Диверсант
Шрифт:
— Фу, чёрт! Из подъезда как негр выбегает, я их в кино видел!
Ополченец сплюнул. Саша забыл, что лицо сажей вымазал.
— Ты чего здесь? — спросил он.
В доме разорвался снаряд. Ополченцы упали на землю.
— Охоту на немцев веду по распоряжению комиссара, — ответил Саша.
Похоже, сегодня уже ему поохотиться будет не суждено. Немцы методично обстреливали дома. Он вернулся в подвал и, пообедав, улёгся спать. Бессонная ночь, охота на немцев утомили.
Ночью опять патрулировали улицу, но на сей раз обошлось без расстрелов. Бандиты и грабители притихли. Повсплывала всякая пена и мусор, когда милиции в городе не осталось, а у армии своих
После ночного патрулирования и завтрака Саша вздремнул пару часов и вновь отправился на набережную. После обеда, когда солнце будет уже с запада светить, делать там нечего, поскольку лучи будут отражаться от оптики, позволяя быстро его засечь. Вчера именно так и получилось, не всё до конца продумал Саша. Но каждый день пополнял свой боевой опыт, каждый промах он анализировал в спокойной обстановке, желая избежать ошибок впредь.
Походил по дворам, выбирая дом, причём не таясь. Дома прикрывали его от немцев, а подъезды выходили во двор, на противоположную набережной сторону.
Вот подходящее здание — окна выбиты, никакого движения, нет сушащегося на верёвках белья. Саша забрался на третий этаж, на чердак не полез — спускаться неудобно, да и лицо мазать сажей надо. И так вчера ополченцев напугал и потом еле отмылся. Мыла в батальоне уже неделю не было, пришлось песком с водой сажу оттирать. Лицо потом горело, как после наждачки.
Саша подтащил к окну табуретку и уселся, винтовку на подоконник положил. Повёл прицелом по правобережной части города. Ну ни одной живой души, даже рядового пехотинца! Однако же оптика блеснула в окне дома на той стороне. Саша не отрывал от оптики глаз. Вот ещё раз отразился солнечный лучик от вращения оптики. А за зайчиком шлем стальной промелькнул. Что за ерунда? Немецкая каска на голове глубже нашей сидит. Если она на голове, ни в прицел не посмотришь, ни в стереотрубу. Непонятка!
Он смотрел в окно на отрываясь. Опять отблеск от стекла и шлем. А не ловушка ли это? Ловушка для него. Нет, не покушение на красноармейца Терёхина, а на неизвестного русского снайпера. Саша себя обнаружит выстрелом, наблюдатели его засекут, а потом попытаются уничтожить. И могут ведь! Чего им стоит накрыть одиночный дом залпом батареи? От дома только развалины останутся. А если его «пасёт» немецкий снайпер? У них тоже спецы имеются. Тогда он где-то недалеко должен быть. Подстава в окне видна только узкому сектору, вот в нём и должен быть снайпер, если он есть.
Не торопясь, тщательно Саша начал осматривать все возможные снайперские точки. Первые этажи исключил сразу. Вражеский снайпер должен находиться на возвышении. Вторые этажи можно осмотреть в последнюю очередь. Лучше начать с чердаков и последних этажей, от места ложной цели метров по сто в стороны.
Подходящих мест обнаружилось два. На чердаке, в слуховом окне четырёхэтажного дома, и в любом из окон трёхэтажного промышленного здания какого-то завода. Стёкла там выбиты и за любым окном может спрятаться враг. У немцев оснащение хорошее: чтобы стёкла на оптике не бликовали, могут поставить бленды или ещё что-нибудь.
Прошёл час, глаза устали и начали слезиться. Так не пойдёт: в ответственный момент, когда нужно будет сделать точный выстрел, можно совершить промах. Снайперы обычно работают парами — один наблюдает, второй стреляет. Саше же приходилось всё делать самому.
