Диверсанты Третьего рейха
Шрифт:
Провокатор и его люди терпеливо ждали в Глейвице 14 дней. Науйокс произвел разведку и выяснил, что радиостанция расположена на отдаленной проселочной дороге за Глейвице и окружена двухметровой проволочной сеткой. Станция и прилегающие к ней дома не охранялись. Пока Науйокс и его люди ожидали приказов, Гейдрих изменил свой план. Он приказал 150 эсэсовцам облачиться в польскую униформу — они должны были изображать «агрессоров». Заключенные же должны были быть переодеты в немецкую униформу и изображать «жертвы».
После нескольких отсрочек операция была наконец санкционирована Гейдрихом, получившим информацию, что вторжение в Польшу начнется 1 сентября 1939-го. Он позвонил Науйоксу в отель в 4 утра 31 августа и сказал «Перезвони». Когда Науйокс перезвонил, он услышал слова «бабушка умерла». Он было заплакал, однако тут же вспомнил, что это условный пароль для начала операции.
В 7.45 утра шеф гестапо Мюллер приказал нескольким грузовикам, перевозившим трупы заключенных, отправиться к польской границе. Трупы были переодеты в польскую униформу и положены в стратегически важных местах. Так, одну из жертв положили у ворот глейвицской радиостанции. А уже в 8 часов утра Науйокс и его люди с оружием в руках ворвались на радиостанцию. Обслуживающий ее инженер по имени Фойцик стоял, разинув рот, наблюдая, как отряд СД врывается внутрь, крича и стреляя в потолок. Как вспоминал позднее Науйокс, «мы стреляли из пистолетов в комнате, из которой идет трансляция. Мы дали пару предупредительных выстрелов в потолок для того, чтобы вызвать некоторую свалку и напугать народ».
На персонал станции надели наручники и отвели в подвал, где и заперли. Тут Науйокс столкнулся с технической проблемой. Он не знал, как остановить идущую трансляцию и выпустить своего «польского пропагандиста» в эфир. Наконец ему удалось обнаружить так называемый «штормовой микрофон» — особый микрофон, позволявший ведущим врываться в трансляцию и предупреждать слушателей о надвигающихся ураганах. Включив его, Науйокс жестом предложил своему помощнику начинать заготовленную антигерманскую речь. Он произносил ее на протяжении четырех минут, а в это время Науйокс и его люди стреляли, для того чтобы дело выглядело так, будто там идет бой. Затем Науйокс повел своих людей к ожидавшим их машинам, и вскоре они вернулись в Берлин.
На следующий день Гитлер выступил перед рейхстагом и объявил, что вторжение немецкой армии на польскую территорию является возмездием за акт агрессии, осуществленной регулярными частями польской армии. И в то время, как иностранным корреспондентам предъявляли жертв агрессии, убитых поляками, немецкие войска продвигались по польской территории.
Среди победоносных германских войск, маршировавших в те дни по территории «уродливого порождения версальской системы», Науйокса не было. Впрочем, он не бездействовал. Несколько недель спустя Гейдрих послал своего протеже в Чехословакию для совершения ряда диверсионных актов, с целью подорвать позиции чехословацкого правительства и создать условия для непосредственной нацистской оккупации. Науйокс и его люди взорвали несколько фабрик, возлагая ответственность за эти взрывы на недовольных рабочих. Продажный чешский режим разваливался на глазах, а его главари переметнулись на сторону нацистов.
Следующее задание Науйокса касалось противоборства с британской разведкой. За несколько месяцев до «Глейвицского инцидента» Гейдрих разработал план операции по проникновению в британские разведывательные службы. Он намеревался вовлечь двух высокопоставленных офицеров британской разведки, капитана Беста и майора Стивенса, в переговоры с якобы действующим немецким подпольем. По мысли Гейдриха, с помощью этого плана можно было бы узнать о британских разведывательных операциях в Германии.
Надо заметить, что у англичан действительно имелся план низложения Гитлера с помощью высокопоставленных немецких офицеров, не согласных с его политикой. Премьер-министр Великобритании Н. Чемберлен возлагал на него большие надежды, рассчитывая, таким образом, быстро закончить войну. Работа Беста и Стивенса занимала немаловажное место в осуществлении этих замыслов. Они должны были установить контакт с заговорщиками. При этом Бест был уполномочен предложить со стороны Англии следующие условия: если армия свергнет Гитлера, Англия признает территориальную целостность Германии в границах 1938 года и война, таким образом, будет остановлена.
