Дилетант
Шрифт:
— Ты куда? — тут же спросила Алла, увидев, как он надевает старые туфли.
— В подвал, за известкой.
Отзыв верный, можно покинуть охраняемую территорию. Виктор спустился вниз, открыл ключом (сам сделал!) общую дверь, добрался до своей кладовки, и тут вышла заминка. Кто-то побывал здесь до него и расковырял замок.
— У-у, гады, — тыкаясь ключом в дверь, бормотал Виктор, имея в виду и пакостников-подростков, и бичей-алкоголиков, промышляющих всюду, где что-то плохо лежит.
Виктор так разозлился,
Подозрительный взгляд Аллы отметил пустые руки мужа.
— Опять пацаны замок сломали. Поймаю — уши оборву.
Виктор переоделся в более приличный, чем старая олимпийка, костюм и летние туфли.
— Дай-ка денег, пойду на стройку, может, дверки для антресолей прихвачу.
Алла выделила необходимую сумму, и Виктор отправился на расположенную рядом стройку. Прибыв на место, он по преувеличенно бодрому и одновременно бесцельному движению рабочих понял, что и тут пришел вторым. Последнюю надежду Виктора окончательно разрушил бригадир. Твердо держась за стенку двумя руками, он сказал:
— Мы теперь работаем на хозрасчете, самоокупаемости и финансировании. Все антресоли учтены и задокументированы. Лишних нет и не будет!
Виктор понял, что они пьют уже в счет следующего квартала. И вернулся домой.
— Антресоли уже пропили, — кратко доложил Виктор жене. — Подай-ка сумку, за шпаклевкой схожу в магазин.
Алла смолчала и на этот раз, но, подавая сумку, подошла вплотную к мужу и принюхалась. Виктор ответил гордым взглядом честного человека.
В ближайшем магазине шпаклевки не оказалось. Виктор поехал во второй магазин, потом в третий. Он скандалил, требовал жалобную книгу, обещал натравить журналистов… Шпаклевки не было.
Его просили зайти на следующей неделе, обещали шпаклевку повышенного качества, с большой скидкой. Виктор был в отчаянии. Если бы не на работу…
— Купил? — деланно равнодушным голосом спросила Алла, незаметно проверяя сумку.
— Ты будешь смеяться, но шпаклевки в магазине нет.
— И чтобы это узнать, тебе понадобилось два часа?
— Но я поехал…
— Только не ври, что объездил весь город в поисках дурацкой шпаклевки!
— Это правда.
— Значит, поиск вел по барам и забегаловкам! Дыхни!
Виктор послушно втянул воздух и дыхнул. Алла покрутила в недоумении носом и… поняла.
— Ты что, уже одеколон пьешь? Ах ты…
Все. Тут Виктор отключился. Он ничего не слышал и не видел. Он собирался на работу. Надел форменный камуфляж и, выскочив за дверь, включил слух.
— … мама была права, негодяй! — донеслось из-за двери.
Виктор скатился по лестнице вниз и вышел на остановку. Отдышался, сел в трамвай и поехал в банк.
— Ваш билет, гражданин?
Виктор ткнул в нос кондукторше удостоверение.
— Я не разглядела.
Виктор показал снова.
— Подозрительно себя ведете, гражданин. Удостоверение прячете.
— Что мне его в руках носить?
— Не хамите, гражданин, я при исполнении. Инкассаторы, между прочим, в трамваях не катаются, у них машины есть. Может, у вас удостоверение поддельное?
— А у вас?
— Нахал!
— Дура!
Кондукторша достала свисток и выдала такую трель, что сомнений не оставалось: в прошлой жизни она была боцманом. В открытую дверь тут же втиснулся милицейский наряд с красными, от жары, конечно, лицами.
— Почему нарушаем, гражданин? Пройдемте.
— Я на работу опаздываю. В чем дело?
— Пока не знаем, но скоро заведем.
— «Заяц» он, «заяц»! И удостоверение поддельное, — верещала сзади кондукторша таким знакомым тембром.
Виктор выключил слух.
8
Мужчина в легком костюме спортивного стиля, летних, на босу ногу, туфлях, подошел к окошечку обменного пункта.
— Солидняк! — прошептали за ухом.
Нина возмущенно дернула плечом. Мужчина небрежно сунул в окошечко пачку двадцатидолларовых купюр.
Нина взяла доллары и широко, как учили в банке, улыбнулась. Детектор со скоростью белки в колесе перебрал купюры, просветил их ультрафиолетом и сложил аккуратной стопочкой. Баксы настоящие. «55» — загорелась на экранчике цифра. Тысяча сто долларов. Нина умножила сегодняшний курс на эту сумму, а потом повторила операцию. Ошибешься — не рассчитаешься. А «новые русские», Нина заметила, когда надо, как подпольный миллионер Корейко, в уме и трехзначные цифры перемножают. Собственные деньги творят с людьми чудеса. Вчерашний тупица и двоечник в уме марки переводит в доллары, доллары в рубли, вычитает налоги, плюсует собственную изворотливость и получает чистую прибыль — иногда, правда, тоже в уме. Может, в ресторанах эти люди и сорят деньгами, но в банках считают. Наверное, обстановка располагает.
Нина отсчитала упаковки с рублевыми купюрами. Мужчина кивнул и отошел от окошка.
— Отовариваться пошел!
Нина резко обернулась.
— Сколько раз тебя просила — не говори мне под руку. Я ошибиться могу. Подошел клиент — молчи в тряпочку. А если он услышит?
— Подумаешь, — проворчал Митька, — хоть и услышит — не беда. А потом, кто меня сюда заставляет ходить?
— Я заставляю. Чтоб не болтался где попало с приятелем своим, Борькой. Я ведь в школу заходила, почему на первый урок опоздал? Вышел вовремя, до школы триста метров. Где был?