Дип. Месть «Красной вдовы». В аду все спокойно
Шрифт:
— Хорошо, Гарри, расскажу… — как-то тускло и безжизненно прошептала она. — Расскажу и тебе, и ему тоже. Дело в том, что я виновата перед мистером Харшоу. Я… Я обокрала его… Украла у него почти две тысячи долларов.
Великолепно! Мистеру Харшоу следовало бы написать трактат о своем доверии к людям. Его жена — настоящая шлюха, я — вор, а теперь вот доходит очередь и до Глории.
— Не волнуйся, дорогая. И объясни мне, как это получилось.
— Ты, наверное, не поймешь, почему я это сделала. Но я все время пыталась положить эти деньги обратно в кассу, а мне это не удавалось из-за… ну, во–первых, это не так-то легко
Глория замолчала, а потом добавила:
— Это длинная история, Гарри, но я должна рассказать тебе все: ведь я не знала, что…
Конечно же, она не знала. Вернее, не подозревала, что все это может так закончиться. И я вспомнил сцену между ней и Суттоном на старой заброшенной ферме, когда я прятался в старом сарае.
Глава 15
Она продолжала:
— Как-то в субботу мисс Дези пришла ко мне, чтобы пригласить искупаться. Я ответила, что не люблю купаться в реке, поскольку там много грязи и водных змей. Но она меня уговорила, я надела купальник, и мы отправились на реку. Стоял жаркий солнечный день. Мы остались в одних купальниках, но она, казалось, уже расхотела купаться. Она поблагодарила меня за хорошее к ней отношение и сказала, что очень любит меня. Потом начала говорить что-то о моей красоте и о своем одиночестве. Потом сказала, что мой купальный костюм…
Я заметил, что Глория вся дрожит.
— Мне очень трудно говорить об этом, Гарри…
— Только не волнуйся, дорогая. Я уже приблизительно знаю, что будет дальше.
— Да, она попыталась меня поцеловать… Вначале я ничего не поняла, а потом вдруг почувствовала к ней отвращение. Я пыталась избавиться от нее, но она действовала очень настойчиво и оставила меня лишь тогда, когда увидела на дороге мужчину. Это был Суттон. В руках он нес ружье и мертвую белку. Минуту он стоял с циничной усмешкой на лице, а потом спросил: «Любовная ссора, не так ли, девочки?»
Я была на грани истерики, а мисс Дези начала грязно ругаться. Все это время он не переставал нагло усмехаться и в конце концов сказал: «Не буду вам мешать, девочки! Постарайтесь, чтобы все было о'кей!» После этого он ушел.
Я уже не помню, как вырвалась из ее объятий и добралась до дома. Я решила никому ничего не рассказывать, надеясь, что это так и останется случайным эпизодом, но, к сожалению, история на этом не закончилась. И самое неприятное произошло в понедельник. Вернее, все началось еще в воскресенье. Кто-то из соседей заявил о том, что мисс Дези нет дома. Потом в город приехал Суттон и сказал, что ее машина всю ночь простояла у реки. Начались поиски. Подумали, что она ездила купаться и утонула. Мисс Дези действительно нашли в реке, но, как только ее нашли, поползли слухи, что она не утонула, а ее убили. Кто-то стукнул ее по голове…
Я тихо присвистнул. Значит, мокрое дело?
— Они нашли виновного?
— Нет… Я, конечно, чуть с ума не сошла от страха. И никто, кроме Суттона, не знал, что с ней ездила я. Но уже в понедельник он пришел к нам в контору. Сначала он поиграл немного со мной, как кошка с мышкой, делая вид, будто не узнает меня. И лишь потом с грустным видом заявил, что ему очень неприятно, что он невольно оказался свидетелем произошедшей у реки сцены. «Самое главное, все уверены в том, что преступник-то — мужчина! — закончил он. — Вы не находите, что все это довольно забавно, малышка?»
После такого предисловия он вынудил меня дать ему несколько сот долларов. Он приходил еще два раза, и я была вынуждена брать деньги из кассы, чтобы заткнуть ему глотку… Правда, за это время полиция все-таки выяснила, что мисс Дези не убили, она погибла вследствие несчастного случая. Но Суттон уже знал, что я у него в руках. Тем более что он был свидетелем той отвратительной сцены…
Я снова обнял ее и поцеловал.
— Не надо беспокоиться, дорогая! Больше никаких «займов» он не решится делать, а долг мы возвратим общими усилиями за каких-нибудь три–четыре месяца.
— Но мне нужно еще рассказать обо всем мистеру Харшоу…
— Повремени с этим. Ведь он сейчас находится не в лучшем состоянии. Как-нибудь попозже ты ему расскажешь, если тебе так хочется. Но я не вижу в этом необходимости. А теперь вытри слезы, и я отвезу тебя домой.
Я включил внутреннее освещение машины, и она привела себя в порядок. Роясь в своей сумочке, она нечаянно что-то уронила, но я успел подхватить. Это был маленький медальончик, изображающий доллар, с буквой «S» посредине, перечеркнутой двумя вертикальными линиями.
— Красивая вещичка, — сказал я, возвращая ей медальон.
— Мне подарила его мама в день окончания школы, — тихо ответила она.
Отвезя Глорию домой, я вернулся на Майн–стрит, остановился под фонарем и открыл багажник. Порывшись в нем, я наконец нашел то, что искал: пару старых перчаток. Они были прочными и плотными и как нельзя лучше подходили для той работы, которую я собирался сделать.
Выехав из города на Южное шоссе, я нажал на акселератор и помчался со скоростью сто десять миль в час, совершенно забыв, что за мной, возможно, еще наблюдают шериф, Тат и вся их полицейская братия.
Добравшись до домика Суттона, я увидел, что его нет дома. Правда, машина стояла тут же. Куда он мог скрыться? Ведь кроме как в городе он не может нигде быть.
Я подождал до полуночи. Потом еще немного. Безрезультатно. Тогда я решил вернуться домой. Приехал я к себе лишь в половине третьего ночи.
Ярость мешала мне спать, и я ворочался с боку на бок. Ему показалось мало ее денег — он решил вдобавок унизить ее. Теперь, когда я решил жениться на Глории, положение изменится. Но как отреагирует на это Долорес? И шериф?
Вероятно, я все-таки заснул под утро, так как внезапно услышал звон колоколов и увидел, что за окном ярко светит солнце.
Одевшись, я отправился в центр города. Солнце сияло ослепительно. В ресторанчике почти никого не было. Я заказал апельсиновый сок и кофе. В этот момент в ресторан вошел Тат. Он кивнул мне и присел слева на табурет.
— Как дела? — поинтересовался я.
— Пока выжидаем, — ответил он. — Уверены, что в ближайшее время все прояснится.
Я допил кофе и положил на столик деньги.