Дисфункция реальности: Угроза
Шрифт:
— Не вижу никаких затруднений, — объявил наконец капитан, — если мы выберем для прыжка отсюда орбиту Сакраменто, то сумеем выйти к месту встречи в любой из ближайших шести дней. Лучше всего, если мы стартуем через пятьдесят пять часов… — его голос внезапно затих.
Проследив за его взглядом, Эрик увидел, как в бар входят пять человек, одетых в корабельные комбинезоны медного цвета.
Уже собравшись сесть за столик, Хасан Раванд заметил Андре Дюшампа. Хлопнув по плечу Шейна Брандеса, который занимал на звездолете «Дечал» должность инженера по плавлению, Раванд щелкнул пальцами и жестом указал на хозяина «Крестьянской
Эти два экипажа относились друг к другу с взаимной враждебностью.
Хасан Раванд направился к столику у окна, за которым сидел Андре со своими спутниками. Члены экипажа «Дечала» неотступно следовали за своим капитаном.
— Андре, — обратился он к Дюшампу с насмешливой учтивостью, — как я рад снова видеть тебя. Не сомневаюсь, что ты намерен вернуть мои деньги. Восемьсот тысяч, не так ли? Не считая процентов. Ведь прошло как-никак почти полтора года.
Андре Дюшамп, сжав в руке пивную кружку, выдержал его взгляд.
— Я ничего тебе не должен, — мрачно заявил он.
— А я считаю, что должен. Припомни, как ты перевозил плутониевые детонаторы из Саб Бияра в систему Исоло. «Дечал» тридцать два часа ждал тебя в Сортовом Облаке Саб Бияра, Андре. Тридцать два часа в модуле полной невидимости, когда замерзает даже воздух, а продукты превращаются в куски льда, когда мочиться приходится в тюбики, которые протекают, и когда нельзя включить даже собственный плейер, так как его электронное излучение могут засечь военные корабли. Это не особенно приятно, Андре, это примерно то же самое, что добровольно, без участия военного корабля, который заключит твое судно в капсуле принудительной посадки, самому сесть прямо в одну из исправительных колоний Конфедерации. Тридцать два часа в этой вонючей темноте мы ждали твоего появления лишь для того, чтобы взяв на борт детонаторы, сделать за тебя всю грязную и рискованную работу. И что же я обнаружил, когда мы возвратились на Саб Бияр?
Бросив взгляд на свой экипаж, Андре Дюшамп нагло усмехнулся, всем своим видом показывая, что он полностью отрицает свою вину.
— Не сомневаюсь, что ты мне расскажешь, англосакс.
— Ты, гальский засранец, отправился на Нуристан и там продал детонаторы подрядчикам военного флота! Мне же пришлось объяснять представителям Фронта Независимости Исоло, куда делись их ядерные заряды и что их дерьмовое восстание наверняка закончится провалом, так как у них не будет огневой мощи, которая должна была стать весомым аргументом в пользу выдвигаемых ими требований.
— Ты можешь предъявить мне контракт? — насмешливо поинтересовался Андре Дюшамп.
Поджав губы, Хасан Раванд бросил на него полный ненависти взгляд.
— Гони деньги. С тебя миллион.
— Черта с два, английский подонок. Я, Андре Дюшамп, никому ничего не должен, — он встал и попытался оттолкнуть капитана «Дечала».
Именно этого ждал и опасался Эрик Такрар. Хасан Раванд, естественно, отпихнул Андре Дюшампа обратно в нишу, где находился их столик. Наткнувшись на стул, Дюшамп чуть было не потерял равновесие. Каким-то чудом удержавшись на ногах, он бросился прямо на мелькавшие в воздухе кулаки Хасана Раванда.
Тем временем Десмонд Лафо, воспользовавшись превосходством в массе и физической
Эрик почувствовал, что его шею сжимает чья-то рука. То был Шейн Брандес, который пытался вытащить Эрика из ниши. Сорокалетний лысый детина с маленькими золотыми серьгами в ушах злобно улыбался в предвкушении расправы. Файл борьбы без оружия, которым располагали нейронные процессоры Эрика, переместился в главный модуль памяти. Инстинктивные движения уступили место логически обоснованным шаблонам, которые учитывали инерцию движений противника и разгадывали его намерения. Эрик действовал с легкостью, которая превосходила любого мастера кун-фу. Помимо этого нейронные процессоры обеспечили увеличение мощи его мускулов.
Шейн Брандес был удивлен тем, что ему удалось так легко вытащить своего противника из ниши. Однако его удовлетворение вскоре сменилось тревогой. Чтобы удержать равновесие, Шейну, подчиняясь командам своих нейронных процессоров, которые контролировали распределение массы его тела, пришлось отступить назад. Он хотел было ударить кулаком в лицо Эрика, но в его сознании раздался предупреждающий рев нейронных процессоров. Тем временем Эрик, с немыслимой скоростью вращая предплечьем, блокировал удар Шейна, нанеся болезненный удар по его руке. Шейн попытался изо всех сил ударить Эрика ногой в пах, но его колено чуть не переломилось, наткнувшись на блокирующий удар противника. Отшатнувшись, он налетел на Гарри Левина и Бева Леннона, которые были заняты друг другом.
Ударив локтем по ребрам Шейна, Эрик услышал, как хрустнула кость и Шейн завопил от боли.
Файл борьбы без оружия сообщал Эрику, что скорость движений вполне достаточна и нужно как можно скорее вывести из строя своего противника. Нейронные процессоры продолжали анализировать движения Шейна, который, перегнувшись пополам, прижал руку к ребрам. Процессоры сообщали, что эта поза будет сохраняться в течение еще двух секунд. Были просчитаны точки перехвата. Их список материализовался в сознании Эрика. Выбрав удар, который должен был временно вывести противника из строя, он выбросил вперед правую ногу, целясь носком ботинка в пустое пространство. Как раз в этот момент Шейн рухнул на пол, ударившись головой прямо в ботинок Эрика.
Теперь его нейронные процессоры, которые все это время оценивали ситуацию не только на главном направлении, но и на второстепенных, полностью сосредоточили свое наблюдение на других участниках драки. Андре Дюшамп и Хасан Раванд все еще бились друг с другом в районе столика, расположенного в нише. Однако действуя в ограниченном пространстве, ни один из них не сумел нанести большого ущерба своему противнику.
Гарри Левину удалось сжать шею Бева Леннона. Оба упали и, катаясь по полу как цирковые борцы, опрокидывали стоявшие рядом стулья. Бев Леннон нанес целую серию локтевых ударов в живот Гарри Левина, очевидно, рассчитывая вдавить пупок своего противника в его же позвоночник.