Дитя грозы. Кровные узы
Шрифт:
Бумага для черчения гладкая и качеством лучше, чем для рисования с изображением котенка на обложке. Тот, кто каждый день рисует в стиле графики, способен по прикосновению определить, что подойдет для качественного рисунка. Из-за отсутствия растушевки(2) приходилось пользоваться пальцем и поверхностью ладоней для того, чтобы растушевать карандаш и придать тени. Если стирка становилась слишком черной, Олег стирал темные участки об черные штаны. Таким образом, юноша еще и затачивал стирку, делая ее кончик острым. Острый кончик нужен
(2) прим. автора - растушевка небольшой кусочек специального картона, скрученного наподобие карандаша. Ее используют некоторые художники, рисующие в стиле графики для того, чтобы придать своему рисунку "живости".
Когда Олег рисовал, то вокруг него собиралось множество зрителей, наблюдавших, как из ничего появляется изображение. Многие сидели с открытыми ртами и с желанием записаться к Олегу в очередь, дабы он нарисовал их портрет. Юноша рисовал "с головы" то, что видел в своем воображении. Олега всегда тянуло к реализму. Он не понимал искусства, где на картине нарисовано неизвестно что, либо вообще набор непонятных фрагментов.
Рисунки появлялись один за другим, всего за пару Олег мог нарисовать две сложные картинки формата А4. Для него рисование - болезненная потребность, как для любого творческого человека. Но Олег верон и его воображение как у мультипликатора вырисовывало целые сюжеты. Дома у юноши хранилось очень много картинок, если их сложить вместе и начать быстро перелистовать, то получалось немое кино.
– А чего ты не пошел в художественный?
– спросил сидящий рядом лысый парень, рассматривая завершенный рисунок.
– Мне и здесь неплохо, - улыбнулся Олег, глядя на свое творение.
– Охренеть, такое ощущение, что ты этот город видел.
– Нет, я его никогда не видел, - отрицательно покачал головой юноша.
– Ясень пень, такой город разве что, в голове фантаста возникнет. А ты, кстати, мог бы отослать свои картины и зарабатывать на них бабло. Ты ж вроде фотошопом владеешь, оформишь сайт и вот тебе денежки.
– Да ну их, я не люблю работать под заказ. Чего душа хочет, то и делаю. И я красками не умею рисовать, только карандашом.
– А мне казалось, что ты все умеешь.
Лектор объявил конец пары, все студенты собрались и начали выходить из аудитории, кроме старост, что подносили преподавателю журналы. На выходе Олега перехватила незнакомая девушка покрашенная в бордовый цвет. Она явно была старше, чем юноша об этом говорила ее сформированная фигура. Красивая студентка, скорее фотомодель, тут мало, что еще добавишь.
– Ты не хотел бы никуда сходить сегодня?
– спросил девушка, улыбаясь.
– Нет, не хотел бы, - произнес Олег, вздохнув.
– А может, ночью ты свободен?
– пошла в лоб студентка, закусывая нижнюю полную губку.
– У меня предков дома нет, ты же взрослый мальчик, не так ли?
– Так, завтра свадьба моей матери - это раз, я не свободен - это два, и я...
– Мы ей ничего не скажем и можем встретиться в другой день, - дерзко перебила.
– Достаточно того, что буду знать я, - устало закатила глаза.
– Я тебе не нравлюсь?
– удивилась.
– Нет, не нравишься, и мальчики мне тоже не нравятся, и у меня все в порядке, - говорил, предугадывая ее вопросы.
– Я просто хочу, чтобы меня не доставали. Я странный, замкнутый, ненормальный и мне плевать, что обо мне подумают. Ищи более легкую добычу, потому что я сейчас добрый, а бываю злой и раздражительный. Будешь меня преследовать, окажешься в мусорном баке, как и другие до тебя. Я ясно выразился?
– А зачем так грубо?
– опешила девушка, заметив, что на них косятся.
– Простого слова "отвали" вы не понимаете, поэтому я вынужден быть грубым.
Олег не стал слушать, что она ему скажет, развернулся и спустился по лестнице вниз. Кто-то из студентов мужского пола покрутил пальцем у виска. Но Олегу действительно все равно, что о нем подумают. Он жил, так как ему нравилось, а не как хотело общество. Ну не хочет он тратит свое драгоценное время на девиц, что беззастенчиво предлагают себя.
На улице неожиданно для юноши его встречала сестра в белом парике. Парни сворачивали головы, смотря на нее, и рты их до неприличия раскрыты. Девушки также косились на веронку, но без особого восторга. Лимра же не обращая внимания ни на кого, молча дожидалась брата. Олег подошел к ней с вопросительно поднятой бровью.
– О, привет, как прошел день?
– спросила она насмешливо. Сестра накрасилась впервые в жизни и ее не узнать, но как ни странно девушку краска не обезобразила.
– Замечательно, по какому поводу или ты решила мне таким образом помочь?
– перешел на веронский и кивнул на ее откровенный наряд. Короткое платье черного цвета с широким поясом, белая куртка и белые сапоги до колена, темная большая сумка. А ногти можно не красить - они и так белые.
– Мама сказала, что вы сегодня обследуетесь у врача, у твоего дяди. Ты не хочешь мне ничего рассказать? Я была удивлена. С какой такой радости он тебя приглашает?
– Я каждый год с братьями у него обследуюсь, - пожал плечами Олег.
– Каждый год?
– изумилась.
– А почему я об этом не знаю?
– По-моему это мелочь, чтобы вам рассказывать, - хмыкнул юноша.
– Мелочь?!
– возмутилась сестренка.
– Это не мелочь, Олег, наш общий дядя получается так, что он все знает! Особенно знает, что вы не люди! Анатомию надо было изучать! Многие органы веронов людям неведомы! У нас все отличается! Даже полукровки это простите, была бы сенсация в вашем мире! Чего ты улыбаешься?
– удивилась.