Дикий

Герман

Оказавшись в Москве, я был слегка шокирован. Еще в аэропорту началась суматоха и продолжалась пока мы с отцом не доехали до дома. Хорошо, что он жил на окраине Москвы, в трехкомнатной квартире в районе Кузьминки. Я с интересом оглядывался по сторонам, все рассматривая, так как впервые находился в Москве.

– Эй, не переживай, это те же джунгли, только каменные.

Я улыбнулся отцу, но от вида из окна машины, эти самые каменные джунгли пугали меня.

В своей деревне я много времени проводил с обезьянами, они любили воровать

у меня бананы. Забавно, правда? Казалось бы, макаки лучше лазают по деревьям и им легко достать фрукты, но нет, ленятся. Я залезу на пальму, сорву связку бананов, съем один, остальные положу рядом и делаю вид, что не замечаю, как обезьянки их стащат. Потом смотрю с расстояния, как они их делят и жуют. Веселое зрелище, одно из моих развлечений дома. А чем я буду заниматься здесь? Как– то боязливо становится.

Вырос я не в России. И вообще не в цивилизованном мире, а в джунглях Южной Америки, на острове, куда можно добраться только на лодке. В индейском племени, у которого нет названия, они живут замкнуто и не контактируют с внешним миром, почти не взаимодействуют. Эти люди не знают, что такое автомобиль, электричество, гамбургер и Организация Объединенных наций. Они добывают себе пищу охотой и рыбалкой, верят, что дождь посылают боги, не умеют писать и читать. Индейцы могут умереть, подхватив простуду или грипп. Именно поэтому, двадцать лет назад моя мама отправилась туда волонтёром, так как она у меня врач и осталась там жить. С отцом она поссорилась, и просто взяла, уехала, а уже на острове узнала, что беременна, там я и родился. Отцу мать ничего не сообщила, и он до сих пор бы не знал о моем существовании, если бы ему не понадобился развод, так как собрался жениться на другой женщине. Он разыскал свою жену и приехал на остров, там узнал, что у него есть взрослый сын. Отец захотел забрать меня в Москву, из-за этого они с мамой долго спорили и ругались. В итоге все-таки решили, что я поеду. И я согласился только из-за того, что хочу получить медицинское образование и вернуться в свою деревню дипломированным специалистом и продолжить дело мамы – лечить людей.

Так я оказался в Москве, в квартире отца и как только я в нее зашел, мне стало тесно. Ведь вырос я на природе и никогда не жил в замкнутом пространстве. Огляделся, глубоко вздохнул и последовал за мужчиной. Я справлюсь – уговаривал себя.

– Это твоя комната будет, – сказал папа, чем вывел меня из оцепенения.

Отец открыл дверь в комнату, а я поморщился. Четыре стены, мало пространства, кажется, я начинаю задыхаться. Быстро захожу и снимаю с себя ненавистную одежду. Перед поездкой в Москву отец меня одел. Рубашка, свитер, джинсы и ужасно тесные ботинки. Я привык ходить голым и босоногим, чтобы ничего не стесняло движения. А сейчас чувствую себя куклой, которую завернули в обертку. Папа позвал меня на кухню перекусить с дороги, и я вышел в своей набедренной повязке, в которой мне было удобно. А отец, увидев меня, рассердился.

– Это что такое? Ты зачем разделся?

– Мне неудобно в одежде, – пояснил я, думая, что он меня поймет.

– Мы в цивилизованном городе и здесь не принято ходить голым, – пытался мне объяснить мужчина который стоял в рубашке, брюках и носках.

– Ты обещал на меня не давить, мне трудно привыкнуть к этой тесной одежде. И сейчас мы дома, могу я тут хотя бы ходить так?

– Не сердись, хорошо, в доме можешь ходить голым, но только

когда нет Оксаны. Садись, я сделал бутерброды, покушаем.

– Оксаны? – удивился я, садясь за стол.

Я думал, мы будем жить вдвоем, а тут еще Оксана какая-то нарисовалась.

– Моя будущая жена, она сейчас тут не живет, но часто приходит, – пояснил отец. – Чем ты хочешь заняться?

– Посмотреть город, это можно устроить?

– Да, конечно, но тебе придется одеться. Заодно посетим магазины и купим тебе еще одежды.

– Еще?

Я в ужасе, от этой бы одежды избавиться, он мне еще кучу решил купить, видимо отец прочитал мои мысли по лицу, поэтому сказал:

– Ты пойми, тут не джунгли и не всегда тепло. Сейчас лето, но потом похолодает, и хочешь, не хочешь, одеваться придется тепло.

– И снег будет?

Мои брови взлетели вверх, я внимательно смотрел на отца в ожидании ответа. Я ведь никогда не видел снег, мне мама про него рассказывала, но это не одно и то же. Там где я вырос всегда тепло, поэтому мы и ходим полуголые, не заморачиваясь одеждой.

Мужчина, сидящий передо мной, улыбнулся.

– И снег будет зимой.

– Это здорово!

Наш разговор прервал телефонный звонок. Отец вышел поговорить по телефону, а потом вернулся хмурый.

– У нас ЧП на стройке в Воронеже, нужно мое присутствие и срочно. Поэтому я должен уехать.

– А как же я?

Хороший расклад получается, вот зачем тогда он меня сюда привез, чтобы я один в четырех стенах сидел? Я тут просто не выдержу.

– Я уже обо всем договорился, ты пока поживешь в семье моего партнера и друга. Так что сейчас собираемся и едем к ним. Это буквально на пару дней и я вернусь.

Отец сразу ушел в комнату, видимо собираться. А я расстроился из-за всей этой ситуации. Теперь еще с чужими людьми жить, я ведь и отца толком не знаю и хотел провести время с ним.

Уже через полчаса мы ехали к его другу. Опять пришлось надеть ненавистную одежду. А вот кататься на авто мне понравилось, у папы джип, мощный автомобиль. Возможно, я выучусь ездить на машине и получу права, хотя мне этот навык, вряд ли пригодится в деревне, там ничего подобного нет.

Мы приехали в другой район, опять многоэтажка, нам пришлось ехать на лифте, не знаю, привыкну ли я к этой маленькой коробочке, но сейчас опять еду вжавшись в стену. И вот мы зашли в квартиру, она тоже большая, как и у отца. Навстречу нам вышел мужчина и красивая женщина, они мило улыбнулись, и мы познакомились. Когда отец озвучил, что я останусь с ними, и за мной нужно присмотреть, Марина Юрьевна начала возмущаться.

– Валера, ты что придумал? Мы же с детьми едем загород сегодня.

– Мариночка, успокойся, – начал лебезить перед женой хозяин квартиры. – Мы уедем на два дня, возьми парня с собой? Его нельзя оставлять одного, он ведь как ребенок, за ним нужен присмотр.

Мариночка фыркнула, а я начал закипать, они говорят так, как будто меня нет рядом или я ничего не понимаю. А я не маленький и все понимаю.

– Марина, у нас безвыходное положение, – повысил голос мой отец, что бы их перекричать. – Мы с сыном только приехали, он первый раз в городе и я боюсь его оставить одного. А то, что вы едете за город еще лучше, ему там свободнее будет, он привык жить на природе.