Диспут по литературоведческому анализу стихотворений
Шрифт:
Воскресенский мастерски организовал Авторскую и редакторскую литературную работу по законам инженерии. Чёткие техзадания, продуманные вопросы, на которые было легко и приятно отвечать, разумно обговорённые сроки и, что немаловажно – врождённое или благоприобретённое свойство «расставить флажки», креативно увлечь участников чудесного «действа».
Для Константина литература – предмет не совсем ещё осознанного призвания, он полностью самодостаточен как специалист по «умным домам», семьянин и человек, сохранивший хороших друзей детства. Но увлёкся стихосложением, занимается сочинением сонетов, произведений
Воскресенский оказался чутким, лёгким на восприятие критики, обнадёживающим меня как редактора. Мне чрезвычайно приятно, что вопросы улучшения произведений Константина Дмитриевича привлекли солидную аудиторию. Надеюсь, с теми, кто прочтёт и полюбит эту книгу, она возрастёт ещё больше.
Несколько слов о красоте слова и литературоведении. Литературоведение есть наука и инструментарий для тех, кто занимается редактированием и саморедактированием, то есть работой над увеличением красоты и эстетической значимости стихотворных произведений. Поэзия и русский язык настолько неразрывны, звукообразные ресурсы славянской речи настолько обширны и могучи, что порой самый закоренелый прозаик и бесчувственный резонёр могут «проговориться» и одарить мир таким словцом, которое вспыхнет и останется в людских душах на века, и для этого вовсе не надо ошарашивать его фолиантами Виноградова или Потебни – не зря говорят: «Умного учить – только портить».
Многие ценители русского стихосложения прекрасно понимают значение мельчайших звуковых деталей. Они чувствуют сходство и различие звучащих образов на почти неуловимом уровне. Порою изменение одного слога и даже одного звука коренным образом меняет характер стихотворения.
Значит ли это, что всё зависит от поэта и его знания основ литературоведения? Нет, к сожалению, от этого зависит не всё. Большое значение имеют и читатели, для которых пишется лирика, звучат поэтические струны. В настоящее время, не имея громкого имени, вызвать живой интерес и привлечь к себе грамотного читателя чрезвычайно трудно.
Литературоведческий анализ двух предыдущих книг состоял не только из непосредственных предложений по улучшению готовящихся к изданию рукописей. Особо подчёркнутое внимание было уделено ритмике, аллитерации и типу рифмы для того, чтобы не дать Автору потерять из виду важную цель. Цель эта – практическое постоянное использование преимуществ силлабо-тонического классического стихосложения, овладение его эстетическими ресурсами и системной ценностью, ради ощущения их как навыка, будущей привычки. Эксперт не просто указывал на качество и количество слоговых звуковых повторов, но и увязывал их с наличной строфической схемой, добиваясь комплексного понимания Автором деталей этой задачи.
Задача, прямо скажу, немодная и отчасти лукавая. Последовательно проведённая через обе книги, она так и не была чётко сформулирована Экспертом. Возможно, это и было его главной ошибкой. Он сам оказался введён в заблуждение обманчивостью простоты сетевой коммуникации. Но недопонимание затаилось, взросло
Кстати, отмечу, что в двух книгах литературоведческого анализа Эксперт последовательно и по возможности без повторов применял основные понятия и инструменты современной русской поэтики, поэтому вне контекста обеих книг отдельные детали его комментариев могли выглядеть не совсем понятными.
Воскресенский привлёк к диспуту замечательных Арбитров, которые нашли как слова воодушевляющей похвалы, так и критические замечания, некоторые из которых повлекли за собой переписанную вещь, по задумке Константина Дмитриевича. Особое внимание советую обратить на текст московского редактора Александра Тихонова, который, как говорится, «абсолютно в теме», и слова его заслуживают максимального доверия.
Не могу не выразить всем диспутантам большую благодарность за их вклад в решение спорных вопросов.
На мой взгляд, Автор произведения категорически вправе настаивать на бережном отношении к его слову. Он и только он определяет, для чего и для кого он написал ту или иную вещь.
А по поводу многочисленных «любителей поэзии», которые, не зная сути, норовят отметиться «лайками», картинками и хвалебными комментариями под любым стихотворным постом в интернете, хочется привести одну французскую поговорку: Quand le sage montre la lune, l'imb'ecile regarde le doigt! (Когда мудрец показывает луну, дурак смотрит на палец!).
Но раз уж действительность такова, то поэту тем более надо заботиться о «пальце» (о художественной форме произведений).
Овладеть ремеслом художника слова, изучить тонкости правил стихосложения, овладеть богатством лексического инструментария, навыками правильного применения не столь уж большого количества поэтических средств начинающему поэту просто необходимо. И смысловое и звукообразное целое, которое Воскресенский представляет читателю, должно на слух и на взгляд восприниматься как красота, как нечто идущее от сердца, от души в первую очередь, а не от разума (алгебры, словарика фразеологизмов, набора аллитераций и т. д.).
Но возвращаюсь к названию нашей книги: «Диспут по литературоведческому анализу стихотворений». Это название тоже имеет отношение к воле Воскресенского, его чувству прекрасного, той самой ранимой и нежной сути, которая заключена в стихах. Но имеет отношение более к истине, чем к красоте.
«В одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань», – сказал поэт. Мы, однако, впрягли. Вот что у нас получилось.
Вступительное слово независимых Критиков (Арбитров)
Не знаком со всем творчеством Константина Воскресенского, но прикоснувшись к некоторым его произведениям, с уверенностью могу сказать, что испытал особое чувство гордости за его старания глубоко проникнуть в суть создаваемых стихотворений. Работа над словом и старательное обращение к нему вызывает уважение к Автору. Поиск чего-то нового – всегда сложный процесс, иногда не совсем понятный другим. Но без него творчество черствеет.