Дитя каприза
Шрифт:
Салли, сама испытавшая приступы глубокой депрессии после рождения Марка, когда она, преодолевая огромные трудности, старалась как-то наладить их жизнь без посторонней помощи, призадумалась.
– Мне тоже так кажется, но кто знает? Уверена, что месяц полного отдыха и возможность излить душу сестре пойдут ей на пользу. Не беспокойся, Хьюго. Я за ней присмотрю.
Хьюго кивнул, радуясь, что может с кем-то поделиться беспокойством. Все-таки Салли – сестра Полы. Он взглянул на нее, сидящую рядом с ним в лимузине, и то, что он увидел, ему понравилось. Два года назад в Лондоне он был слишком поглощен Полой и не обратил на Салли особого внимания. Он помнил ее очень молоденькой и неловкой девочкой, чем-то напоминающей переросшего щеночка.
Пола встретилась с Салли почти с такой же радостью, как с Гарри. Почему-то в присутствии Салли она всегда чувствовала себя хорошо, возможно, это объяснялось тем, что Салли была свидетельницей моментов ее триумфа, а Пола, если у нее имелась аудитория, всегда была счастлива. Девушки обнялись, потом Салли представила Марка, прятавшегося за ее спиной.
– А это твой племянник Марк. Поздоровайся с тетей Полой.
– Привет, – картавя, послушно произнес Марк.
Это был толстенький малыш с белокурыми волосами, обрамлявшими мордашку, пожалуй, слишком хорошенькую для мальчика. С возрастом, наверное, его волосы потемнеют и распрямятся, щеки утратят детскую округлость, но в тот момент он выглядел совсем как купидон с картины Боттичелли в светло-голубых коротких штанишках и полосатом свитере, белых носочках и практичных сандалиях на пуговках.
– О Салли, какой он большой! – ахнула Пола – Я только теперь поняла, как долго мы не виделись. Почему ты не приезжала к нам раньше?
Салли печально улыбнулась. Пока что она не заметила в Поле никаких перемен. Пола осталась прежней Полой, и была, как всегда, поглощена собственной персоной.
– У меня слишком мало денег, чтобы позволить себе летать через Атлантику Ты купаешься в роскоши и тебе, наверное, трудно в это поверить, но я действительно едва свожу концы с концами.
– А почему ты не писала об этом? – удивилась Пола. – Я послала бы тебе денег.
– Не люблю попрошайничать. А вот ты могла бы и сама прилететь в Лондон, – сказала Салли колко. – Самолеты, как тебе известно, летают в обоих направлениях, а мама и папа были бы очень рады увидеться с тобой.
Глаза Полы стали пустыми и на какое-то мгновение она словно ушла в себя. Но потом на ее лице снова появилась улыбка.
– Просто за это время у меня, кажется, не было ни минуты свободной – время летит так быстро! Сначала работа, потом появилась Гарриет… просто лихорадка какая-то!
– А где Гарриет? – спросила Салли.
– В детской. Может быть, поднимемся туда и посмотрим на нее?
«Детская! Совершенно другой мир», – усмехнулась про себя Салли, вспомнив свою тесную квартирку в Лондоне, где кроватка Марка была втиснута напротив ее кровати, и женщину, к которой она была вынуждена каждое утро относить Марка, чтобы иметь возможность работать.
– У тебя, наверное, и няня есть? – лукаво спросила она.
– А как же?
Пола повела ее вверх по широкой лестнице. Салли задержалась, чтобы взять на руки Марка, – его толстенькие ножки заплетались от усталости после длительного путешествия.
В детской Гарриет пила чай, сидя за собственным маленьким столиком. Когда все они вошли в комнату, девочка подняла на них свои широко расставленные глаза. Губы и щека у нее были измазаны вареньем. Такой милый, такой прелестный ребенок!
– Пола, да она у тебя красавица! – воскликнула Салли, поставив Марка на пол.
