Дивизия «Газа» захвачена. 7 октября 2023 года
Шрифт:
Заявка на проведение вечеринки на парковке Реим, в считанных километрах от сектора, была подана дивизии «Газа» в июле 2023 г. В ней говорилось, что мероприятие под названием «Юнити» начнется в четверг, 5 октября, и закончится на следующее утро, в пятницу. Оперативный офицер дивизии подполковник Саар Фогель был против. Он считал, что рискованно устраивать мероприятие так близко к сектору. В случае ракетного обстрела обеспечить защищенным помещением тысячи участников невозможно, не говоря уж о том, что дата выпадает на праздничный вечер, и значит, многие солдаты будут в отпуске. Возражали и другие офицеры дивизии, но вмешался оперативный отдел Генштаба. Его позиция в положительном решении вопроса до сих пор непонятна. Почему его представители продавили это решение? Ответа нет.
Организаторы
За четыре дня до мероприятия поступила просьба продлить время вечеринки еще на 24 часа — до субботы 7 октября. Отмечалось, что появились новые организаторы и фестиваль поменяет название на «Нова». Изменение было принято, и под окончательным разрешением поставил подпись подполковник Хаим Коэн, командир Северной бригады дивизии «Газа».
Фестиваль «Нова», который проводился дважды в год, привлекал тысячи молодых людей. Предыдущий прошел за полгода до этого, в праздник Пурим. «Мы отправимся на 17 часов в прекрасный музыкальный рейс, который станет последним аккордом нашего любимого праздника, тем самым аккордом, который будет также символом волнующего начала многолетней и супервпечатляющей традиции», — реклама вечеринки на праздник Симхат Тора обещала грандиозное мероприятие с участием ди-джеев мирового уровня — лучших в Израиле. Все билеты были раскуплены за несколько недель до начала. Одна из участниц мероприятия рассказала, что была на экскурсии с матерью в Бразилии и планировала вернуться в пятницу к вечеринке. Перед вылетом ей стало известно, что при пересадке рейс на Израиль задерживается, и она может упустить шанс попасть на фестиваль. Она нашла другой рейс, через Стамбул, приземлилась до рассвета на аэродроме и настояла, чтобы прямо оттуда поехать на вечеринку. В Реим она приехала за несколько минут до ракетного залпа. Уцелела чудом.
Формально мероприятие завершилось к утру. Веселились, танцевали всю ночь, выпивали, кто-то решил ехать домой, а кто-то — поспать пару часов в палатках или спальных мешках, а уже потом возвращаться. Никто не предостерег ни организаторов вечеринки, ни полицейских, не сказал, что есть подозрения об опасности.
Ракетный залп закончил праздник. Воздушная сирена — и сразу призыв разойтись как можно быстрее. Сотни ребят бросились к машинам, стоящим на дороге номер 232. Никто не знал, что на дороге засада, что террористы расстреливают каждую машину, не давая ей скрыться.
Страшное зрелище: стоят сотни машин, а боевики курсируют между ними на мотоциклах. Стреляют в каждого пассажира, затем поджигают машину и спешат к следующей. Ужасная паника. Звуки стрельбы и крики на арабском. Все новые террористы примыкают к кровавому рейду. Видимо, их уже более ста. Кто-то решает, что можно спастись, если бежать в поля, другие ищут укрытие под главной сценой, в холодильниках или больших мусорных баках. Почти никто из них не спасся. Террористы находили и расстреливали всех. Несколько человек прибежали в кибуц Реим — благо он недалеко. Но и им удача не улыбнулась. Вскоре и туда вошли террористы.
К боевикам Нухбы вскоре примкнули сотни жителей сектора. Быстро распространились слухи о грандиозном «празднике террора и мародерства», и многие захотели получить свою долю. Они ехали на телегах, запряженных ослами, чтобы привезти заложников. Пошли слухи, что на каждом еврее — солдате, гражданском, — можно неплохо заработать.
Старший сержант Орон Блюменкранц, полицейский дорожного мотопатруля, готовился к окончанию дежурства на охране фестиваля.
— Была классная гулянка, — расскажет он в интервью, — пока не начался ракетный обстрел. Мы объявили, что нужно заканчивать, — и вдруг я вижу десятки террористов, которые выходят к нам из-за деревьев. Все с «калашниковыми», все стреляют.
— Брат, тут 30 боевиков со стволами, джипами и гранатами. Брат, тут война, — говорит он по внутренней связи командиру смены. — Пришли пополнение. В нас стреляют. Мы окружены.
— Орон, ты сейчас с автоматом М-16?
