Дикие сердцем
Шрифт:
Порыв холодного мартовского ветра рванул шарф, раздул полы расстегнутого плаща, и я вдруг подумала: «Какого черта! Что я здесь делаю? Что я делаю здесь — так далеко от дома, в месте, где я не знаю ни души?»
— Добрый день, мисс! — прокричал носильщик прямо в ухо. Поезд, громыхая, промчался мимо станции. В нем, должно быть, находятся разумные люди, которые, в отличие от меня, знают, зачем и куда едут. — Автобус? Должен быть через час… Хотя сомневаюсь… Сегодня ведь рыночный день. Клайм в такой день любит пропустить рюмку-другую перед дорогой… Такси? Дэйви, скорее всего, тоже на рынке. Я почти уверен, что он сидит вместе
Только себя и никого больше могла я винить за то, что очутилась в этой ситуации. Я застегнула пальто, натянула перчатки, взяла чемоданы и поплелась за носильщиком к выходу со станции.
— Идите прямо, мисс… Никуда не сворачивайте… Через рощу. Пройдете по мосту, через брод глубоко… Какие жуткие дожди шли все это время!.. Через луг и дальше. Подниметесь на холм и спуститесь вниз… Вы… Вы… не промахнетесь…
— Может быть, стоит подождать автобус? — спросила я.
Местность казалась дикой, даже пугающей, особенно для того, кто привык к ухоженной растительности в Белгравии.
— Нет, не стоит. Если Клайм решил пропустить рюмку-другую, то ни за что не приедет вовремя. В прошлый рыночный день он заснул на обочине. Бедняга был настолько пьян, что не мог понять, куда ехать.
Я неохотно повернулась и посмотрела в ту сторону, куда указывал палец носильщика.
— Не пугайтесь, если увидите в поле быка! — крикнул носильщик вслед. — Он безобидный, как ягненок. Просто возьмите палку и прогоните его прочь!
Если бы я не знала о разъяренной толпе родственников и друзей, которые собрались возле моего дома, то немедленно развернулась бы и поехала обратно в Лондон. Встреча с добродушным быком пугала меня меньше, чем вероятность ощутить на себе человеческую ярость. Я пожала плечами и медленно побрела в направлении, которое указал мне случайный гид.
Поначалу все шло достаточно хорошо. Роща была живописной, толстые стволы укрывали меня от ветра. Я восхищалась благородными силуэтами деревьев на фоне краснеющего неба, вдыхала ароматы цветущих кустарников, останавливалась послушать, как хлопают крыльями фазаны, которые искали подходящую ветку для сна, и делала вид, что все это мне ужасно нравится. Ребенком я обожала деревню, и хотя не бывала на деревенских просторах более пятнадцати лет, всегда лелеяла надежду побывать здесь вновь. Окружающие меня пейзажи, казалось, сошли со страниц книг Томаса Гарди, чьи романы нравились мне когда-то. Возможно, именно в этой роще ветреный Фитцперс соблазнял мягкосердечную Грэйс, а волшебная Юстазия Вай очаровала Вилдева[2].
Ничего, кроме стоящих в линию телеграфных столбов и разбросанных оберток от жевательной резинки, не говорило о том, что это была весна 1977 года, а не прошлое столетие.
Стоило мне выйти из леса, как серое небо разверзлось над головой. За считанные секунды ливень превратил землю в скользкий грязевой каток. Кончики моих пальцев онемели от холода, волосы выбились из-под обруча и падали на глаза. Река превратилась в бурлящее грязное месиво, которое покрывало мост на несколько дюймов. Я оглянулась: «Может быть, лучше вернуться и подождать автобус?» Но станции уже не было видно за стеной деревьев. Более разумным казалось идти вперед. Ледяная вода хлюпала в туфлях из крокодиловой кожи. Я держала чемоданы высоко и изо
Дождь прекратился так же внезапно, как и начался. Я, задыхаясь, стала взбираться на холм, сожалея о своих окончательно загубленных дорогих туфлях. Вдруг из-за кустов абсолютно неожиданно появился бык. Мне с трудом удалось подавить крик ужаса — огромный бык выглядел устрашающе. Он, уставившись на меня круглыми глазами, хлопал длинным хвостом по заляпанным грязью бокам. Особенно напугало меня то, что он фыркал и злобно мотал головой. Посмотрев вокруг, я не увидела никакой подходящей палки, ничего, кроме небольшого прутика. Я перешла на ускоренный шаг, а затем побежала, слыша за спиной размеренный топот копыт. На вершине холма я увидела ворота, а за ними человека на лошади. Он не спешил прийти мне на помощь. Подождав, пока я добегу до изгороди, он открыл ворота.
— Не бойтесь! Никто вас не тронет! — произнес незнакомец снисходительно. — Коровы удивительно любопытные создания. Эта просто хотела узнать, что вы делаете. Если б вы прикрикнули на нее, она бы ушла.
— Я подумала, что это бык, — пояснила я и поставила чемоданы на землю.
Я никак не могла отдышаться. Мои руки и шея нестерпимо болели.
Мужчина расхохотался и заметил:
— Вам необходимо взять несколько уроков анатомии.
Он повел хлыстом, корова затрусила прочь, ее огромное вымя болталось из стороны в сторону.
— Не вижу ничего смешного, — сказала я, окатив его холодным взглядом.
Лицо моего собеседника было довольно интересным: высокий лоб, широкие скулы, хорошо очерченный рот. Я невзлюбила этого человека с первой минуты, но вынуждена была признать: мне как художнику такой типаж интересен. Мужчина продолжал хохотать. Было совсем непонятно, почему так веселит его моя оплошность.
Я подняла чемоданы.
— Куда вы идете, моя красавица?
— Паддл, — мне очень хотелось продемонстрировать знание местности.
— Пад-велл?.. Если вы имеете в виду Пад-велл, то он приблизительно в миле отсюда. Вам не дотащить свои чемоданы. Я помогу вам, а вы поведете мою лошадь.
— Спасибо. — Я посмотрела на замечательное длинноногое создание. Лошадь вытянула губу и обнажила большие желтоватые зубы. — Я справлюсь сама.
— Как хотите. Только не сердитесь больше! Такой красавице не к лицу быть сварливой! — прокричал он вслед.
Это было непереносимо. Я, надрываясь, тащила свой груз, в то время как он гарцевал на лошади за моей спиной. Я понимала, что выгляжу нелепо, но невозможно выглядеть достойно в узкой юбке, карабкаясь с тяжелыми чемоданами по склону.
— Прощай, моя любовь! — крикнул мужчина, когда я уже скрылась за холмом.
Дорожный знак показывал, что до Падвелла осталось полмили. Я чуть расслабила плечи и сбавила шаг. Было уже около пяти. Начинало смеркаться. Тропа терялась в сумраке между деревьями и была в некоторых местах почти невидимой. Ветер шумел в кустарнике на вершине холма. Мне вдруг показалось, что я слышу чьи-то шаги и треск ломающихся веток. Я осмотрелась, но не увидела ничего. Неожиданно откуда-то раздался свист. Поначалу я приняла свист за пение дроздов, которые радовались наступлению сумерек, но, прислушавшись, поняла, что звуки складываются в мелодию. Не было сомнений — меня кто-то преследовал.