Дикий феникс
Шрифт:
— Молодец, хорошо поработал, — похвалили Шоона.
— Служу Братству!
«Трезубец» прибавил скорости. После жертвоприношения по лобовому стеклу пошли трещины, но следить за дорогой они не мешали, так что гнать можно было без проблем.
— «Маску» ставил? — поинтересовались у него.
— Так, с легонца. Номера только прикрыл, вмятины, кровь. Думаю, пока хватит. Не хочу сильно светиться перед чужими Пастухами.
— Ладно, пойдет. Если что — отмажем. Хвоста нет?
Шоон в очередной раз глянул в
Несколько легковушек, плетущихся сзади, микроавтобус, пара грузовиков… Не похоже, чтобы кто-то за ним гнался. Чужой магии тоже не ощущалось.
— Вроде нет никого.
— Хорошо…
Звук заклинаний в динамиках начал стихать.
— А это… — водитель джипа облизнул сухие губы, — сколько там получилось на остановке-то?
— Как минимум трое наповал. Их уже «скачали». Еще один вот-вот копыта отбросит. Магистр Феорб передает тебе личную благодарность. Сегодня ты продлил жизнь его Мертвой Крови.
Собственно, сегодняшний Ритуал с человеческими жертвоприношениями главным образом и предназначался для этого. Но не только для этого…
— Служу Братству! — снова, как положено, отозвался Шоон. И напомнил: — Одного «жильца» обещали мне. Мне тоже нужно…
— Да, конечно. Получай. Пользуйся…
Снова кто-то забормотал заклинания.
Водитель «ниссана» тоже произнес магическую формулу, принимая Дар. Брать жизненную энергию своих жертв сам, напрямую, Шоон, увы, не мог. Как, впрочем, и другие мертвые братья. Почти все. Для этого нужен был особый посредник и особый Ритуал.
Собеседник ушел с защищенной орденской волны. Но это было не важно. Рыцарь-«трезубец» в джипе уже ощущал мощнейший прилив сил. Шоон вбирал в себя чужую жизнь. Его мертвое тело, почти исчерпавшее свой ресурс, получало очередную подпитку.
О, это было лучше, чем адреналин, выпивка или наркотики! Это было лучше, чем секс! Это было даже лучше, чем секс на скорости!
В динамиках так и не выключенного переговорника, который работал теперь на пассивный прием, шипели помехи и слышались доклады Пастухов Братства. Кажется, сейчас они пасли на Охотном Ряду ночного спикера «плющей». Но и это не интересовало Шоона. Он уже получил свое. Он хохотал, вдавливая в пол педаль газа.
В «трезубце» бурлила неизрасходованная энергия преждевременно почившего «жильца». Так бывает всегда, после каждой подпитки.
— Хур-р-ра-а-а! — разорвал ночь воинственный Клич монгольских всадников.
От стука копыт содрогнулась земля.
Конные богатуры из ханского тумыня пронеслись по вражескому становищу, словно орда кровожадных демонов-мангусов. Сопротивление застигнутого врасплох куреня было сломлено сразу. Да и кто из простых смертных смог бы противостоять натиску воинов Мертвого Братства?
Длинные оперенные стрелы разили разбегающихся людей и настигали всадников, пытавшихся на неоседланных лошадях скрыться от воинов Великого Хана. Сабли и мечи рубили головы, руки, плечи. Копья пронзали тела. Боевые топоры и булавы проламывали черепа и дробили кости.
Кровь лилась рекой. Живая, горячая кровь. На этот раз среди врагов не было мертвых братьев. Только «жильцы», обреченные на смерть.
Губы хана, самолично возглавившего атаку, шептали заклинания. Сопровождавший хана шаман, прикрыв глаза, тихонько постукивал в бубен: он начинал свое камлание.
Это не была битва с равным противником, но и бессмысленной резней это не было тоже. Это было жертвоприношение. Не первое и не последнее, но лишь одно из многих.
Богатуры Братства Трезубца оставляли после себя горящие юрты, опрокинутые кибитки и окровавленные трупы. Нападавшие не брали пленников и заложников, не угоняли скот и рабов и не насиловали женщин. Цель этого набега была другая. Убивать. Забирать чужие жизни, чтобы продлить свое посмертное существование.
И они взяли, что хотели.
Потом была скачка. Дикая, безумная скачка победителей, которым дозволено всё!
Низкорослые мохнатые лошадки — все в пене и крови — летели по бескрайней степи. Развевались на ветру гривы, хвосты и копейные бунчуки. Жизненная сила мертвых врагов, собранная на поле боя, пьянила и веселила непобедимых ханских богатуров. В очередной раз смерть отступила от них. «Трезубцы» умели побеждать даже ее!
Мертвая Кровь бурлила как живая.
— Хура! Хура! Хура! — разносились под необъятным небом-Тэнгри крики всадников, чувствовавших себя повелителями мира и самого Времени.
Шоон скакал вместе с другими богатурами.
Чужая «маска» возникла внезапно. Кто-то поставил ее быстро и грубо, словно колпаком накрывая, и джип, и себя. Шоон, неосмотрительно отдавшийся эйфории и воспоминаниям о былом, понял это слишком поздно.
Вынырнувший слева грузовой микроавтобус «фольксваген» подрезал «ниссан» аккурат на повороте. Ни выстрела, ни удара водитель внедорожника не слышал. Только хлопок лопнувшего колеса. Потерявший управление джип на полной скорости влетел в столб. От лобового столкновения не спас ни бампер, ни помятый об остановку «кенгурятник».
Выговорить защитное заклинание Шоон тоже не успел.
Подушки безопасности не сработали. Их здесь попросту не было: при жертвоприношении подушки могли помешать. Да и не нужны они в машине, которой управляет мертвый брат.
В лицо Шоону посыпалось стекло. Сильный удар смял кабину. Руль впечатался в грудь, да так, что хрустнули ребра. Что-то переломило и навалилось на соскользнувшую с педали ногу. Приборная доска вдавила водителя в спинку сиденья.
«Ну, попал!» — с тоской подумал Шоон.