Дикие
Шрифт:
– Лосева нам не хватает с его мускулами, - отпыхиваясь, пожалел Юрик.
– Это точно, - согласился Михаил.
– Тимоха нам бы здорово помог. Он и сейчас на себе четверых унесет.
– Да ну?
– Сам однажды наблюдал… Проходи, проходи, уважаемый! Не видишь, эвакуацию проводим. Утечка газа…
Последнее объяснение адресовалось коротышке ветерану в кургузом плащике и шляпе-котелке, требовательно уставившемуся на спускаемую вниз старушку. Сообразив, что от нее требуется подтверждение, Василиса мужественно кивнула. Процедура «эвакуации» изрядно ее утомила, и если поначалу гадалка пыталась самоотверженно подавать советы, то теперь предпочитала молчать, мученически снося все тяготы неприятной процедуры.
Как ни спешили они, как ни сторонились нежелательных свидетелей, самое страшное все-таки произошло. Возможно, люди, охотившиеся за Василисой, хватились своего филера, а может, поступила сверху очередная команда,
Первая же связь с полковником вывела Тренера из состояния равновесия. Он не чувствовал за собой ни малейшей вины, а потому крики непосредственного начальника воспринял, как незаслуженное оскорбление. Слышимость по спутниковой связи была отличной, и оттого казалось, что поток брани, обрушившийся на голову Тренера, слышит вся Вселенная. Конечно, он не стал пререкаться и вообще не стал отвечать, но злые слова задели его не на шутку. Видно, старух и впрямь велел прикончить сам Чемезов, иначе не стал бы метать икру разъяренный полковник. Легче всего было бы послать его куда подальше, но в том и крылся неприятный фокус, что сделать это Тренер не мог. Уже на протяжении двух десятков лет он был человеком конторы.а в данном случае еще и являлся тайным солдатом генерала Чемезова, еще в годы перестройки решившего организовать внутри своей организации еще одну контору - более дисциплинированную и свирепую. Все могло пойти в тартарары - государство, правительство, силовые структуры, но их тайный союз обязан был выжить. Собственно и вверх по служебной лестнице они поднимались значительно быстрее своих коллег, поскольку тянули друг дружку множеством скрытых ниточек, оперативно подсаживая в служебные кресла и те же самые кресла освобождая от всех посторонних. В каком-то смысле они воссоздали масонскую ложу в миниатюре. Чемезова тянули люди из Кремля, а сам он тащил за собой еще около дюжины офицеров, и лучше многих других Тренер понимал, что любое продвижение полковника вверх автоматически означало дополнительную звездочку и для него. А потому ни огрызаться, ни артачиться он не стал. Кто-то из ребят наверху решил перестраховаться и подписал старушкам смертный приговор. Обсуждению приказ не подлежал, его следовало выполнить во что бы то ни стало. Именно поэтому уже через пять минут после разговора Тренер послал в подъезд к Василисе Рипуса - одного из своих учеников, не самого молодого, но вполне боеспособного. И тренер помнил, что именно Рипус зажег на улицах города первый крест Клана, а чуть позже неплохо провел экспроприацию местного фонда российской партии кадетов. Он не отличался особой сообразительностью, зато был чрезвычайно ловок, а по части дерзости мог бы соперничать с самыми опытными ветеранами. По этой самой причине Тренер не стал ограничивать его задачу одним только наблюдением, дав карт-бланш на устранение старухи. Тем более, что об участи Бекаса с Тритоном послушник все знал. Вот и пусть отомстит за приятелей. Те были, конечно, лучше, но на войне помимо навыков и опыта, значительную роль играет удача.
О том, что удача Рипусу изменила, Тренер узнал уже через час, когда в положенное время послушник не вышел на связь. Ни в поломку рации, ни в иную какую случайность Тренер не поверил. Если Рипус молчал, значит, говорить он не мог уже просто физически.
А еще через десять минут в сопровождении троих послушников Тренер лично выехал к дому Василисы. На какой-либо грандиозный план у них уже не оставалось времени. На коленях Тренера лежал популярный в последнее время в войсках специального назначения автомат «Гроза». Оснащенный магазином на двадцать патронов и глушителем ПБС, он был ничуть не легче привычных «Калашей», но, по мнению Тренера, отличался более выгодной эргономикой, позволяя стрелять практически как из пистолета. Именно поэтому в условиях города лучше было брать именно такое оружие - не самое дальнобойное и пробивное, зато более удобное и носимое, не дающее предательских рикошетов. Кроме того, будучи левшой, Тренер отдавал предпочтение оружию универсальному, в равной степени годному как для правой, так и для левой руки. Именно такова была «Гроза»…
Он был уверен, что противник, так скоро покончивший с Рипусом, конечно, уже убрался с места событий, а потому был несказанно удивлен, разглядев стоящую вплотную к зданию «девятку». Оставалось только благодарить судьбу за ниспосланный подарок. Попытайся они подъехать к дому со стороны двора, и удача окончательно отказала бы им, но они двигались по проспекту и потому как раз успели застать последний момент «эвакуации» Василисы на землю. В сущности, старуху уже усаживали в машину, когда, нарушая правила движения, «Опель» Тренера с ревом подрезал путь соседней легковушки и на скорости помчался к близким соперникам. Их трясло и качало, но даже в этой кутерьме Тренер успел разглядеть блеснувший в руках одного из пассажиров «девятки» пистолет с глушителем.
