Дикие
Шрифт:
– Может, нам все-таки не стоило сворачивать с железки?
– Это ты у Лорда спроси. Он-то след по-прежнему чувствует.
– Так-то оно так, только непонятно. Ехали, ехали по дороге и вдруг свернули. И потом - если они были на дрезине, то куда потом ее дели? На себе, что ли понесли?
– Ну, не знаю… Может, в кусты оттащили.
– Но мы же ничего не нашли.
– Это потому что мы девушек искали, а не дрезину… А след верный, - я отпечаток кроссовки еще в дух местах видел.
– Той же самой?
– Ну, да, там еще узор такой характерный - ромбиками.
– Понятно… Если
– Стас Зимин на минуту задумался.
– Получается, что ранили Марину. Это у нее туфли были на шпильках.
– Выходит, ее понесли на руках?
– Либо на носилках, либо на руках. Во всяком случае, не бросили - и то хлеб. Хотя и странно.
– А что странного? Мы же не знаем, с какой целью их похитили. Может, выкуп надеются взять или еще что.
– Может быть… - Зимин подобрал с земли сучок, рассеянно покатал меж ладоней. Сытая кровь клонила ко сну, но спать сейчас было нельзя. Более того - уже на протяжении нескольких часов его беспокоило неприятное чувство. Чувство чужого взгляда– так они называли это на войне. Подобную вещь он испытывал далеко не впервые и точно знал, что подобными ощущениями не следует пренебрегать. Раз или два он пытался вычислить загадочного наблюдателя, но успехом его попытки не увенчались. То ли тревога была ложной, то ли наблюдатель попался хитрый.
– Ладно, - поднявшись с земли, он отряхнул ладони.
– Пора в путь. В течение дня надо обязательно нагнать этих мерзавцев.
– Куда же они денутся, нагоним!
– Гринев бедово тряхнул головой…
А еще через полчаса они вошли в мертвую деревню. Точнее, деревней это было лет десять назад, а сейчас напоминало обычные развалины. Одна-единственная улочка успела основательно зарасти крапивой и лопухами, окна заброшенных избушек глядели на мир черными провалами. В нескольких местах Зимин вновь разглядел пулевые отметины.
– Видал? Там, кажется, знак радиационной опасности висит.
– Василий Гринев кивнул в сторону.
– Туфта твой знак.
– Зимин ткнул пальцем в бревенчатую кладку.
– Меня больше эти дырочки беспокоят.
Василий настороженно приблизился, всмотрелся в кладку.
– Ну, как? Это уже не дробь, - самые натуральные пули.
– Ну, сами по себе пули еще ни о чем не говорят, - рассудил Гринев.
– Сейчас у нас все разрешено, - на охоту чуть ли не с «калашами» ходят.
– Так-то оно, только очень уж много у нас накладок: и следы с кровью, и дробь, и самострел тот чертов.
– Хорошо, хоть тел до сих пор не встретили.
– Не кажи гоп, может, и встретим еще. Или ты мертвецов боишься?
– Раньше не боялся, а с некоторых пор боюсь.
– Признался Василий.
– Это у меня после Мареевки началось.
– Что еще за Мареевка?
– Район такой к северу от Перми. Там у них приток Камы каждую весну разливается, дамбы подтачивает. А в тот год плотину размыло. Самым натуральным образом! И разом с десяток деревушек под водой скрыло. Вот нас и вызвали. Как всегда в спешке и, конечно, чересчур поздно. Поверишь ли, никогда столько трупов за один раз не видел. Кто на крышах привязанный остался, кто в домах, а кто на деревьях. И ладно бы только взрослые, но там ведь дети были! Мертвых детей просто видеть не могу!
– Гринев зябко передернул плечами.
– Нырял там в один утонувший автобус, так он битком оказался набит детьми. Хватаю чью-то руку, дергаю, а это девчушка. Всего-то лет семь или восемь! Волосики в воде развеваются, глаза распахнуты - жуть! Родители в деревне затопленной остались, а детей на большую землю отправили, спасти хотели. Вот и спасли… И ведь никто за эти жизни ответственности не понес. Дескать, стихия виновата - и баста. Нас только и пожурили, что поздновато прилетели. Уроды!… - Гринев зло сплюнул.
– Спросить бы их, куда денежки, пущенные на укрепление дамбы, уходят, - и ручонками разведут. Вот бы я кого глушил на вашем месте. Самым безжалостным образом!
– Я бы тоже глушил, если бы полномочия были. Только нет их, Васек, и вряд ли когда появятся. Так что в этом смысле мы с тобой равны… - Стас вздрогнул, с новой силой ощутив присутствие посторонних. Замерев на месте, медленно повернул голову. Внимательно всмотрелся в заросли и снова ничего не увидел. Впрочем… Среди густой листвы угадывалась еще одна крыша…
– А ну-ка, зайдем туда!
– Чего ты?
– Черт его знает. Что-то, кажется, послышалось…
Наверное, не стоило туда поворачивать, но игры вслепую Зимину никогда не нравились. Кто-то эту деревню посещал - в этом он не сомневался. Очень может быть, что загадочные невидимки и сейчас хоронились где-то поблизости. Как бы то ни было, но это следовало проверить. Тем более, что и Лордик вел себя беспокойно - беспрестанно крутил головой, бросался в кусты, пугливо поджимал обрубок хвоста и снова возвращался.
Дверь в домике, который углядел Стас, оказалась на удивление скрипучей, но худшее поджидало их впереди. Стас и сам не заметил, как «Стечкин» прыгнул ему в руку. Вася Гринев, отшатнувшись, приглушенно охнул. Пол в доме устилали кости - то ли животных, то ли людей, а под самым потолком висели два мертвых зайца.
– Однако!… - Зимин шагнул вперед, пристально вгляделся в ушастых мертвецов. Ситуация не нравилась ему с каждым мгновением все больше.
– А ведь зайчики совсем свежие, смекаешь?
– Ты думаешь…
– Я не думаю, я вижу.
– Стас обернулся к своему спутнику.
– Нас двое, и их двое. И висят они здесь всего ничего - может, даже меньше часа.
– И что из этого следует?
Приблизившись к Василию вплотную, Стас сумрачно шепнул:
– А из этого, Вась, следует, что кто-то нам дышит в затылок. И не просто дышит, а еще и пытается запугать.
– Нас? Но откуда они знали, что мы придем сюда… - Гринев споткнулся, не договорив.
– Получается, что за нами следят?
– И следят, и следили.
– Зимин хмуро соображал.
– И никуда они с дороги не сворачивали, дальше пошли.
– Не понял! А как же тогда след?
– След этот, Вась, ложный. Его специально для нас с тобой оставили.
– Присев на корточки, Стас всмотрелся в рассыпанные по полу кости.
– Не хочется тебя огорчать, но все это очень смахивает на ловушку. Мы в свое время тоже таким образом засады организовывали.
– Зимин поднял руку с пистолетом, щелкнул снятым предохранителем.
– Одно непонятно, почему их Лорд не учуял?