Дитя падшего бога
Шрифт:
Шкиперы эльфийских судов также прибегали к словодреву, дабы в случае нужды связаться с кораблями своего клана, однако их говорящие дощечки были выращены из древесины их собственных судов.
Гладкий овал, который сжимал в руке Бротандуиве, не принадлежал ни к первым, ни ко вторым.
Этим особенным словодревом обладали очень немногие, поскольку их тщательно отбирал сам Глеаннеохкантва, и соединиться через эту дощечку можно было только с его жилым деревом. Глеаннеохкантва был весьма почитаемым у Ан'Кроан целителем, но в то же время и обладал
Бротандуиве прижал словодрево к коре клена и негромко позвал:
— Глеаннеохкантва! Ты дома?
Прошло несколько секунд, и в его сознании отозвался ясный голос:
Да… но я сегодня не ожидал от тебя известий.
— Этого нельзя было избежать.
Голос старого друга отчасти успокоил Бротандуиве: ему сразу представился чудаковатый и сдержанный пожилой целитель, его лицо, глубоко изрытое морщинами, и седые разлохмаченные пряди.
— Куиринейна с тобой? — спросил он.
Да… но что случилось?
Бротандуиве закрыл глаза и прижал к клену ладонь свободной руки.
— Непредвиденное развитие событий, которое означает, что первый шаг нам придется сделать раньше, чем мы предполагали. Достаньте мое первое послание на камне и сланцевую пластину с моими набросками. Заверните их и запечатайте, чтобы никто не мог понять, что находится в свертке. Отдайте сверток аруиннасам — именем анмаглахков. Пускай передадут его сейильфам, а одна из «Несомых Ветром», как и было задумано, доставит этот сверток хейнасам.
К чему беспокоить эту малышку? Лиишил вместе со своими спутниками возвращается домой. Мы знаем, где сумеем его найти, когда придет время.
— Нет, Магьер уводит Лиишила и всех остальных в неизвестном направлении. По счастью, они поплывут на юг вдоль нашего восточного побережья, и я уговорил Сгэйльшеллеахэ сопровождать их. Я скажу ему, чтобы судно стало на якорь в нужном месте, и он сможет доставить Лиишила… Лиишиарэлаохка… к пещерам хейнасов. Наш первый скромный шаг необходимо совершить прежде, чем он прибудет туда.
Ты отправляешь Лиишила к хейнасам и даешь ему в проводники моего внука? Сгэйльшеллеахэ ничего не известно о наших делах…
Прежде чем Бротандуиве успел ответить, в его сознании зазвучал второй голос:
Мы понимаем… и я благодарю тебя за то, что заботишься о моем сыне.
Мысли Бротандуиве наполнил мелодичный голос Куиринейны. Ему вспомнилось лицо матери Лиишила — безупречная золотисто-коричневая кожа, шелковистые волосы и густые тонкие брови над огромными сияющими глазами.
Моего сына надлежит вооружить для грядущей миссии. Мы сделаем так, как ты просишь.
Куиринейна замолчала надолго, а потому Бротандуиве решил, что разговор пора завершать:
— Мы с вами скоро увидимся… Мне многое надо вам
С нетерпением жду твоего возвращения, Бротандуиве.
Бротан отнял от ствола овальную пластину словодрева и вздохнул с облегчением. Пока что ему удалось дать событиям нужный ход, однако до отплытия Лиишила надо будет закончить еще одно дело. Для этого нужны две широкие полоски кожи, войлок, игла и вощеная бечева, и Бротандуиве знал, в каких прибрежных лавках сможет это все отыскать.
Вельмидревний Отче пребывал в недрах своего гигантского дуба, в Криджеахэ — «Сердце Начала». Это поселение, располагавшееся в самом центре земель, которые люди называли «Край Эльфов», служило к тому же пристанищем для касты анмаглахков. Вельмидревний Отче был так стар, что даже старейшины кланов Ан'Кроан давно уже забыли, откуда он родом и почему убедил своих сородичей скрыться от всего свёта в этом удаленном уголке континента. И гигантский дуб был почти так же древен, как его обитатель.
То было одно из старейших деревьев леса, и подземная келья, размещенная в его главном корне, была бережно выращена давно забытыми ваятелями еще на заре жизни дуба. Вельмидревний Отче покоился в колыбели, созданной из живой древесины дуба, дабы великан, корни которого протянулись почти под всем лесом, мог питать вождя анмаглахков, а вождь мог и впредь исполнять волю своего народа.
Вельмидревний Отче более не появлялся во плоти среди своих сородичей. Его иссохшая, давно увядшая плоть цеплялась за жизнь только благодаря стараниям великого леса. И все же Аойшенис-Ахарэ оставался вождем и основателем касты анмаглахков.
— Могу я принести тебе чаю?
Вельмидревний Отче воззрился молочно-блеклыми глазами на своего нового помощника.
Джуаниарэ — что означало «Ода Зайца» — ожидал ответа, терпеливо стоя на пороге древесной кельи. Лицо его, как всегда, выражало крайнюю степень почтительной услужливости, и все же Вельмидревний Отче до сих пор не мог привыкнуть к этой недавней перемене в своей жизни.
Предыдущая помощница, Фретфарэ — «Надзирающая за лесами», — пробыла при нем свыше двух десятилетий. Аойшенис-Ахарэ высоко ценил дочернюю любовь, которую неизменно видел в обращенных на него глазах Фретфарэ. Она словно не замечала его дряхлой, полуразложившейся плоти — видела только мудрость и любовь к своему народу.
Фретфарэ, кроме того, была его коварлеаса — доверенная советница, — однако она была тяжело ранена, ее проткнула мечом Магьер, женщина-чудовище, наполовину вампир. Хотя целители и трудились над раной Фретфарэ, Вельмидревнему Отче сказали, что полное выздоровление наступит не скоро, а возможно, и никогда.
Ему очень недоставало Фретфарэ, и, хотя Аойшенис-Ахарэ любил всех детей своей касты, меньше всего на свете он хотел, чтобы Джуаниарэ остался его помощником, не говоря уж о том, чтобы стать коварлеасой.