Дикий белок
Шрифт:
— Да стойте же вы! — шёпотом крикнул милиционер. — Это я! Вы один?…
Главный инженер удержался и не мотнул головой — это могло стоить ему оторванного уха. Голоса участкового он не узнал, но правильная догадка на него снизошла. Страшная тяжесть свалилась с души. Одним рывком он подполз поближе, едва ослабела железная хватка на ухе, протиснулся под ветки и упал ничком возле соратника.
— Слава Богу, что это вы! — горячо выдохнул он. — Я один, ещё двое наблюдают с той стороны. Что тут творится?
— А черт его знает. Приехал и пригнал
— Так что теперь будет?
— Понятия не имею. Поглядеть бы, что они привезли. Я готов голову на отсечение дать — там нечто подозрительное…
Тем временем фургон въехал в тёмный по-прежнему гараж. Временами в нем посверкивал электрический фонарик. Участковый беспокойно заёрзал:
— Я туда подкрадусь или ещё как-нибудь…
— Через окно надо заглянуть, — подсказал главный инженер, заинтригованный не меньше. — Это окно здесь… наверное, в гараж.
Участковый кивнул, чего в темноте видно не было, и пополз к полуподвальному окошку в полуметре над землёй. Главный, недолго думая, двинул за ним. Ноги его ещё пребывали в кустах, когда фургон неожиданно рявкнул и зажёг фары. Участковый метнулся назад, а его приятель едва успел спасти лицо от милицейского сапога. Оба снова втиснулись под куст жасмина.
— Черт дери его душу!… — сердито забормотал участковый.
Фургон выехал из гаража.
— Вы имеете право его задержать? — нервно шепнул главный инженер. — Когда он немножко отъедет? Задержать и проверить.
— Они же разгрузились! И вообще, вы как ребёнок! Что я ему могу сделать…
Фургон выехал за ворота и остановился на обочине. Водитель, заглушив мотор и погасив фары, вернулся в гараж. Ворота закрылись, окошко загорелось узкой полоской света. Участковый два раза беспокойно шмыгнул носом и принял отчаянное решение.
— Была не была! Кто не рискует — не пьёт шампанское, — скрипнул он зубами. — Пошли! Загляну в фургон, а вы постоите на стрёме. Надо успеть, пока они там сидят…
Отказавшись от движения по-пластунски, всего лишь согнувшись в три погибели, они преодолели путь до калитки и, уже выпрямившись, выскочили на улицу. По дороге договорились, что участковый влезет в фургон, а его напарник спрячется за машиной. Чуть ворота гаража дрогнут, он постучит по кузову, и участковый успеет выскочить. Фургон от гаража не видно — заслоняет ёлочка у ограды…
Главный инженер немного обалдел. Однако пребывал в глубоком убеждении, что интересы участкового полностью совпадают с интересами его коллектива, потому заступил на пост у ограды возле фургона. Небо на востоке начинало бледнеть, однако землю ещё окутывала ночная тьма. Ворота гаража были замечательно плотно закрыты, не выбивалось ни малейшего лучика света. Главного осенило: если там сперва погасят свет, а только потом откроют дверь, он наверняка прозевает. Отчаянно ощущая свою беспомощность, он впивался безумным взором в пятно темноты.
Легко попав внутрь, участковый стал изучать нутро фургона в луче карманного
Главный инженер смотрел так напряжённо, что перестал слышать. Тихий звук открываемой за его спиной дверцы фургона он пропустил мимо ушей и нервно вздрогнул, когда участковый осторожно постучал его пальцем по плечу. Бдительный часовой с трудом отцепился от судорожно стиснутой сетки.
— Все? — хрипло шепнул он. — Ну и что?…
Участковый от волнения не смог сохранить служебной тайны.
— Там кровь! — зашипел он яростно. — Они кого-то убили. Теперь уж я им не спущу, пошли!
— Вы хотите их задержать? — забеспокоился главный инженер. — Бога ради, подождите, такая суматоха начнётся! Нельзя ли подождать до завтра?
— Да вы что, какое задержание! Надо проследить, что они с телом делать собираются — в сточной яме забетонируют или как…
— Ничего же не видно. Окна зашторены.
— Может, хотя бы подслушать удастся?
Они бросились к полуподвальному окошку и в едином порыве прижались к нему носами. Узенькая щёлка между занавесками не позволяла ничего увидеть, но на слух улавливались приглушённые звуки. Они застыли как статуи…
Януш и Каролек вели наблюдение с другой стороны дома. Сначала выехал фургон. Затем во мраке заметались две фигуры. Фигуры исчезли в стороне дома. Потом минули века — ничего не происходило. Каролек потерял терпение.
— Ты, слушай, — шепнул он, пихнув Януша. — А теперь что?
— А матери его в гроб пинка, — в ярости шёпотом откликнулся Януш. — Только и узнали, что паразит действительно приехал. Почему-то в двух лицах. Черт знает, что дальше будет.
— Пойдёт он наконец спать или нет?
— Я тебе гадалка? Вообще ума не приложу, чем эта сволочь там занимается…
— А он в дом не пошёл. Всюду темно. Наверное, потащился в гараж. Машину на улице оставил. Может, отвалит?
Януш попытался ещё раз оценить ситуацию. Он поднял голову, посмотрел на зеленоватое сияние, освещавшее лишь кроны деревьев поодаль.
— А, чего уж там! — сказал он решительно и поднялся с травы. — Пусть его черти стерегут! А нам пахать надо, отсюда больничного сада не видно — мы убедились.
— Прекрасно! — похвалил его Каролек. — Возвращаемся!
Отвергнув ползанье, они зашагали через газон, короткой дорогой возле самой виллы. В окне кухни неожиданно зажёгся свет, яркий прямоугольник лёг на траву им под ноги. Разведчики прижались к цоколю.
— Ну?… — чуть погодя нетерпеливо спросил Каролек. — Долго так стоять?…