Дикий вьюнок
Шрифт:
Я взглядом поинтересовалась у помощницы мадам Розы, что собственно тут происходит? Она тут же утащила меня за рукав в коридор, где толкнула в угол за дверью.
— Принесли записку на рассвете, наш салон сегодня посетит Ветта, одна из любовниц короля! Самая молодая, прекрасная, модная! Если ей понравиться салон это будет просто шикарно! Мадам разбогатеет, прославится! Ну и нам что-нибудь перепадет.
Я поморщилась. Тяжело, когда твое будущее благосостояние в чем-то зависит от любовницы короля. Все знают, конечно, об их существовании и вначале нам со Златой
Потом мы просто махнули рукой. Потому что плохо разбирались в мужчинах, но твердо решили — реальные мужчины мало напоминают тех идеальных, о которых нам твердили в школе. Меня чуть не продал собственный дядя, Злату бросили еще в младенчестве, она выросла в приюте и не знает, есть ли вообще у нее родственники. По кому нам судить о мужчинах? В книжках, которые нам выдавались в школьной библиотеке, они все как один описывались милыми, заботливыми, честными и порядочными. А в жизни? Ну, магов сразу можно отсеять, они, похоже, именно такие, как говорят — плюющие на все условности хамы. Даже когда ловко это скрывают. Да и чего там маги, когда сам король, не скрываясь, содержит любовниц и тратит на них немало денег из казны?
А о ком еще судить? О вечно сонном пожилом привратнике? О хмурых представителях закона, следящих за порядком на улице? Мы не знали…
До обеда я сворачивала ткани, выставляя на витрину те, что побогаче и поизящнее. Надевала на манекены самые удачные модели сезона, остальное служанки убирали с глаз подальше, в кладовку.
Созданные мной украшения мадам Роза положила на видное место прилавка вместе с образцами паутинной ткани. Я давно хотела попробовать сделать еще одну ткань — более плотную, текучую, со вставками из больших цветов, но мадам на подобное предложение отмахивалась и не разрешала напрасно тратить силу.
— Пусть пока будет, что есть! — говорила.
Ветта прибыла внезапно, хотя ждали ее с утра.
Большой роскошный экипаж с блестящими вставками и тонкими решетками на окнах появился будто ниоткуда. Резко остановился. С задней ступеньки моментально соскочил лакей и распахнул дверцу.
Я наблюдала за происходящим из окна второго этажа. Тишина в доме наступила просто мертвая.
Ветта оказалась миниатюрной смуглой девушкой, однако формы были далеко не детские. Пышные бедра, высокая грудь и перетянутая корсетом узкая талия. Вот значит, какие девушки нравятся королю…
Она стремительно прошла в здание и снизу мгновенно раздались голоса. Слов не разобрать, но первый голос явно принадлежал мадам Розе, а второй, очень тихий видимо гостье.
Я не стала прислушиваться и занялась делом — на корсаж очередного заказанного платья требовались украшения. Я сворачивала траву мелкими кольцами, пытаясь ухватить момент, когда она начнет разворачиваться, чтобы создать омниум движения. Не то чтобы сильно хотелось угодить клиентке, просто было любопытно, что получится.
Получалось, правда, не очень. Но мадам и такие использует, пусть на мой взгляд они несовершенны, но это же на мой! Я уже убедилась, что окружающие обычно остаются в полном восторге даже от тех омниумов, которые мне самой кажутся неудачными и просто некрасивыми.
Я так увлеклась, что не услышала голосов. Оказывается, меня звали. В комнату забежала одна из служанок, срочно требуя спуститься вниз.
Вблизи Ветта оказалась еще интереснее. Пухлые губы, капризные глаза, но я бы не сказала, что она кажется глупой, как о ней говорил с утра в салоне. Смотрела она, может, и со скукой, но внимательно. По-моему дуры так не смотрят.
Как только я вошла в приемную комнату, где выставлялись примеры предлагаемых салоном моделей и работ, Ветта подняла на уровень глаз один из моих омниумов.
— Это ты сделала?
Ни здрасьте, ни до свидания, сразу к делу. Я не стала изображать оскорбленную невинность, потому что мне тоже не особо хотелось тратить время на обмен неискренними любезностями, потому просто кивнула.
Кстати вот еще что интересно — выбрала она не глупые ягоды и огромные пышные цветы, что лежали на самом виду, а тонкий стебель с крошечными игольчатыми листьями, который мадам сунула в самый край, видимо, просто для весу и общего количества.
Получается, гостья выбрала самый, на мой взгляд, качественный омниум. Интересно…
— И это ты сделала? — нетерпеливо спросила она, показывая пальцами на кусочки паутинной ткани. Их выкрасили в самые модные цвета и разложили на столике рядом с омниумами и картинками разных моделей платьев.
За спиной гостьи обмахивалась веером красная от волнения мадам.
— Да, я.
— Какой их изначальный цвет? — спросила Ветта, вороша кусочки одним пальцем.
Я посмотрела — цвета придавали ткани странный и по-моему, не совсем приятный вид. Начального не было ни одного.
— Здесь его нет.
— Сейчас, сейчас, — заторопилась Мадам, старательно взмахивая рукой. Самая догадливая помощница прибежала с куском некрашеной ткани в руках. Последние несколько сезонов в моде были осенние тона — золотистый, багровый, охряный, потому начальная серебристая ткань, невзрачного цвета по сравнению с новомодными никого не интересовала.
Кроме Ветты. Она молча крутила кусочек в пальцах, сжимала и смотрела на свет.
— Сколько времени понадобиться, чтобы сшить из такой ткани бальное платье? — развернулась к мадам.
— Какой модели?
— Утренняя дымка со шлейфом.
Мадам замерла, лихорадочно подсчитывая расход ткани. А я итак могу сказать — девять отрезов, плюс один на шлейф. Пусть даже два куска ткани сейчас лежит в кладовке, но семь по два дня… Две недели плюс шитье.
— Шестнадцать дней, — нетвердо выговорила Роза.
Ветта недовольно нахмурилась.
— А быстрее?
Пришлось пожалеть бедную мадам, в мыслях уже кажется распрощавшуюся с прибылью, а также с последующими за прибылью богатством и знаменитостью.