— Нет у меня ничего. Пистолет и полтора магазина.
Старший сержант Шохам Коэн находился на командном пункте,
— Мы решили срочно закончить. Ко мне подошли несколько ребят, сказали, что их друзья убиты в машинах на дороге. Никто не думал, что все так ужасно. Я сказал: подождем, когда это закончится, и подвезем вас. Тут передо мной возникли три пикапа, из них вышли 30 террористов и начали приближаться. Я с пистолетом и половиной магазина… Около меня стоял большой автомобиль для подвозок. Я сказал всем, кто был рядом, залезть в машину, набил десять человек. Террористы выстрелили в меня. Мы вылетели оттуда. Там была еще одна группа террористов, и они тоже стреляли в наш автомобиль. Впереди раздался взрыв. Я закричал всем выйти из машины, сам вышел последним. В машину попал снаряд РПГ…
Старший сержант Саги Абитбуль сражался с 14 террористами. Рядом с ним — полицейская из Офакима по имени Алена:
— Мы побежали помочь двум раненым, которые были на открытой местности. Один из них был уже мертв. Перед нами возникли два пикапа, из каждого вышли по 8 боевиков и начали стрелять. Я закричал Алене, что мы должны бежать. Но мы — на открытом месте, бежать некуда. Мы побежали к трубе, которая была там. Алена закричала, что она ранена, и упала. Я остался один против 16 террористов. Стреляют снарядами РПГ, бросают гранаты и приближаются ко мне. Я понимаю, что это конец. Смиряюсь с этим. Вдруг над нами пролетают два вертолета. Террористы пугаются и отступают. Бегут на дорогу, чтобы устроить засаду. Я смотрю на Алену. Она мертва. Алена Остапенко, патрульная с участка в Офакиме — одна из 56-ти полицейских, павших 7 октября.
— Потом я побежал к шоссе и начал останавливать машины, ехавшие туда, где террористы. Проводил их на бензоколонку. Там были пограничник и офицер полиции. Мы спрятали людей и охраняли вход на бензоколонку, пока не смогли вывезти их оттуда. Мы с офицером поспешили в Офаким, там вступили в бой с тремя боевиками, которые засели в одном из домов, против дома знаменитой Рахель Эдри.
20 полицейских пали, защищая участников фестиваля «Нова».
Элинор Гамбарьян проснулась от звуков сирены и взрывов и быстро выскочила из маленькой палатки. Увидела вокруг сотни людей, бегущих к машинам, и побежала вместе с ними. Когда подбежали к шоссе, по ним открыли стрельбу. Около лотков с едой и напитками стояло несколько гигантских холодильников. «Залазьте сюда», — крикнула она людям рядом с ней. Вокруг только пальба и крики на арабском. Террористы подошли к холодильникам. Парень, который прятался вместе с ней, был убит. «Ни за что не погибну так», — подумала она, выбралась наружу и изо всех сил побежала к роще в паре сотен метров оттуда. Всю дорогу старалась не наступить на десятки тел, распростертых на земле. Не могла понять, как это, что никто не стреляет в нее. В роще ей удалось забраться в густые заросли. Сидела там, пока не услышала новые голоса: «Мы — Армия Обороны Израиля».
Она спаслась.
Группа ребят побежала в противоположном направлении от того места на шоссе, откуда стреляли террористы. Анат Кимхи, одна из этой группы, была ранена. Кто-то попытался вызвать Скорую и получил короткий автоответ: ее машинам запрещено пересекать Нетивот. Все, что к западу от него, — район войны. Анат была похищена в Газу. Ее мать верила, что дочь вернется в один из этапов сделки с ХАМАСом. Через 56 дней ей сообщили, что ее дочери нет в живых. Она погибла еще 7 октября, а тело было похищено в Газу. Получив информацию о местонахождении тела, группа спецназа была послана за ним. В бою с теми, кто держал ее тело, двое погибли. Один из них — Галь Айзенкот, сын бывшего начальника Генштаба, члена военного кабинета.
Тело Анат возвращено в Израиль.
Двум братьям Даниэлю и Нарии Шараби — в прошлом солдатам боевых частей — удалось убежать от огня террористов в рощу в надежде найти укрытие в зарослях. На вечеринку они приехали с двумя хорошими друзьями. Карин Жорно, девушка из Мазкерет Батья, сломала ногу незадолго до фестиваля и сидела близко к сцене, положив загипсованную ногу на стул. Она не могла бежать вместе с ними. В 7.42 она еще успела позвонить своей маме, Инбаль: