Дитя Реки. Корабль Древних. Звездный Оракул
Шрифт:
Прав был Азуф. Город заставил Пандараса верить, что он — нечто большее, чем есть. Пандарас решил, что он сумеет вырвать у него сокровища и, совершив подвиг, спасти своего господина. За эту ошибку ему едва не пришлось заплатить всем, что у него есть. Но он не может позволить себе потерять книгу. Он не вправе ею распоряжаться, не может ни продать ее, ни потерять.
Добравшись до площади, он долго стоял среди стволов гигантского бамбука. Окна комнаты, где его держали, были темны, но это ничего не означало. Пандарас был страшно голоден (днем он пытался утащить с лотка гроздь
В конце концов Пандарас зашел в соседнее здание, взобрался по лестнице на крышу, где оказался в настоящей чащобе маленьких ветряных генераторов. Среди них лежал на спине пьяный или накурившийся старик, болтая в воздухе руками и ногами, как таракан. Еще двое, укутанные в серые развивающиеся лохмотья, повернули выпуклые глаза в сторону Пандараса, но это были всего лишь пьяницы, распивающие на двоих пластиковую бутылку маслянистого белого пойла.
Пандарас посмотрел, куда ему надо попасть, сделал короткий разбег и перелетел через пропасть между двумя зданиями. Он прошелся по краю крыши, заметил балкон своей комнаты, достал кинжал, отодрал покрытие, добрался до дранки и пластикового потолка под ней.
На этой крыше тоже были ветряные генераторы. Пандарас взял одну из тяжелых батарей и швырнул ее в приготовленное отверстие, а следом бросился сам, визжа, как сумасшедший, и держа кинжал высоко над головой. Он свалился на кучу щебенки и пыли. В комнате находились три человека, но сначала Пандарас заметил только двоих. Один был мертв, он лежал посреди комнаты без каких-либо признаков насилия. Вторым был Азуф. Он сидел у окна на полу, на коленях у него лежали Пураны, и мягкий свет от картинок играл призрачным зайчиком у него на шее. Оранжевые очки валялись на полу. Немигающими глазами Азуф смотрел на книгу у себя на коленях и не шевельнулся даже, когда Пандарас рискнул сделать к нему шажок.
— Когда я сюда пришел, он уже был такой, — произнес чей-то голос.
Пандарас тотчас узнал этот мягкий тембр. Именно этот голос допрашивал его после падения Департамента Прорицаний во Дворце Человеческой Памяти. Не оборачиваясь, Пандарас спросил:
— А второй?
— Боюсь, что утонул. В тазу с водой, так кстати оставленном посреди комнаты. Как легко в этом мире найти смерть! Брось свой ножик, парень, иначе свою ты найдешь прямо сейчас.
Пандарас уронив кинжал к ногам.
— Одних смерть находит легче, чем других, — спокойно сказал он. — Всех вод Великой Реки не хватило, чтобы утопить тебя.
— Где он?
Было так трудно не обернуться.
— Не здесь. Думаю, что в низовьях.
— Ну-ну. Ты расскажешь мне все, что знаешь. Не трудись возражать. Сам знаешь, что расскажешь. Но не сейчас и не здесь. У меня нет времени, чтобы уничтожать всех гангстеров этого города. Закрой книгу, парень. Мы возьмем ее с собой.
— Что
— Значит, его имя Азуф? Оно ему больше не понадобится. Видишь ли, парень, книга опасна. Ее изменили. Если по неосторожности в нее заглянуть, она вытянет из человека душу.
— Мою не вытянула. — Пандарас вынул книгу из обмякших пальцев Азуфа. Тот продолжал смотреть на свои пустые руки. На смуглой коже подбородка блестела слюна.
— Кто знает, может, и вытянула, — отозвался префект Корин. — Это мы еще проверим. — Он вышел из тени за дверью, и белая полоса на его левой щеке заиграла бликами света от книги, которую Пандарас специально повернул в его сторону. — Не трудись, на меня это не действует. Насколько я знаю, у тебя есть амулет человека, которого я ищу.
Пандарас не мог пошевелиться. Книга выскользнула из его онемевших пальцев и упала к ногам. Каждый волосок на его теле встал дыбом, мышцы свело мучительной судорогой.
Префект Корин так объяснил его состояние:
— Я знаю, у тебя есть музыкальный талант, это свойственно твоей расе, а потому тебе может показаться забавным, что я удерживаю тебя при помощи жестко сфокусированного звукового луча. Это нота, высотой превосходящая диапазон твоего или моего слуха, но твои мышцы ее слышат.
Тремя шагами он пересек комнату, залез Пандарасу под рубашку и вынул керамическую монету. Резким движением он сорвал двойную кожаную бечевку с шеи Пандараса, вперил взгляд в маленький диск, долго-долго смотрел на него, а потом припечатал его ко лбу Пандараса.
Пандарас почувствовал сильное жжение. Префект Корин глубоко вздохнул, снова надел бечевку Пандарасу на шею и вытянул руку в сторону Азуфа. Мелькнула вспышка синего цвета, голова Азуфа взорвалась розовым туманом, тело мальчишки накренилось вперед, из зияющей на шее раны выплеснулась тугая струя густой алой крови, конечности пару раз дернулись — и все было кончено.
— Йамаманама многое узнал, — как ни в чем не бывало продолжал префект Корин, — а может, у него хорошие советчики. Монета сама настроилась на него, а он сумел перенастроить ее на тебя. Пользуясь ею, ты можешь его найти, или он — тебя. Больше никто. Вот и прекрасно.
Внезапно к Пандарасу вновь вернулась способность двигаться. Он рухнул на колени, и его вырвало.
Префект Корин махнул рукой:
— Пошли! Ты будешь жить, парень. А теперь иди. Вместе со мной. Боюсь, у нас впереди длинная дорога.
6. Тень
Когда Йама проснулся, доктор Дисмас, как всегда, был рядом, и почти тотчас в комнату вошли Агнитус и Энобарбус в сопровождении целой свиты офицеров и охраны. Вождь еретиков заговорил о новостях с театра военных действий, о еще одной значительной победе, но Йама был так переполнен радостью, что сначала не обратил на его слова никакого внимания. Наконец-то он отыскал Пандараса, успел спасти его от опасности и снова потерял; и все это за несколько лихорадочно коротких секунд! Пандарас был жив, правда, он попал в серьезную переделку, однако Йама теперь знал: он его ищет, ведь у Пандараса на руке браслет Онкуса.