Директива: Сохранить!
Шрифт:
Мог — и делал, даже грозя вот-вот превратиться в безжизненный кусок металла.
— Приготовиться к удару! — Не испуганный, но с какими-то нотками отчаяния крик одного из офицеров раздался очень вовремя, ровно за несколько секунд до того, как корабль сотряс невероятной силы взрыв. Капитан хоть и был готов к подобному, но устоял только благодаря ненавистным поручням: повис на них, приложившись животом, но не оторвал взгляда от окружающих его голографических схем, запестревших красным. Бомбардировщики доделали своё чёрное дело, уничтожив торпедами или самими собой дюзы фрегата.
Больше хода у корабля не было, и рассчитывать можно было лишь на уже набранное ускорение, да маневровые, которым
— Ти, варианты по ремонту ходовой?
— Уточняю у инженерного крыла, капитан. — Поднял голову офицер, вокруг которого непрерывно мелькали всё новые и новые графики, изображения и схемы. — Нужно время. Аварийные линии питания уцелели, но, возможно, их уже просто не к чему тянуть.
Капитан поджал губы и кивнул, задумчиво постукивая пальцами по перилам своего рабочего места.
— Что с маневровыми? Скорректировать курс сможем?
— Ограниченно сможем, капитан. Но нас… — Корабль снова тряхнуло. — … так просто не отпустят!
Одновременно с тем капитан увидел сигнал о входящем вызове наивысшего приоритета, который был тут же автоматически принят.
— Капитан Шейл. — Голограмма имперского коммодора слегка подрагивала, но благодаря тому, что флагман третьей группы находился в зоне прямой видимости, передача информации по оптической беспроводной связи работала как часы. — Ваш корабль способен к манёвру?
— Ограниченно, коммодор. Только маневровые, хода у нас нет. — Тут же кивнул мужчина, с надеждой глядя на немолодого, прославленного ветерана, лично вышедшего на связь.
— Сделайте всё для того, чтобы пройти по переданной вам траектории или максимально близко к ней. Только так мы сможем вас прикрыть. Действуйте немедленно, капитан!
— Так точно, коммодор! — Мужчина отдал честь, и связь тут же прервалась: времени у старшего офицера не было, так что на лишнюю болтовню он не разменивался. Но даже так надежда, теплившаяся в борющихся за свой корабль офицерах, вспыхнула с новой силой, и они все принялись за работу, в точности исполняя каждый приказ своего капитана. — Следуем обозначенному курсу, коррективы — корпус на сорок два градуса по оси, подставим врагу брюхо. Силовые линии второго и третьего порядка — отключить. Инженерной бригаде прибыть на мостик, всему экипажу, не задействованному на местах — аналогичный приказ! Скафы в автономный режим! Корме сейчас изрядно достанется, и в тыл мы, возможно, долетим не одним куском…
Опасения капитана были не излишни, так как после подрыва ангара по левому борту целостность корпуса была серьёзно нарушена. Ещё и бомберы противника, эти чёртовы фанатики-самоубийцы, целенаправленно били в обнажившееся нутро фрегата, где едва живые щиты просто не работали: от проекторов в этом кратере не осталось даже напоминания. Чудо, что до сих пор необычайно живучий, — хоть и с неуместной капитанской тумбочкой на мостике! — фрегат, сошедший со стапелей полгода назад, не раскололся надвое.
Неуловимо быстрые, точные движения пальцами, плетущими сложный узор в окружении голографических органов управления — и вот уже взгляд капитана Шейла скользит по весьма приметной схеме конкретного участка космоса, заполненного перестраивающимися имперскими кораблями, среди которых вились десятки тысяч МЛА Альяса и куда меньше — имперских истребителей и перехватчиков. В то же время громада корабля-тарана противника уже перестала даже ускоряться, миновав минные поля и начав выпускать из-за кормы корабли, напоминающие стёсанные потоком воды наконечники стрел. На фоне своего дредноута прорыва они казались совсем небольшими, но Шейл слишком много времени отслужил на своей должности, работая с оборудованием имперского образца, и потому видел, насколько линкоры, крейсера и эсминцы
Итоги могут быть очень и очень неприятными для тех, кто считал свои методы и технику наилучшими из возможных.
А «Форгон» тем временем нёсся вперёд, содрогаясь всем корпусом и выпуская в космос клубы едкого химозного дыма: атмосферу сбрасывали постепенно, разгерметизируя один отсек за другим.
И как показали события следующих минут — делали это не зря.
— Капитан! — Мужчина оторвался от голограмм, найдя взглядом звучащего слишком обеспокоенно, — слишком даже для их ситуации! — лейтенанта. Тот отправил на центральный терминал некие данные, оказавшиеся зацикленной записью с сенсоров флота. В центре — «Форгон», а цветом, среди множества сигнатур союзников и противников, выделено целое звено истребителей…
— Косвенных данных об их столкновении с нами нет?
— Системы, по большей части, отключены, капитан. Нет возможности ни подтвердить или опровергнуть факт столкновения, ни проверить ангары…
Шейл думал недолго.
— Всему экипажу — проследовать к малому арсеналу за вооружением! Подать питание на шлюзовые системы, опустить и заблокировать все шлюзы, начиная с… — Капитан принялся долго перечислять номера, наблюдая за тем, как его подчинённые воплощают задуманное в жизнь, давая время всему остальному экипажу вооружиться. Ведь девять истребителей Альянса, если верить точным данным сенсоров флота, — собственные у фрегата были, мягко говоря, не в кондиции, — просто исчезли, «столкнувшись» с разрушенным агаром, расположенном по левому борту. И лейтенант здраво предположил худшее: подбитые или исчерпавшие боезапас машины просто высадились на «Форгоне», сохранив тем самым свои жизни и получив шанс выбить экипаж повреждённого, и оттого могущего оказаться беспомощным корабля.
Сам ангар был обесточен, а створки — выбиты. Вакуум для пилотов опасности сам по себе не нёс, а из личного вооружения у них с собой могло быть всё, что угодно. Поставил же Альянс на командирские истребители мощные глушилки? Поставил. Мог выделить на каждого пилота по связке абордажных гранат и по автоматическому дробовику? Тоже мог: места там шибко много не надо, а для обучения абордажного «мяса» хватит и пары дней. Проблемы врагу они доставят, а большего от подбитых истребителей и не надо.
«И у них, чёрт подери, есть шансы…».
— Капитан, мы потеряли связь с инженерной группой…
— Это чертовски плохо, господа. Дайте мне связь с «Атлантом». — Линкор коммодора прямо сейчас нависал над фрегатом на расстоянии в десяток километров, так что проблем с установлением связи нет и быть не могло. Отозвался, что ожидаемо, не сам коммодор, а один из лейтенантов, отвечающий за координирование действий включённых в их группу кораблей. — Лейтенант, истребители противника совершили посадку в наших ангарах, и, по всей видимости, готовятся взять «Форгон» на абордаж. Донесите информацию о такой возможности до коммодора, и будьте готовы нас уничтожить в том случае, если мы перестанем выходить на связь.