не появляется.
— Надо же, — удивилась девушка. — А я и не заметила.
— Вот, — усмехнулся Славик. — Не заметила. И никто не заметил.
— Ну и что? — с вызовом спросила Мила.
— А то, что Костик теперь крутой.
— В смысле?
— В том самом. Ходит наш тихоня в шикарном костюме, катается на машине.
— На иномарке? Девушка недоверчиво засмеялась. Она никак не могла понять, шутит Славик или говорит всерьез.
— Нет, — покачал головой тот. — На «пятерке». Но ты вообще представляешь себе Костика за рулем?
— С трудом.
— Вот именно. Между прочим, «пятерочка» была новенькой. Только с конвейера.
— Допустим, — согласилась Мила. — Допустим, Борисов ходит в костюме и ездит на новой машине. Но нам-то что это дает, я не понимаю?
— Объясню. Мы с ним перебросились парой фраз. — Славик снова вперился в фигуры на доске, просто ради того, чтобы отвести глаза. — У Костика теперь свое дело. Я не понял, чем конкретно он занимается, но факт остается фактом. У Костика дело. А дело — это деньги. Новая машина. Хороший костюм. Все стоит денег. Так вот, сдается мне, что у Костика можно будет этих денег занять. Кило-полтора.
— Слава, посмотри на меня, — сказала Мила. Славик поднял на нее взгляд. — Ты шутишь?
— Я абсолютно серьезен, — ответил тот. Мила потеребила локон.
— Тебе кажется, у него можно будет занять денег? «Пятерка», костюм — это все хорошо, конечно, но… Славик понял, о чем она думает. Как воспримет подобную просьбу Костик. То был никому не нужен, а как припекло — здрасьте вам. Вот они мы. Спасайте нас. Опять же, десять тысяч долларов — сумма приличная, а костюм и машина — не показатель. И даже если у Кости есть такие деньги, неизвестно, сможет ли он быстро «выдернуть» их из дела.
— Я же говорю, сперва надо узнать, что скажет Рашид, — произнес Славик. — Может быть, деньги и не понадобятся. В этот момент дверь открылась. В комнату вошел Дима. За ним спокойно шагал Артем. По ссутулившимся Димкиным плечам, по безвольно повисшим рукам, по мертвенной бледности, заливавшей лицо, не сложно было догадаться, чем закончился разговор с Рашидом.
— Не согласился? — спросила Мила, глядя почему-то на Артема. Тот покачал головой. Выглядел он невозмутимо. Впрочем, как и всегда. Димка же отрешенно прошел через комнату, сел на кровать, положив руки на колени и сгорбив спину, повернулся к темному прямоугольнику окна, в котором мертвенно-бледный круг луны сливался с отражением дешевого стеклянного абажура.
— Рашид дал неделю, — спокойно сказал Артем.
— Дима, — Мила поднялась, прошла к кровати и присела рядом с Димкой. — Успокойся.
— Да ладно, — вяло отмахнулся Дима и вдруг вскинулся, зло, отчаянно. — Пять с половиной штук за эту развалюху! Пять с половиной. Да он со всем своим г…м столько не стоит!
— Хозяин — барин, — по-прежнему спокойно заметил Артем.
— Пятнадцать штук, — снова сник Дима. — Пятнадцать штук гринов. Где я возьму такие бабки?
— Не пятнадцать, а одиннадцать с половиной, — поправил Артем. — Заплатишь долгоповским червонец — они вернут «шестеру». Плюс поторы тысячи. Всего одиннадцать с половиной.
— Да наср…ь мне! — заорал Дима. — Пятнадцать или одиннадцать. У меня даже штуки нет. Даже пятисот нет. Какая мне, в жопу, разница?..
— Слава предложил еще один вариант… — начала было Мила, но так и не договорила. Димка резко повернулся к ней. Настолько резко, что казенная умирающая кровать истошно взвыла пружинами.
— Да? Еще один? Хватит с меня первого.
— Не ори, — жестко одернул его Слава. — Кто виноват в том, что у тебя проблемы? Димка не ответил, вздохнул и снова отвернулся к окну.
— Подожди, Дима, — увещевающе проговорила Мила. — Ты же еще не слышал, что мы предлагаем… Она попыталась прижаться к Димке плечом, но тот отшатнулся, буркнув что-то вроде: «Да отстань…»
— Что ты его уговариваешь, — возмутился вдруг Славик. — Не хочет, чтобы ему помогали, — не надо. Пусть сам выпутывается.
— Ша, пацаны, — наблюдая за развитием перебранки, Артем мрачнел больше и больше. — Кончайте. И так… Славик поглядел на здоровяка. Артем в любом споре, независимо от степени правоты, принимал сторону Димки. Ну если уж тот был очевидно не прав, пытался свести спор на нет.