Динарий кесаря
Шрифт:
– Аванс вернули? – с интересом спросил Леня.
– Разумеется нет.
– Ну все ясно! Провели богатого австралийского лоха. Кстати, что это за агентство?
– Называется «Эркюль Пуаро», – с усмешкой сказала Лола, – хорошее название, неизбитое.
– А главное, скромное! – подхватил Маркиз. – Хотя насколько я помню романы старушки Агаты, Эркюль Пуаро никогда не занимался слежкой за неверными супругами…
– Наш австралиец очень рассердился и решил действовать старым проверенным способом – по знакомству, – продолжала Лола, – вот и обратился к Лангману. Он хочет, чтобы ему собрали все сведения о потомках профессора Ильина
– Плохо, что женщины, – вздохнул Маркиз, – замуж вышли, фамилию поменяли – и все, нет больше никаких Ильиных– Остроградских.
– Вот еще адрес. В четырнадцатом году у профессора была квартира на Пушкарской улице, доходный дом купца Шестапалова.
– Ты издеваешься? – вскипел Маркиз. – Того доходного дома наверняка и нет уже давно!
– Отчего же? – Лола пожала плечами. – Старые дома крепкие, может, там и сейчас люди живут…
– И бабульки на лавочке вспомнят профессора Ильина-Остроградского, – ехидно сказал Маркиз.
– Так ты берешься за это дело? Тогда надо Лангману позвонить, что мы согласны.
– Как-то я сомневаюсь, – неуверенно заговорил Маркиз, – что-то мне в этом Билле Лоусоне непонятно. За каким чертом ему вообще эти родственники сдались? Бабушка перед смертью просила найти? Тогда отчего он так долго собирался? Сама посуди, бабуля скончалась году примерно в восемьдесят пятом, ну там еще был железный занавес, но сейчас у нас две тысячи второй год, то есть лет уже десять назад он совершенно спокойно мог найти своих русских родственников, никто бы и слова не сказал.
– Он одинокий, решил присмотреть возможных наследников… Так Лангману объяснил: дескать, если найдутся среди российских родственников приличные люди, то он об этом подумает, а если они все пьяницы и бандиты, то тогда он какому-нибудь фонду все деньги завещает.
– Говорю – жлоб! – припечатал Маркиз. – И кстати, с чего это он о смерти задумался? Ведь ему по моим подсчетам должно быть не больше пятидесяти, еще жениться можно и наследников заиметь!
– Ну не знаю, может, у него СПИД или еще что-нибудь! – заорала потерявшая терпение Лола. – Вот он и решил заблаговременно передать свое богатство в надежные руки.
– Ладно, не кипятись, – примирительно заговорил Маркиз. – Сделаем мы все, раз Лангман просит. Ты пока выздоравливай, набирайся сил, я сам этим займусь. И начну с этого самого агентства «Пуаро».
– Да зачем тебе эти охламоны нужны? – фыркнула Лола. – Они же ничего не выяснили…
– Из принципа, – твердо ответил Маркиз, – раз деньги взяли, должны их отработать. А то в самом деле – совесть надо иметь…
Из кухни донесся оглушительный грохот. Маркиз стремглав бросился туда и застал трогательную картину. Кот Аскольд и Пу И, обычно демонстративно не замечавшие друг друга и всячески подчеркивавшие взаимное презрение, дружно восседали на полу вокруг остатков курицы, которую стащили со стола, и расправлялись с ней, громко хрустя костями.
– Аскольд! – с нескрываемым возмущением произнес Маркиз. – Ну уж от тебя я такого не ожидал! Ведь ты такой солидный, воспитанный кот!
Аскольд смущенно покосился на хозяина. Скрывать следы преступления было уже поздно, и поэтому он только жалобно мурлыкнул,
Детективное агентство «Эркюль Пуаро» Маркиз быстро отыскал по компьютерной базе данных. Агентство размещалось в шестиэтажном старом доме на Загородном проспекте, однако подъезд дома оставлял желать лучшего: краска на входной двери основательно облупилась, лестницу не мыли, наверное, с тех давних времен, когда доходный дом стал народной собственностью, а домовладельца отправили чистить снег на улицах.
Тем не менее, поднявшись на третий этаж и найдя нужную квартиру, Маркиз увидел вполне современную офисную дверь, украшенную миниатюрным глазком видеокамеры. Придав своему лицу совершенно благонадежный вид, Леня нажал кнопку звонка и приготовился к долгим переговорам с суровым охранником. Однако его ожидания были обмануты. Дверь распахнулась без уговоров, и Леня вошел в офис агентства.
Внутри царил ужасающий беспорядок. На столах громоздились высоченные груды папок и скоросшивателей, коробки с дискетами и видеопленками, фотоаппаратурой и деталями компьютеров. В одной из таких коробок рылся невысокий полноватый человек. При появлении Маркиза он вылез из коробки и отряхнулся от микросхем и фотопленок, как выбравшаяся из реки собака отряхивается от воды, рассыпая вокруг себя брызги.
Повернувшись к Маркизу широким веснушчатым лицом, толстяк извиняющимся тоном проговорил:
– Мы в новый офис переезжаем. Я здесь один остался… А вы, наверное, Апельсинов? Застукали вашу жену, застукали, я вам сейчас все фотографии отдам. Это просто «Плейбой» какой-то! Или «Пентхаус». С вас, кстати, еще двести пятьдесят баксов…
– Вовсе я не Апельсинов! – прервал Маркиз толстяка, наскоро посочувствовав в душе несчастному обманутому цитрусу. – Я по совершенно другому делу.
– А по какому? – насторожился толстяк. Глазки его забегали. – Вы из налоговой? Так я ничего не знаю. Я здесь вообще случайный человек.
– Нет, я не из налоговой, – успокоил его Леня. – А если вы ничего не знаете, так, может, вы скажете мне адрес нового офиса, я там найду кого-нибудь более информированного?
– Нет, это я только для налоговой ничего не знаю, – толстяк мгновенно успокоился, – а так пожалуйста, я отвечу на любые ваши вопросы. А в новом офисе пока все равно никого нету, там ремонт делают. Так, что вас конкретно интересует? У нас, знаете ли, очень известное и популярное детективное агентство. Среди наших клиентов есть такие значительные персоны, такие персоны! – Толстяк воздел глазки к потолку. – Если бы не принцип анонимности и конфиденциальности, которого мы строго придерживаемся, я назвал бы вам несколько очень, ну очень громких фамилий…
– А я хотел бы услышать от вас одну не очень громкую фамилию. Не так давно в ваше агентство обратился некий господин Лоусон из Австралии, который хотел найти в России своих давно потерянных родственников. Кто из ваших сотрудников занимался этим делом?
Леня прекрасно понимал, что «всухую» ему на такой вопрос не ответят, поэтому в руке у него волшебным образом, как козырной туз из рукава шулера, возникла зеленая стодолларовая купюра и призывно зашелестела, оживляя память и сговорчивость толстяка. Но тут произошло нечто необъяснимое, нечто граничащее с чудом и достойное книги рекордов Гиннесса. Сотрудник агентства «Эркюль Пуаро» никак не отреагировал на купюру!