Малыш, казалось, сразу же забыл про усталость. Он направился прямо к Гарриет, с вожделением глядя на кусочки хлеба с маслом. Измазанный вареньем ротик Гарриет расплылся в улыбке, и она протянула ему кусок, который держала в руках. Он взял хлеб
Да, ему в голову пришла, несомненно, хорошая мысль. Общество Салли и Марка пойдет на пользу Поле и Гарриет. Может быть, все еще будет нормально.
Пола пошевелила пальцами ног, зарытыми в теплый песок, наблюдая, как он сбегает с покрытых алым лаком ногтей. У кромки пляжа синие воды океана сверкали в солнечных лучах. Неподалеку от волнореза с удовольствием копались в песке Марк и Гарриет, а рядом дремал Хьюго, не чувствуя, что его спина уже стала на солнцепеке багровой.
Это был их первый уик-энд в Шиннекок-Бэй. Хьюго постарался пораньше закончить дела и, оставив вместо себя Лэдди, приехал к ним. Но напряженная работа в течение недели, которой он старался компенсировать свой ранний отъезд в пятницу, брала свое: он устало дремал. Пола лениво потянулась и посмотрела на сестру, которая внимательно наблюдала за игравшими детьми.
За неделю пребывания на пляже солнце окрасило кожу Салли в нежно-золотистый цвет и высветлило волосы, превратив ее в рыжеватую блондинку. Поверх бикини она накинула мужскую рубашку, но складочки жира на ее теле все-таки были заметны (у меня такого никогда не будет, ехидно отметила Пола), хотя ее ноги со следами янтарного масла для загара были длинные и красивой формы.
«Мне придется следить за собой, – думала Пола, испытывая чуть заметную зависть. – Гадкий утенок превратился в лебедя. К тому же, она моложе меня».
При этой мысли она пониже надвинула на лицо пляжную шляпу с широкими полями. Всем известно, что слишком сильный загар старит! За последнее время угроза старения постоянно висела над Полой, как грозовое облако. Она впервые появилась, когда ее фигура округлилась и некрасиво расплылась во время беременности, и она почувствовала свою беззащитность, поняв, как недолговечна красота. Теперь ее тело обрело прежние формы – с помощью диеты, массажа и усиленных упражнений ослабевшие мышцы снова стали упругими, а все складки подтянулись, хотя растяжение оставило следы в виде едва заметных серебристых пятнышек на коже, постоянно напоминавших о том, какую вопиющую несправедливость ей пришлось вытерпеть. Потом она вдруг начала замечать крошечные морщинки, пролегшие от носа до уголков рта, а также в уголках глаз. Это были первые признаки старения, почти не заметные никому из окружающих, но отчетливо видные ей в увеличивающем зеркале. Вглядываясь в них, Пола впадала в панику. Красота уходит! Отныне ей предстоит вести бесконечную борьбу, в которой она в конечном счете проиграет. Ни одной женщине не по вкусу мысль о том, что красота ее уходит, никому не хочется, увидев однажды свое отражение в зеркале, с удивлением подумать. «Неужели эта пожилая женщина – я?» Но для Полы такая перспектива была равносильна пытке. Обычно ей удавалось преодолеть леденящий ужас, утешаясь тем, что она еще долгие годы останется молодой, сегодня же, глядя на Салли, она почувствовала всепоглощающий страх и ощутила острую неприязнь к сестре. Ей казалось, что каким-то непостижимым образом новая красота Салли отнимает часть ее собственной красоты, как будто Салли присвоила что-то, по праву принадлежащее ей.
Она поджала губы. Мысль ее напряженно работала в поисках оружия, которое одним ударом накажет обидчицу, причинит ей боль и уничтожит.
– Меня удивляет, что ты до сих пор не нашла себе мужа, – сказала Пола неласково. – Неужели нет никого, кто хотя бы чуть-чуть заинтересовался тобой и кого ты могла бы заставить жениться на себе и усыновить Марка?
– Я написала бы тебе и рассказала, если бы такой был. – Салли повернулась и протянула руку за маслом для загара.
– Даже если бы я захотела подыскать себе мужа – а я этого не хочу, – у меня просто нет на это времени.