Дневная битва
Шрифт:
– Ты никто.
Она перекинула нож в пальцах, взялась за лезвие и протянула его рукояткой следующей девушке, которая как раз приблизилась.
– Ты никто, – поддакнула та, сгребла очередную прядь волос Инэверы и отхватила ее.
Поочередно подошли все, беря нож и кромсая волосы Инэверы, пока от гривы не осталась лишь тень – уродливая, неровная и окровавленная.
– Ты никто, – произносила каждая в свой черед.
Когда отошла последняя, Инэвера стояла на коленях в воде, сломленная и плачущая. Ее вновь и вновь разбирал кашель,
Кеневах была права. Дворец дама’тинг почти не отличается от Великого базара, только нет ее заступника Соли.
Инэвера подумала о Манвах и ее последних словах насчет Кришн. Коль скоро ей неведом шарусак, то она разберется с Мелан и остальными так, как поступила ее мать. Опустит очи долу и будет делать, что скажут. Усердно работать. Слушать. Учиться.
А потом, без посторонних глаз, разыщет склад Мелан и запустит вредителей.
Глава 1
Арлен
Ренна еще раз поцеловала Арлена. Приятный ветерок овевал тонкую пленку пота на их коже, даруя прохладу в удушливо жаркой ночи.
– Давно хотела выяснить, есть ли у тебя татуировки под этой тряпицей, – призналась она и пристроилась у него под боком, положив голову на его обнаженную грудь и внимая ударам сердца.
Арлен рассмеялся и обнял ее одной рукой:
– Это называется «бидо». И даже у моей одержимости есть границы.
Ренна подняла голову, приблизила губы к его уху.
– Может, тебе нужен доверенный метчик. Долг жены – хорошенько позаботиться о том, что находится у мужа под бидо. Могу расписать тебя воронцом…
Арлен сглотнул и зарделся.
– Метки расползутся еще по ходу рисования.
Ренна расхохоталась, обхватила его и вновь уронила голову ему на грудь.
– Иногда мне кажется, что я не в себе, – сказала она.
– Как это? – спросил Арлен.
– Будто я так и сижу в прядильной Селии Пустоцвет и таращусь в никуда. А все, что было после, только сон. И я гадаю, не унесли ли меня фантазии в светлое место, где я и осталась.
– Если это место для тебя светлое, твое воображение никуда не годится, – заметил Арлен.
– Почему? Я избавилась от Харла и демоновой фермы, стала сильнее, чем могла мечтать, и танцую в открытой ночи. – Она обвела вокруг себя рукой. – Все купается в красках и свете. – Взглянула на него. – И я с Арленом Тюком. Какое же место для меня светлее?
Ренна закусила губу, едва слова сорвались с языка. Она много раз проговаривала их про себя, но не смела произнести вслух. Ее нерешительность отчасти объяснялась страхом: «Что на это ответит Арлен?» – но многим была обязана и личным сомнениям. Все сестры Таннер хотели запрыгнуть в постель к первому встречному, лишь бы человек был славный, но влюблялись ли хоть раз?
В детстве Ренна считала, что любит Арлена, но их знакомство было шапочным; теперь же она поняла, что лелеяла фантазии, совершенно его не зная.
Этой весной Ренна убедила себя, что любит Коби Рыбака, но сейчас осознала свою лживость. Коби – неплохой малый, но если бы на ферму Харла завернул кто другой – Ренна наверняка соблазнила бы и его. Все что угодно, только бы убраться оттуда! Любое место казалось лучшим, чем ферма, а любой мужчина на свете был лучше ее папаши.
Но Ренна покончила с враньем. И больше не прикусит язык.
– Я люблю тебя, Арлен Тюк, – сказала она.
Как только слова прозвучали, она утратила всякую смелость и задержала дыхание, но Арлен без малейшего колебания обнял ее крепче.
– Я люблю тебя, Ренна Таннер.
Она выдохнула, сомнения и страхи рассеялись.
Переполненная магией, Ренна лежала у него под боком без сна, но только радовалась этому. В тепле и безопасности она лениво подивилась, что всего несколько часов назад на этом самом месте они с Арленом сразились с князем демонов и его слугами. Казалось, это произошло в другом мире. В другой жизни. Им ненадолго удалось ускользнуть.
Но вот высох пот, мерцание страсти угасло, и снова проступил реальный мир, ужасный и грозный. Их окружали тела мертвых подземников, вся поляна залита черным ихором. Один, перевертыш, сохранил ее собственный облик; его аккуратно отсеченная голова источала ихор. Невдалеке лежал Сумеречный Плясун с ногами, скрепленными шинами, едва не погибший от нападения демона-оборотня.
– Плясуна придется еще подлечить, прежде чем он сможет идти, – прикинул Арлен. – И даже после этого может понадобиться ночь-другая, чтобы он вошел в полную силу.
Ренна оглядела поляну:
– Не по душе мне провести здесь еще одну ночь.
– Мне тоже. Подземники потянутся сюда завтра, как черви к дождевой луже. У меня есть неподалеку лежбище, там спрятана телега; она достаточно большая, чтобы перевезти Плясуна. Я могу забрать ее и вернуться вскоре после рассвета.
– Все равно придется ждать ночи, – возразила Ренна.
Арлен склонил к ней голову:
– Почему?
– Конь весит больше, чем дом твоего папаши. Как мы уложим его на телегу, не зарядившись силой ночи? И кто ее повезет?
Арлен взглянул на нее, и выражение его лица сказало ей все, несмотря на густо вытатуированные метки.
– Прекрати, – шикнула она.
– Что прекратить?
– Прикидывать, соврать мне или нет, – ответила Ренна. – Теперь мы сговорены, а между мужем и женой не должно быть лжи.
Арлен удивленно уставился на нее, покачал головой: