Шрифт:
Глава 1
Вам когда-нибудь исполнялось семнадцать лет? Вы вообще знаете, что такое семнадцать лет? Это же целая уйма лет! Это время, когда девушка становится взрослой и вступает в брачный возраст. Это возраст, когда можно себе признаться - детство кончилось, здравствуй зрелость. Да это же половина жизни за плечами! К демонам, это жуткая цифра! Я с содроганием думаю, что впереди двадцать пять, потом тридцать, это же уже старость, древность, ужас! Но как же все это заманчиво и притягательно...
– Мэйгрид Ронан, это мое слово матери, - папа даже против ничего не скажет.
Она у меня с гор, они там все суровые. Но я люблю мою маму, она хоть и суровая, но все равно добрая, но папа добрей. Он мне все проказы прощает... если мама не успела про них узнать, даже прикрывает иногда, взяв с меня клятвенное обещание подумать о своем поведении. Конечно, я думаю! Как бы в следующий раз не попасться...
В общем, вы поняли, меня зовут Мэйгрид Ронан, и мне сегодня исполняется семнадцать лет. Я повертелась перед зеркалом, рассматривая свое праздничное платье и новую прическу, которую мне соорудила наша домовиха Бидди. Если мои дяди боятся маму, папа не спорит с мамой, то Бидди опасается даже мама, а я нет. Бидди меня балует, правда, когда мама не видит, закармливает пирожными и рассказывает интересные сказки и истории. Есть у меня еще братец, но он совсем малявка, всего десять лет. Мелкий наглый паразит, таскающий мои конфеты и кукол. Да, я иногда в них играю, но это большой секрет, я ведь уже взрослая.
Так вот, мне мое отражение понравилось. Говорят, я похожа на маму, но глаза у меня папины, льдисто-серые, пронзительные такие. За эти глаза, и за вечный холодный отстраненный вид, который папа натягивает на себя, когда общается с кем-то, кроме нас, своих близких, соседи называют его ледяным лордом. А что, мне нравится. Они его побаиваются, за косой взгляд на маму папа может и убить. Она у меня красавица, потому взглядов-то на нее бывает много, но если появился папа...
– Пс, - послышалось из угла, - пс-с.
Я резко обернулась и чуть не завизжала, там стоял мой дядюшка, пусть не родной, но самый любимый!
– Дядя Алаис!
– воскликнула я и бросилась к нему.
– Тихо, Мэй, тс-с, - он воровато обернулся на дверь, и я понятливо кивнула.
– А где дядя Шэр?
– уже шепотом спросила я.
– Отвлекает твоих родителей, - расплылся в улыбке дядя.
– Мы тебе хотим подарить кое-что. Официальные подарки будут другие, а это наш тайный, но очень полезный дар.
– Чтобы мама не узнала?
– я расплылась в ответной улыбке.
– В точку, малютка.
– Хмыкнул дядя.
– Это амулет вызова. Ты скоро едешь в академию. Так вот, - он достал коробочку, в которой лежала золотая фигурка дракона, подвеска на цепочке.
– Сожмешь в руке, мы услышим, что нужны тебе.
– А радиус действия?
– с сомнением спросила я.
– Для Шэра подействует, где бы он ни был, а я и так буду рядом с тобой, - он подмигнул.
– Буду преподавать в твоей академии.
И вот тут я от визга не удержалась, повиснув у дяди на шее. Он зажал мне рот и беззвучно захохотал, то еще зрелище.
– Родители не знают, - сообщил дядя.
– Не проболтайся. Иначе твоя матушка меня убьет.
– Алаис, хватит баловать ребенка, ты ее испортишь, - передразнила я свою мамулечку.
– Точно, - кивнул дядя.
– А кто, если не я?!
Я снова крепко обняла его и с чувством поцеловала в щеку. Дядя Алаис потрепал меня по щеке, затем отодвинул от себя.
– Ну, дай хоть посмотрю на тебя, моя красавица, - сказал он вертя меня в разные стороны.
– Совсем девка выросла. А была-то крохатулечка, столько штанов мне перепортила, пока на коленях держал.
– Дядя, - вспыхнула я.
– хватит! Я тогда не контролировала свое тело.
– Да, я тебя еще тогда простил, - засмеялся дядя.
– Для тебя и любимых штанов не жалко.
Смех его резко оборвался, когда за дверью послышались быстрые шаги. Дядя дернулся, но был остановлен маминым:
– Алаис, стой там, где стоишь, визжать Мэй в одиночестве не будет, мышей у нас в доме нет, пауков она не боится.
Я виновато посмотрела на дядю, он вздохнул, подмигнул мне, кивая на подарок, и я спешно спрятала дракончика. Дверь открылась, и вошла мама. Как всегда подтянутая, стремительная и до невозможности красивая. А, главное, она совсем не меняется. Какой мама была в моем детстве, такой осталась и сейчас. Ну, может я и предвзята, все-таки это моя любимая мамочка, мамулечка, мамуленочек. Мама посмотрела пристально на дядю, и тот устремил на нее в ответ невинный, даже по-детски наивный взгляд.
– Кроха, ты прекрасна, тебе уже сегодня говорили об этом?
– сказал он.
– Заговоры плетем, ребенка балуем?
– мама скрестила руки на груди.
– Что на это раз, неутомимый мой?
– Обожаю, когда ты так говоришь, - выдохнул дядя Алаис, и мама хмыкнула.
– Не веришь? А зря, - дядя обиженно вздохнул.
– Ну, хвастайтесь уже, - голос мамы смягчился.
– Мы просто болтали, - врать с честными глазами я научилась у любимого дядюшки.
– Ну-ну, - мама снова усмехнулась.
– Мэй, на столе лежит коробочка, а у тебя из-под пояса свешивается цепочка. Показывай.