А не вызвать ли выстрел на себя? Подставлять свою голову желания нет, надо придумать какую-то хитрость. Немец же исхитрился. Был бы напарник, насколько проще решился бы вопрос. Саша прошёлся по покинутой хозяевами квартире. Ура! Кажется, выход есть. В коридоре висело зеркало. Саша разбил его прикладом, выбрал осколок покрупнее, размером в ладонь. Оторвал от ситцевой занавески длинную полосу, примотал зеркало к открытой раме, благо стёкол не было, оторвал ещё несколько полос, связав их в длинное подобие верёвки и привязал одной стороной к раме. Теперь можно будет шевелить раму, а с ней и зеркало, не рискуя высовывать голову.
Саша потянул за импровизированную верёвочку, сам же смотрел правым глазом из-за оконного откоса. Потом пинком ноги вернул раму с зеркальцем в исходное состояние и снова потянул за ленточку.
Немец себя обнаружил. В слуховом окне блеснул на мгновение зайчик, потом вспышка выстрела. Пуля немецкого снайпера разнесла зеркало на куски. Точно стреляет, гад! Саша перебежал к другому окну, присел на одно колено и опёр винтовку на подоконник. Поймал в прицел слуховое окно. Лица врага там не было видно, ну так он мог лицо сажей зачернить или чёрную маску одеть. Саша выстрелил в окно, опустил ствол ниже и выстрелил ещё раз, потом сделал два выстрела. Хорошо, винтовочка самозарядная, можно не терять время на передёргивание затвора. Вот теперь надо срочно убегать. Четыре выстрела с одной точки — это много, по-любому его засекли. Подхватив винтовку, Саша стремительно бросился из квартиры. Ещё сбегая по лестнице, услышал взрыв на крыше, потом ещё. Вниз, в лестничный пролёт, полетели доски, кирпичи. Саша прижался к стене подъезда, она сотрясалась. Нельзя медлить, быстрее вперёд!
Он побежал вниз, и в это время в квартире, мимо которой он пробегал, прогремел взрыв. Взрывной волной сорвало дверь с петель, ударило в бок. Удар по телу был силён.
Саша упал на лестничной площадке, всё заволокло пылью и гарью. Остро пахло сгоревшим тротилом. Он поднялся на колени. Бок сильно болел, левая рука слушалась плохо, правой вытер запорошенные глаза. Где винтовка? Её не было видно. Чёрт с ней, надо спасаться самому. Придерживаясь за перила правой рукой, он стал спускаться дальше. Лестница была усеяна битым кирпичом, кусками штукатурки. Уже на выходе, на последнем лестничном марше, где лежала целая груда мусора, Саша споткнулся и упал. Это спасло ему жизнь, потому как через пару секунд во дворе, недалеко от подъезда, громыхнул взрыв. По дверям подъезда ударили осколки.
Поднявшись, Саша отряхнулся — одежда его была густо припорошена красноватой пылью. Из-под мусора торчал приклад. Саша правой рукой потянул его на себя. Так это же его СВТ, но в каком виде! Прицел разбит, ствол погнут, приклад дал трещину по шейке. Всё, винтовке конец. Скорее всего, она приняла удар на себя, ведь он нёс её в левой руке. Похоже, его «охоте» на немцев со снайперской винтовкой пришёл конец.
Саша открыл дверь подъезда. Она вся была в дырах от осколков, но чудом держалась в проёме. Разрывы снарядов прекратились, можно возвращаться в батальон. На свету Саша осмотрел руку. Крови не видно, а ушиб пройдёт.
Глава 10
ЧЕМОДАН
Рука болела сильно, было ощущение, что занемели пальцы, выполнять ею какие-либо работы было невозможно.
Руку осмотрел санинструктор — бывший санитар психбольницы. Переломов и ранений не обнаружил, но кровоподтёк был изрядный — от плечевого сустава и до запястья. Сашу освободили от службы на два дня. Он высыпался, чистил трофейный автомат.
А на вторые сутки остаткам батальона объявили, что вместе с бойцами 129-й дивизии они ночью идут на прорыв. С наружной стороны кольца немецкого окружения к ним будет пробиваться 152-я дивизия.