Дикий
Шрифт:
— Еще раз спросишь меня, и я получу твою голову вместе с головой императора, — прорычал в ответ темный голос.
Мои губы разошлись в шоке от простоты этого откровения, от угрозы, которая только что была так открыто высказана в адрес жизни моего отца.
Я сделала шаг назад, в голове промелькнула мысль о моей смерти, несмотря на то, что никаких видений не возникало, чтобы согласиться с такой судьбой, но дверь распахнулась прежде, чем я успела убежать.
Мое сердце подпрыгнуло, а затем свободно упало в груди, когда я увидел огромного мужчину, который стоял там. В его глазах была кромешная тьма, опасность исходила от
Он возвышался надо мной, его тело было мощно сложено, а черты лица захватывали дух даже в холодном и непреклонном оскале. Его сильная челюсть была покрыта щетиной, а глубокие зеленые глаза смотрели на меня с жестокостью, не похожей ни на что, что я когда-либо воспринимала раньше.
Я должна была бежать. Но я не убегала. Я стояла, завороженная видом этих глаз, этого рта, рук, которые я тысячу раз ощущала во сне, но никогда не испытывала этих прикосновений. Это не могло быть реальностью. Но воспоминания, которые я хранила о тех моментах, когда мы были вместе, обещали гораздо больше, чем темнота в его глазах.
— Ты знаешь, что мы делаем со шпионами в Солярии? — прорычал мужчина, магия потрескивала между его пальцами, когда он сделал шаг ко мне, словно намереваясь содрать кожу с моих костей.
— Это ты, — вздохнула я, страх покинул меня, а на смену ему пришли удивление и благоговение. Я ждала его, даже не принимая это за правду. Я видела, что он придет. Но я не ожидала увидеть этого… зверя в облике человека.
Я шагнула ближе, сокращая расстояние между нами, пока не оказалась всего в нескольких дюймах от него, гораздо ближе, чем позволяли приличия, особенно с незнакомцем. Достаточно близко, чтобы почувствовать силу всей этой тьмы в нем, словно она касалась моей кожи.
— Леди, отойдите от его величества! — рявкнул другой мужчина в комнате, но я не посмотрела на него, просто передала тарелку с фруктами в его руки, чтобы быть свободной от всего, кроме этого существа передо мной.
Тяжесть звезд сгустилась в моем горле, пока я не обнаружила, что мой язык изгибается вокруг слов, которые, казалось, проливаются прямо из них.
— В самый темный день и самую длинную ночь я буду вести тебя домой с самой яркой любовью, — прошептала я.
Мне следовало бояться. Я знала это. Но я не боялась. По какой-то странной, невозможной причине я не боялась.
Я протянула руку и прижала ее к его груди, словно мне просто необходимо было почувствовать стук сердца, которое находилось внутри.
Он замер, магия в его руках пылала, но он не сделал никакого движения, чтобы оттолкнуть меня, как будто он тоже чувствовал силу между нами, вкус судьбы в воздухе. Я скользнула рукой вверх по тонкой шелковой рубашке, которую он носил, провела пальцами по его шее, пока не обхватила рукой его челюсть.
— Я видела жизнь, которую нам суждено разделить, — тихо сказала я ему, пока он смотрел на меня, словно я была пленительным существом, от которого он был в восторге. — Ты бы хотел увидеть ее тоже?
Взгляд мужчины усилился, если это вообще возможно, и он раздвинул губы, казалось, вспоминая себя, выглядя так, будто он мог отказаться, но вспышка Зрения подсказала мне, что он должен это увидеть.
— Правда изменит мир, — пообещала я, проталкивая в его сознание то, что я видела о нас, и наше возможное будущее тоже раскрывалось, как будто ждало этого момента, чтобы стать ясным и для меня.
Теперь я знала, кто он, не какой-то иностранный дипломат или придворный, ищущий благосклонности, а человек, правящий землями за пределами нашей империи. Хэил Вега; Дикий Король.
Судьба звала меня по имени и манила на север. В незнакомую мне страну, где все боялись короля. И я почувствовала, что хочу поддаться ее зову.
Глава 4
Хэил
Магия захватила мой разум прежде, чем я смог остановить ее, и краткая вспышка беспокойства, которую я почувствовал из-за нападения, исчезла на моих глазах, когда я погрузился в будущее, о котором и не мечтал.
Я увидел себя, очарованного этой женщиной, желающего ее так сильно, как никогда не желал ничего. Она смотрела на меня так, как никто и никогда на меня не смотрел, с любовью, которая, казалось, бросала вызов всему, чем я был и чем когда-либо мог стать. В этом будущем мы быстро погрузились в одержимость друг другом, глубже и быстрее, чем это было возможно. Я видел, как забираю ее в Солярию, объявляю своей королевой, и на моем лице появлялась улыбка, которая делала меня совсем другим человеком. Она стала центром моего мира, единственной хорошей вещью, когда-либо предложенной мне, и я жаждал ее так, словно она могла превратиться в пыль в любой момент.
Видения этой прекрасной жизни окружали меня до тех пор, пока я не возжелал ее с каждым неистовым ударом своего сердца.
Она освободила меня от своей силы, и я уставился на нее, с отвисшей челюстью и немигающими глазами. Она была воплощением красоты, от ее каштановых волос, ниспадавших свободными локонами по спине, до ее изгибов в форме песочных часов и сияющей бронзовой кожи. Но эти глаза, одни эти глаза, за которые я бы пошел на войну. Они были глубокого карего цвета, сверкающие золотым светом звездного неба.
— Твое имя, — потребовал я, с придыханием произнося слова и вспоминая, что я не тот мужчина, которого она видела в своих видениях.
Если это была уловка, чтобы соблазнить меня, то она была слишком невежественна, чтобы хорошо провести свои исследования и правильно изобразить меня в них. Хотя их реальность было трудно отрицать, сила правды, вплетенной в них, была для меня столь очевидна, как я мог ее опровергнуть?
— Мерисса, — сказала она, ее глаза все еще пробегали по моим чертам, когда она опустила руку с моего лица, и я тут же соскучился по ее прикосновению.
Нас притягивало друг к другу с магнитной силой, и я не мог отстраниться от нее, вместо этого я стоял, прикованный к полу, с ощущением, что вся моя жизнь только что перевернулась с ног на голову.
— Мерисса… — я попробовал произнести ее имя, и ее зрачки расширились так, что мой пульс заколотился. Черт, она была потрясающей, ее черты лица были тонкими, но в то же время резкими. Она выглядела точно так же, как, по моим представлениям, выглядела бы звезда, если бы перешла в форму фейри.