Дикие Сердца в Атлантиде
Шрифт:
Прежде, чем Бастиен смог ее остановить, она вышла. Он вывалился из машины и сфокусировал свою энергию, чтобы оказаться перед джипом. Он поймал ее руку, когда она проходила мимо, и притянул к себе с едва скрытой яростью. – Никогда не обвиняйте меня в том, что я насмехаюсь над вами, умоляю вас.
Он посмотрел в глубину ее золотых глаз и утонул в ней. Утонул в ее душе.
Внезапно он отчаянно устыдился. Освободил ее и отступил на шаг. Поклонился. – Я искренне извиняюсь, леди Кэтрин. Я даже не начал еще пояснять, что я бы никогда не мог бы оскорбить или причинить вред женщине. Сама мысль
Она смотрела на него, потирая место на руке, где он ее схватил.
– Что… я не знаю, что с вами делать. Я планировала предложить вам свободную комнату в моем доме на ночь, но теперь я не так уж уверена в правильности этой идеи.
Его тело напряглось при мысли о том, чтобы отдохнуть рядом с ней. Увидеть ее без этой униформы, богатство ее волос, раскинувшееся на подушке. Он медленно выдохнул, снова стараясь обрести контроль. Решив попросить совета у Аларика как можно скорее.
– Я посплю под звездами, чтобы снова не причинить вам беспокойства. Прошу, не позволяйте моей дерзости влиять на ваше видение моей миссии и моего народа.
Она целую минуту смотрела на него, а потом неохотно улыбнулась. – Это по-честному. Если бы по моему несдержанному темпераменту судили бы обо всех рейнджерах, нас бы вообще лишили работы.
Она повернулась к дому и направилась к двери. Она неподвижно стоял, глядя на грешную грацию ее походки. Ее округлые бедра точно наполнили бы его ладони.
Внезапно, она обернулась к нему.
– Ну, вперед. Вы можете устроиться в комнате для гостей, если обещаете мне хорошо себя вести. Вы же постарались защитить меня от тех отморозков. Тут присутствует некий вопрос о старом долге, - она опустила голову, не глядя на него.
За четыреста лет это приглашение не было ни самым теплым, ни самым ободряющим. Но ни одно из приглашений он не принимал так охотно. Он вынул свой вещевой мешок из багажника джипа, потом последовал за ней до двери, качая головой.
Посол-поэт. Вот Джастис об этом узнает. Но, подумав немного, решил, что, вероятно, лучше держать эту информацию при себе.
Глава 5
Кэт бросила ключи на стол и попыталась расслабить мышцы шеи. Все инстинкты, как человеческие, так и кошачьи, были начеку, взволновавшись от возросшего состояния предвкушения. И, хотя признать это было болезненно, от возбуждения.
И всё потому, что мужчина, нет, атлантиец, прошел за ней в дом.
И она не могла этого понять. Не то, чтобы она не встречала раньше сексуальных мужчин. Итан, например, был просто сногсшибательно великолепен. Если конечно, девушке нравятся длинные, стройные, сильные и надменные вожаки.
Она чувствовала, что скорее предпочитает тип поэта-воина-посла.
Она застонала. – Я обязана справиться с этим.
– Прошу прощения? – Даже его голос был убийственным. Низкий и сексуальный, с легкой модуляцией, которая слегка напоминала гаэльский, который она частенько слышала в разговорах ирландцев, приезжающих в парк.
Расправив плечи, она повернулась к нему. – Мне нужно проверить малышей. Я вернусь обратно через минуту.
Я ведь не убегаю,
Она продолжала повторять это себе под нос, пока шла по коридору, надеясь, что скоро поверит в свои слова.
Бастиен опустил сумку на пол рядом с мягким диваном, думая о том, что делать дальше. Она, вероятно, хотела бы быть подальше от безумного дурака, которым он показал себя в машине. Он не мог винить ее.
Осмотрев маленькую, но уютную комнату, он заметил фотографии ее семьи на книжной полке. Подошел к ней и взял фото в рамке, узнав сильные черты Кэт и ее рост в мужчине, который стоял, обняв хрупкую женщине с ребенком на руках.
Малышка Кэт, вероятно? У той женщины были золотистые волосы Кэт, но она была крошечной. Квинн говорила, что мать Кэт – человек. Как же тяжело было расти, будучи дочерью-полукровкой вожака.
Его внимание привлек глухой вскрик из задней части дома, и он, поставив фотографию в рамке на место, бросился по коридору, автоматически потянувшись к кинжалам, которых у него при себе не было. Он бросил их в вещевой сумке из уважения к хозяйке; и вот из-за этого вежливого поступка, его могут убить. Теперь не оставалось времени их достать. Он, должно быть…
– Кэт?
– Добежав до конца коридора, он ворвался в комнату, из которой лился свет, и увидел совершенно неожиданную картину: Кэт сидела на полу и смеялась, а четыре неуклюжих детеныша пантеры ползали и перекатывались через нее. Бастиен смотрел на нее и чувствовал, как в его легких заканчивается воздух.
Серьезная Кэт была красавицей.
А смеющаяся Кэт – богиней.
Она смотрела на него, всё еще улыбаясь.
– Простите. Вы услышали, как я закричала? – она подняла самого крупного детеныша мужского пола. У малышей шерсть сверху была цвета корицы с красноватым отливом, а скрытые части тела – белыми, с причудливым изгибом на кончиках хвостов. – Он пытался доказать, что он опаснее своих трех сестер, и сильно укусил меня за палец, не так ли, малыш?
Когда она склонилась и потерлась лбом о детеныша, Бастиен вдруг совершенно точно понял, почему тот замурлыкал. Он бы замурлыкал сам, если бы она потерлась о его живот.
– Они прекрасны, - сказал он правдиво. – Я никогда не видел детенышей пантеры. Они… то есть…
Она снова рассмеялась, но на сей раз в ее смехе была нотка горечи. – Нет, они не оборотни. Они - настоящие пантеры. И какое-то время была опасность того, что мы никогда больше не увидели бы детенышей пантеры во Флориде, принимая во внимание то, что люди их убивали.
– Браконьеры? – он сел на пол, осторожно протянув руку к двум малышам рядом с ним. Одна из них совершенно проигнорировала его и начала мыть мордочку лапкой, а другая осторожно подкралась, прыгнула на его руку и рьяно напала на рукав его рубашки.
– Нет, не браконьеры, хотя теперь у нас с ними тоже проблемы. Верьте или нет, но на этих невероятных животных охота была совершенно законной еще совсем не так давно, в 1967 году, когда Департамент внутренних дел США определил, что они на грани вымирания. Что было чертовски запоздалым решением. Их почти истребили еще в 1955, - она прислонилась к стене и потянулась.