20 октября 1939 года немецкий двойной агент организовал встречу Беста и Стивенса с мнимыми представителями главы германских заговорщиков в небольшой деревне в Голландии. На второй встрече, состоявшейся через 10 дней в Гааге, появился 29-летний Шелленберг, будущий начальник службы внешней разведки СД (VI управление РСХА). Шелленберг представился как майор Шеммель и заверил Беста и Стивенса в том, что вермахт готов совершить переворот и арестовать Гитлера. На следующей встрече он заявил, что лидеры заговора хотели бы напрямую поговорить с представителями английского правительства. Тогда англичане предложили забрать их самолетом из Венло, небольшого города в Голландии, расположенного на голландско-германской границе. Однако неожиданно обстоятельства резко изменились.
Дело в том, что вечером 8 ноября 1939 года, за день до встречи Шелленберга с британскими агентами, Гитлер присутствовал на встрече со своими старыми друзьями — соратниками по «пивному путчу» 1923 года в Мюнхене. Она проходила в пивной «Бюргербрау Келлер». Но в отличие от предыдущих подобных встреч Гитлер и остальные нацистские руководители ушли довольно рано. А спустя 11 минут после их ухода в пивной взорвалась бомба, убив 8 и ранив 62 человека.
Отвечавший за безопасность фюрера Гиммлер решил представить этот взрыв как покушение на жизнь Гитлера со стороны британской разведки. Спустя два дня при попытке пересечь швейцарскую границу был арестован столяр из Вюртемберга Эльзер, которого и обвинили в установке взрывного устройства в злосчастной пивной. Ошеломленный происшествием Гитлер поверил версии Гиммлера об «английском следе» и впал в неистовую ярость. Произнеся длинную обличительную речь против англичан, он приказал арестовать двух английских офицеров, с которыми Шелленберг должен был встречаться на следующий день.
9 ноября Шелленберг ожидал Беста и Стивенса в Венло в открытом кафе. Машина с агентами СД, которых возглавлял Науйокс, была припаркована неподалеку. Англичане приехали около половины четвертого вечера, но не одни, а вместе с офицером голландской разведки лейтенантом Клопом. Сразу после их прибытия агенты СД во главе с Науйоксом, беспорядочно стреляя в воздух, выскочили из засады. Это вызвало панику среди голландских пограничников, которые разбежались, даже не вытащив оружия. Однако в отличие от своих трусливых соотечественников Клоп выхватил пистолет и вступил в перестрелку с нападавшими, но был ранен Науйоксом. На этом перестрелка закончилась. Науйокс приказал своим людям схватить Беста, Стивенса и раненого Клопа, после чего все участники инцидента беспрепятственно уехали в Германию. Их отвезли в Дюссельдорф, где Клоп позднее скончался от ран, оказавшихся смертельными.
В гестапо захваченных англичан немедленно подвергли допросу. И хотя они так и не признались в причастности к организации мюнхенского взрыва, их отправили в концлагерь. Там они постепенно начали давать показания об агентурной сети МИ-6 в Европе и об агентах бельгийской и голландской разведок. Полученную от них информацию Гиммлер использовал в своих заявлениях, пытаясь оправдать вторжение Германии в эти страны в мае 1940 года. Бест и Стивенс оставались в плену до конца войны, пока в апреле 1945 года отряды союзников не обнаружили их в Нидердорфе, небольшом селе в Баварии.
Одновременно с операцией по захвату Стивенса и Беста Науйокс принял участие и в другой крупной антианглийской акции, поначалу известной как операция «Андреас». В сентябре 1939 года Гейдрих вызвал его к себе и поручил весьма «деликатное» дело. Он сообщил Науйоксу, что СД поручено организовать производство фальшивых денежных знаков иностранных государств. По его мнению, Науйокс обладал всеми необходимыми качествами, чтобы возглавить это дело.
Работа была выполнена с присущей немцам тщательностью и скрупулезностью. Маститые профессора университетов сделали анализы бумаги, на которой печаталась английская валюта. Ее изготовление также было поручено мастерам своего дела. Известные математики занимались расшифровкой системы, принятой английским казначейством для нумерации банкнотов. Семь месяцев подряд пять лучших граверов Германии работали над изготовлением матриц для печати. Однако успех пришел не сразу. Сотни опытов, проведенных в руководимой Науйоксом мастерской СД, закончились неудачей. И только весной 1941 года печатные станки наконец заработали.