ДМТ — Молекула духа
Шрифт:
Мне было интересно узнать, что чтение популярных книг, описывающих околосмертельный опыт, напоминало ей ее сессии с ДМТ. Мне не нужно было большого количества дополнительных свидетельств, чтобы убедиться, что мы находимся на правильном пути, связывая высокий уровень ДМТ и ОСО.
Карлос был сложным добровольцем. Ему было сорок четыре года, когда он присоединился к исследованию ДМТ. Он был эмоциональным, чистосердечным и очень любил поспорить. У него были латиноамериканские и мексикано-индейские корни, он был женат в течение почти двадцати лет, и у него было двое взрослых детей. Он был разработчиком
Карлос очень хорошо знал многие вещества, изменяющие сознание. Он принимал психоделики «больше ста раз», и описывал их воздействие как «совершенную странность». Он недавно принимал семена Datura stramonium, или дурмана, высокотоксичного и опасного растения, вызывающего бред и, иногда, пугающие прорывы сквозь реальность. Между психоделиком и смертельной дозой этих семян небольшая разница.
Карлос не ожидал много от «лекарства белого человека». Из-за этого у меня началось любопытное противоречие. С одной стороны, мне хотелось показать ему, «у кого вещества лучше». Не самая благородная реакция, но это правда! С другой стороны, я переживал из-за того, что пренебрежительное отношение к ДМТ было не самым мудрым, и из-за того, что он может быть неприятно удивлен интенсивностью его воздействия. Возможно, его развязное отношение скрывало глубинные страхи.
В то утро, когда ему должны были ввести первую не-слепую минимальную дозу, мы нашли Карлоса сидящим в моем кресле-качалке. Он приехал почти на два часа раньше. Он ничего не оставлял на волю случая, и явно бросал вызов моей «позиции авторитета».
«Это будет путешествие в местный супермаркет за углом, а не путешествие в какое-то непознанное место», начал он.
Прежде, чем мы начнем, он хотел благословить ДМТ «на все четыре стороны» и на благо общины. Это было частью традиционной шаманской подготовки вещества, изменяющего состояние сознания. Его слова были простыми, но исполненными глубокого смысла. Они помогли создать чувство более глубокого почтения к нашей работе, чем это было обычно.
Прием первой минимальной дозы в то утро прошел у него достаточно мягко. До того момента, как он начал дрожать, спустя 15 минут после инъекции. Сначала это было только мелким дрожанием, но быстро переросло в ярко выраженную дрожь всего тела.
Я ненавижу эту часть. Мое собственное тело, моя энергия начинает дрожать. Как после моего духовного трипа. Это как последствия шока. Каждый раз, когда я принимаю психоактивное вещество, меня потом какое-то время трясет. С другими так бывает?
Неожиданная ранимость.
Я ответил осторожно, расценивая это как возможность установить более честные взаимоотношения. «Иногда, особенно после максимальной дозы. Но после минимальной дозы этого обычно не бывает. Возможно, это страх».
Он действительно выглядел так, будто испытывает дискомфорт, он дрожал и выглядел напуганным.
Не беспокойтесь, это не страшно. Не имеет
Его дрожь начала утихать когда он заполнял вопросник. После того, как он его заполнил, он чувствовал себя прекрасно. Он слегка перекусил, и уехал.
Позже мы с Лорой обсудили реакцию Карлоса на минимальную дозу ДМТ. Хотя он описал ее воздействие как «минимальное», его тело реагировало по-другому. Мы решили, что лучше всего будет немного поменять правила, и дать ему 0,2 мг./кг., прежде чем перепрыгивать к 0,4 мг./кг.
Когда я сказал ему об этом, Карлос не сопротивлялся нашему плану: «вы, ребята, лучше знаете».
Эта предосторожность оправдала себя. Когда я вошел в палату на следующей неделе, Карлос сильно дрожал от того, что медсестра из отделения три раза не смогла установить ему капельницу.
В бесцеремонной манере, которую мы уже начали узнавать, она сказал: «это началось в 1970-ых, после того, как я однажды зашел в церковь».
Я начал сильнее беспокоиться о его здоровье, чем о том, что ему «не хватит» ДМТ белого человека.
Я предупредил его: «эта доза подтолкнет тебя. Она поможет тебе понять, каково будет принять в два раза больше. Это психоделическая доза».
«Окей, мне не терпится ее получить. Я бы хотел испытать побольше психоделического воздействия».
Инъекция прошла спокойно. На 12 минуте он громко рассмеялся и воскликнул:
Черт возьми! Тут нет никакой духовной ценности… никакой! Спросите у меня что-нибудь.
«Что произошло?».
Я думал: что это? Потом я понял. Это вещество. Это то, что оно делает. Там было слишком много всего, чтобы осмыслить. Это как слушать слишком громкую музыку. Я не знал, что происходит. Я думал, что умер. Я принимал очень много психоделиков, и ничего подобного этому не происходило. Моя нервная система была раздавлена. Мой дух был разбит.
«Что ты имеешь в виду, говоря дух? Мне кажется, что ты говоришь о своем представлении о себе, о своей личности».
Ну, мы могли бы поспорить о терминах.
«Когда я думаю о духе, я думаю о нерожденном и неумирающем. То, что было до и будет после, и не зависит от тела».
Я привык к «Я», которое находится в теле, и я могу покинуть тело, поэтому оно от него не зависит.
Казалось, что наш разговор добавил ему энтузиазма.
Я видел себя на самом основном уровне. Ты знаешь, что существует определенный звуковой и визуальный спектр, который можно настроить на себя? Он полностью был там.
«Н забывай, что это только половина дозы».
Это пугающая мысль.
Пришла моя очередь: «теперь ты понимаешь!». Действительно ли ему хотелось принять вдвое большее количество ДМТ? Я бы предпочел, чтобы он ушел сейчас, чем если бы мы все потом пожалели.
«Как ты относишься к удвоенной дозе?».
Какова ее ценность? Как может этот опыт помочь мне, человечеству или моей общине? Если бы я вернулся со знанием чудесной правды, это было бы здорово.