Диверсант
Шрифт:
– Тварь! – заорал Змей и прыгнул вперед, разрубая шашкой голову ослепленного химией дари.
Сом как раз связал боем второго дари, и я поспешил ему на помощь. Через секунду к нам присоединился Змей. Схватка напоминала травлю медведя собаками – мы постоянно наскакивали на массивного дари, но смогли только оцарапать великолепного мечника.
К счастью, нам так и не пришлось выяснять, сколько пройдет времени, пока нелюдь срубит одного из нашей троицы, тем самым нарушив равновесие боя в свою сторону. Все мы, одурев от адреналина, совершенно забыли об иглометах, а вот хладнокровный убийца сумел сохранить выдержку. Шип оставался вне боя и, выбрав нужный момент, одним выстрелом
Змей стоял к трону спиной и спасся только благодаря потрясающей интуиции – резко присев, он пропустил над головой мелькнувший полумесяц огромной секиры. Массивное оружие, возможно, не пробило бы «чешуи», но вполне могло сломать шею.
Наша «спевшаяся» в коротком бою троица моментально переключилась на нового врага – сразу стало понятно, что именно меня напрягло в сцене у трона. К тому же только сейчас удалось окончательно понять значение термина «младшие». Сжимающая в руках секиры парочка монстров еще не эволюционировала в полноценных дари, но уже не была звероподобными «младшими». Возможно, эти экземпляры иногда помогали себе передними лапами при ходьбе, но, несомненно, были прямоходящими. Кроме того, от менее развитых сородичей их отличили не такие уродливые морды и броня в виде подобия панциря из переплетения каких-то ветвей.
Интересное, конечно, наблюдение, но очень несвоевременное.
Пока мы «развлекали» ближайшего «супермладшего», Шип точным выстрелом пробил череп немного отставшему от напарника монстру, и тут нас всех накрыло.
Мир на секунду померк, а когда сознание вернулось, у меня возникло ощущение, что кто-то выдернул из меня все кости. Этим «кто-то» был восседающий на троне дари – его магический удар прошел через пресловутую «чешую», как вода сквозь песок, не делая поблажек ни серой, ни черной броне. Предводитель дари явно засиделся на золотом стульчике, то ли предаваясь тщеславным мыслям, то ли опасался задеть своих, но он не вступал в бой до последнего момента. Скорее всего, справедливым было последнее предположение: последний из «супермладших» завалился на мраморный пол вместе с нами. Увы, очнулся он намного раньше остальных и встал на дрожащих ногах, поднимая с пола свою секиру. Ближе всего к монстру лежал Змей, и «младший» со всей силы врезал по нему секирой, как дровосек по полену. Второй удар, как и первый, отозвался в моей душе практически физической болью от бессилия. Я постарался подняться, но лишь заскреб непослушными пальцами по мрамору пола. И все же среди нас был тот, кто пережил магическую атаку лучше остальных.
Монстр замахнулся в третий раз и вдруг удивленно хрюкнул, увидев, что к его панцирю прилип какой-то странный предмет. Странным он был только для нелюди, я же узнал модернизированный артефакт и потому зажмурился. Красная вспышка с такого расстояния оставила в глазах темные пятна, но, открыв глаза, мне все же удалось рассмотреть огромную дыру в груди монстра, выжженную «лепестком пламени».
Звук удара огромного тела о мраморный пол был тут же подхвачен яростным воплем со стороны трона.
После магического удара я упал на бок головой к трону, поэтому не мог видеть стремительного рывка мага, зато хорошо рассмотрел, как огромное тело промелькнуло мимо меня и подлетело к сжавшейся в комок фигурке мальчика. Дари, взбешенный потерей «младших», без всяких магических штучек просто пнул Ежа ногой, словно футбольный мяч. Маленькое тело закувыркалось по полу.
Ярость ударила меня в голову с новой силой, выжигая слабость и страх. Едва не разрывая связки, я все же сумел сесть. До шестиствольника с единственной оставшейся иглой дотянуться не получалось, зато «пистоль» находился под рукой – нужно лишь вытащить его из кобуры и направить на цель.
Маг шагнул к неподвижно лежащей фигурке Ежа, вокруг когтистых кистей поплыл воздух, наливаясь красноватым свечением. Все это я рассматривал, продолжая бесконечно долгое движение «пистоля» на траекторию выстрела. Мы оба закончили практически одновременно – дари сформировал два фаербола, а я навел мушку прицела на его затылок. Вот только для того, чтобы спустить стальную смерть с поводка, мне нужно было значительно меньше времени, чем магу на запуск огненных заклинаний.
Тихий щелчок изменил все – голова дари дернулась, а оба огненных шара вспыхнули прямо в когтистых руках. Пламя охватило руки мага до самых плеч. Алый балахон явно не отвечал нормам пожаробезопасности, потому что огромную фигуру тут же объяло пламя. Под терявшимися в темноте сводами гигантского зала пронесся полный боли и злобы вой. Но почему-то меня привлек не этот громкий звук, а тихий перестук шагов за спиной.
Тело постепенно начало оживать, поэтому я смог сидя развернуться к трону, выцеливая спину бегущего Чаако Первого. Отпускать лжеимператора, а тем более одержимого «джинном» человека, было очень опасно и для империи, и для меня лично.
Кровь стучала в голове отбойным молотком, зрение тоже работало не идеально. И в таких-то условиях нужно было сделать точный выстрел на полсотни метров из укороченного игломета.
Вдох, выдох. Один удар сердца, второй… в паузе я нажал на курок и с облегчением увидел, как бегущая фигурка упала на пол. До небольшой двери, через которую на церемонии выходили императоры, докатилась только драконья корона.
Это – шах. А вот до мата еще далеко.
Наученный горьким опытом, я с максимальной скоростью на карачках пополз к телу Змея – встать полностью пока было выше моих сил.
Десять метров до тела Змея показались километрами. На казака было больно смотреть – тяжелая секира погнула чешуйки на грудной части брони, оставив два ясно видимых рубца. Что творилось с костями «ящера», мне даже страшно было представить.
Запасной игломет оказался придавлен телом, поэтому пришлось потревожить товарища, переворачивая его на живот. Змей тихо застонал, и этот звук был для меня приятнее любой симфонии.
– Выров, ты как, живой?
– Не дождетесь, – ответил мне бывший казак явно подслушанной у меня же одесской поговоркой.
– Ну, тогда терпи.
Кинжал срезал ремни запасного шестиствольника, а быстро снятая предохранительная крышка позволила увидеть, что все шесть стопорных рычажков в нужном положении, что не могло не радовать.
Так, теперь устраиваемся за телом Змея, как за бруствером, и готовимся к классической стрельбе лежа.
Мои опасения подтвердились полностью – кроме мага, который уже успел сбить с себя пламя, чуть дальше с пола поднимались еще два мечника-одари.
Как оказалось, в мага я попал неудачно – на выходе стрела разворотила ему лицо, что говорило о неповрежденном мозге, и если бы не охвативший его огонь, времени на передислокацию у меня бы не было.
«Если бы да кабы» – это чисто философская фраза. Сегодня судьба улыбалась мне, а нелюдям продемонстрировала свой хоть и прекрасный, но все же не подающий надежд тыл.
Первая выпущенная мной игла попала точно в середину серого лба над окровавленной мордой, окончательно оборвав многообещающую карьеру мага-дари.