– Огонь!
– взрычал он.
– Из всех стволов огонь!
Но открыть стрельбу они не успели. Бесшумное пламя часто заколотило из пистолета пассажира «девятки», и лобовое стекло «Опеля» украсилось сетью жутковатых отверстий. Только чудом пули никого не задели, однако послушники поневоле пригнулись. А в следующую секунду «девятка» стартанула с места и, шаркнув жестяным боком по кирпичной стене, понеслась по тротуару вперед.
– Ходу! Нельзя их упустить!
– Тренер уже сжимал в правой руке снаряженную «Грозу», готовясь дать очередь прямо сквозь стекло. Сидевший за рулем послушник по кличке Клон, подобно гонщику пригнулся к рулевой колонке. Он был неважным стрелком, но дороги, моторы и мощные тачки обожал. А потому в подсказках и понуканиях не нуждался. Притопив педаль газа, он виртуозно вильнул в сторону, уводя машину с линии огня, и одним звериным рывком почти нагнал беглецов. Тренер уже поднимал оружие, когда, скрежеща покрышками, «девятка» выкинула неожиданный финт. Взметнув облако пыли, она развернулась на месте и тут же нырнула за угол здания. Трюк был не самым замысловатым и, фыркнув, Клон мастерски повторил его, выиграв еще пару метров. На скорости они ворвались в знакомый двор, и только тут Тренер ощутил первые проблески сомнения. Очень уж это напоминало засаду. Он видел, что стрелок продолжал стрелять в них из пистолета, но в большей степени его удивило поведение второго пассажира. Правя машину на милицейский «жигуленок», он яростно махал в окно рукой. И не сразу Тренер разобрал, что в пальцах пассажир сжимает малиновое удостоверение.
– Уроды!… - он поднял ствол автомата и первой же очередью разнес остатки стекла. Убивать милиционеров не входило в его планы, но в данном случае выбирать не приходилось. На то, чтобы покончить с ними ему хватило бы парочки секунд, но именно этих секунд ему никто и не подарил. Судя по всему, свое невезение погибший Рипус успел завещать и им. Долго мазавший стрелок, наконец-то, угодил по колесам «Опеля», и накренившийся автомобиль почти повалил Тренера на пол. Именно это и дало возможность выскочить патрульным из машины, чтобы, упав на колени, открыть бешеный огонь из двух «Калашниковых». Это было нечестно и несправедливо, но с дистанции в двадцать-тридцать шагов их гвоздили сразу из четырех стволов. Стреляла милиция, стреляли и те двое из притормозившей «девятки». Плотность огня была такова, что о каком-либо сопротивлении нечего было и думать. Пожалуй, только одно и способно было утешить Тренера: он умер последним. Не раз и не два полковник говорил ему о том, что на поле боя не должны оставаться случайные свидетели, - на этот раз их и не осталось. Даже на собственный счет он был совершенно спокоен. Две пули угодили ему в грудь, одна пробила бедро и пах, третья застряла в шее. С такими ранениями долго не живут, а значит, и ему беспокоиться было не о чем.
Подобно израненному зверю «Опель» мотнулся в сторону и, ткнувшись колесами в бетонный бордюр, замер мертвой глыбой. Ошарашенные милиционеры еще поднимались с земли, мотая головами, когда за их спинами снова взревел двигатель.
– Э-э!
– крикнул один из патрульных.
– Вы куда?…
Вместо ответа из окна высунулась знакомая рука и показала им большой палец. А в следующий миг «девятка» на скорости пересекла двор и скрылась между домами.
– Что они там показали, ты видел?
– Вроде бы большой палец.
– А ты уверен, что не средний?
Патрульный озадаченно уставился на приятеля.
– По-моему, нет…
– А вот я, представь себе, не уверен. Мы ведь даже не поняли, кто они такие.
– Вроде из наших. Корки-то красные были.
– Таких корок сейчас у всех встречных-поперечных… - патрульный в досаде махнул рукой.
– Ладно, доставай рацию, докладывай о случившемся. Порадуем начальство очередным ЧП…
Глава 23
– Теперь-то вам понятно, почему этой дорогой никто не пользуется?
– Харитонов стоял на обочине шоссе, подсвечивая себе фонарем. Проселочная дорога начиналась с довольно крутого съезда, грозя столкновением с металлическим ограждением. И не одно только ограждение красовалось внизу, - мощный луч выхватывал из чернильной мглы проржавевший от времени шлагбаум и круглый жестяной знак, предупреждающий о радиационной опасности. Тут же имелась исполненная корявыми буквами надпись о пятисотрублевом штрафе - за самовольный сбор ягод и грибов, за проход на запретную территорию без специального разрешения.