Дипломатия Святослава
Шрифт:
На политическую связь владений топарха с Византией указывает то, что он, попав в трудное положение, ратовал за византийское подданство. Об этом же говорит его упрек, адресованный представителям местной знати, по поводу того, что они не ценили византийского покровительства (они «будто бы никогда не пользовались императорскими милостями») и стремились к независимости.
В то же время в «Записке» содержатся данные о характере владения топарха. Это была сравнительно небольшая область. В решающий бой против врагов топарх послал всего 100 всадников и 300 пращников и лучников; защитой в борьбе с противником ему служила полуразрушенная крепость.
Принадлежность топарха к византийской правящей злите вовсе не означала, что в ее состав входили и те, к кому он обратился за поддержкой и советом. Представители местной знати, съехавшиеся на совет, не отличались от «тамошних жителей в собственном быту»; это
В связи со вторым вопросом следует еще раз обратиться к пониманию климатов Константином Багрянородным.
Справедливо было замечено, что царственный автор применял это понятие к разным территориям. Так, он говорит о девяти климатах Хазарии, прилегавших к Алании19. Однако в основном климатами автор называет какую-то зависимую от Византии территорию, тесно связанную в политическом отношении с Херсонесом. Он пишет, что если аланы находятся в дружбе с Византией, а Хазария не желает жить в мире с империей, то аланы могут причинить хазарам много зла, нападая на них, «когда они без охраны приходят к Саркелу, климатам и Херсонесу. Угроза со стороны алап Хазарии может обеспечить Херсонесу и климатам долгий и глубокий мир», потому что хазары не смогут «нападать с войском на Херсонес и климаты, так как не имеют силы одновременно воевать с обоими...»20.
Совершенно очевидно, что в районе Северного Причерноморья имелись климаты, принадлежавшие Хазарскому каганату, и климаты, находящиеся в орбите влияния Византии, близкие по политическому статусу к Херсонесу.
Топарх пишет, что после того, как «варвары» опустошили его владения, ему пришла мысль «заселить климаты», которые ученые отождествляют то с областью, то с городом-крепостью, имея в виду возведение топархом башни, починку городских стен. Однако эта фраза не анализировалась вместе с предыдущим текстом, а в нем говорится, что «варвары» опустошили соседние с владением тонарха города и деревни, а уже потом нанесли удар по области п району, которыми управлят топарх. Вспомнив, что знать, им приглашённая, не отличалась от «тамошних жителей», мы совершенно очевидно должны прийти к выводу не только о территориальной близости владений, ранее опустошенных «варварами», но и об этнической близости населения этих владений и владений топарха.
А теперь мы должны ответить на вопрос, в цакой части Северного Причерноморья или Придунавья располагались территории, близкие по местоположении и этническому составу, одна из которых называлась «климаты» и находилась, согласно данным топарха, под византийским управлением, а другая, также подвергшаяся опустошению со стороны «варваров», но входила в сферу влияния империи. Считать, подобно Успенскому и Милюкову, что перед нами византийская область, находившаяся поблизости от владений Симеона, было бы неправильным. Во-первых, как об этом совершенно справедливо писал М. В. Левченко, в условиях, когда болгарские войска Симеона не раз подходили к самому Константинополю, трудно предположить существование на Дунае какого-то независимого от Болгарии византийского форпоста. Во-вторых, мы должны допустить, что Симеоновы войска нанесли удар не только по владениям топарха, но и по соседним с ним территориям, каковыми могли являться болгарские же области, что не подтверждается никакими данными. По этим же причинам мы не можем отнести события ко времени борьбы «комитопулов» с Византией. Какие владения опустошали поднявшиеся против греков болгары, какие 10 городов в 500 деревень опустошили они? Какова связь болгар с сообщаемыми топархом фактами о том, что поначалу «варвары» в отношении позднее опустошенных территорий проявляли «справедливость» и «законность», снискали себе уважение успехами, в результате которых «города и народы добровольно присоединялись к ним», а впоследствии решили подвластные им города поработить и разорить вместо того, чтобы охранять их и управлять ими? Очевидно, что никакого отношения эти факты к болгарам Самуила не имеют.
Зато сведения Константина Багрянородного доказывают, что в районе Северного Причерноморья имелись климаты двух видов - хазарские владения и владения Византии, и удар «варваров» сначала пришелся по климатам хазарским, а потом наступила очередь климатов византийских, тесно связанных с Херсонесом.
Подобный подход помогает нам определить местоположение и тех и других владений - между Хазарией и Херсонесом, а точнее, византийские климаты, видимо, находились в северной части Крыма, а хазарские примыкали к ним с севера и охватывали район Приазовья.
Сторонники же топарха, представители местной знати, которые были близки по образу жизни к «тамошним жителям», являлись крымскими или северочерноморскими аборигенами, часть которых находилась под владычеством хазар, а часть - под византийским
А теперь попытаемся выяснить вопрос о «варварах», которые опустошили владения соседей топарха, а затем и его владения. Что мы знаем о них? «Варвары» были народом жестоким, «им была недоступна пощада»; еще до опустошения владений соседей топарха они осуществляли над ними контроль: управляли там «законно» и «справедливо»; снискали себе уважение «большими успехами», «города и народы» добровольно подчинялись им. Однако затем в силу неизвестных нам причин вместо того, чтобы по-прежнему управлять подвластными городами, они обрушились на них и сделали их «добычей своего меча». Обращает на себя внимание причина конфликта между правителями и покоренным районом: «варвары» осуществили свое нападение под предлогом нарушения местным населением клятвы. Какой? Источник по этому поводу хранит молчание. В связи с этим мы хотим обратить внимание на одно кажущееся противоречие в «Записке» топарха. С одной стороны, он говорит об огромной мощи «варваров», об их всесокрушающей силе, а с другой - рассказывает, как его немногочисленное войско одержало над ними верх: наутро он вышел против них с 400 воинами, но враги уже ушли.
Однако в действительности противоречия нет. Топарх описывает не войну «варварского» государства против своих соседей, а по существу карательную экспедицию, которую осуществлял отряд «варваров» на уже завоеванной территории. Население, нарушившее клятву, данную «варварам», было за это наказано. Основные силы «варварского» войска в этой экспедиции не участвовали, поэтому топарх и рискнул оказать сопротивление их небольшому отряду. Но он понимал, с каким серьезным противником имеет дело, и, опасаясь, как бы враги не пришли с «большим войском», поспешил с мирными предложениями. Суть происшедшего заключается именно в том, что сначала «варвары» подчинили район, а затем предприняли против него карательную экспедицию, заодно опустошив и климаты топарха.
Единственной известной нам ситуацией в районе Северного Причерноморья, которая полностью соответствует описанным топархом событиям в X веке, являются война Святослава против Хазарин и установление господства руссов на захваченных территориях. При этом мы должны вновь обратиться к сообщению Ибн-Хаукаля. Он рассказывает, что после победы Руси над хазарами, булгарами, буртасами местное население просило, чтобы «с ними заключили договор, и они были бы покорны им, руссам...»21. Мы можем перенести этот установившийся порядок и на район хазарских климатов, покоренных Русью.
К этому времени в районе восточного Крыма, в Боcпоре Киммерийском, укрепилось русское влияние, да и в устье Днепра, на Белобережье, Русь закрепилась довольно твердо22. Таким образом, после похода Святослава 964–965 годов практически весь район Поволжья, Приазовья, Северного Кавказа, Крыма (исключая Херсонес), Северного Причерноморья вплоть до границ с Болгарией находился под контролем Руси. И топарх по существу рассказывает о судьбе хазарских климатов уже после их завоевания руссами, когда здесь оставались русские гарнизоны, а основная часть сил во главе со Святославом, как об этом сообщили некоторые русские летописи, возвратилась на родину.
Необходимо иметь в виду, что подобную попытку установить длительный контроль и фактически управлять захваченным районом руссы предприняли и ранее, при овладении городом Бердаа. Эта попытка окончилась неудачей: жители восстали против завоевателей, город был руссами разгромлен. Хотя такого рода аналогия не является прочным аргументом в пользу идентификации событий, описанных топархом, с действиями руссов в районе Приазовья и Северного Крыма, однако мы должны подойти к ней весьма внимательно. Когда при овладении территориями на востоке руссы на протяжении 20 лет дважды пытаются осуществить управление захваченными областями, это указывает на определенную тенденцию, и в этом смысле данная аналогия помогает нам понять и оценить шаги Святослава в Северном Причерноморье, Приазовье и Поволжье в 965 году. Клятва, о которой сообщает топарх, и договор между местным населением и руссами, о которых говорит Ибн-Хаукаль, - это факты одного и того же ряда. Топарх приоткрывает нам ход событий, последовавших за завоеванием Святославом Ха-зарии. Вопрос об отношениях с владетелем климатов, видимо, возник уже в период похода Святослава по Таманскому полуострову к Саркелу. Ликвидировав остатки хазарской администрации в Восточной Таврике, он проводил здесь по отношению к жителям края политику протектората23, описание которой мы встречаем и в «Записке греческого топарха». А. В. Гадло полагал, что появление руссов в этом районе не могло не встревожить Византию, опасавшуюся за безопасность Херсонеса и византийских климатов24.