Дневник кошмарных пророчеств
Шрифт:
У меня дрожали коленки, но в остальном все было ничего. Я проверил свои руки, ноги. Я покрутил головой. Все вроде обошлось. Ничего не сломано, ничего не болело.
— Извини, мне так жаль, — произнесла женщина дрожащим голосом. — Я затормозила почти вовремя. Я… я чувствую себя просто ужасно.
Я извлек из своей куртки еще несколько сосновых иголок.
— Все в порядке, — сказал я ей великодушным тоном. — Вообще-то, я знал, что меня сегодня собьет машина.
Женщина изменилась
Я моментально понял, что мне лучше было бы промолчать. Вот уж действительно язык мой — враг мой.
Женщина оглядела меня с головы до ног.
— Пожалуй, тебя все-таки придется показать доктору, — заявила она.
Мама с папой отвезли меня к нашей докторше. Та меня осмотрела и заявила, что со мной все в порядке.
— Возможно, завтра у тебя будет немного болеть тело, — сказала она. — Но, на мой взгляд, школу тебе можно не пропускать.
Ничего себе порядочки! Меня сбил автомобиль, и я даже не имею права пропустить хотя бы один день школьных занятий!
На обратном пути я сумрачно сидел на заднем сиденье нашей машины и с горечью думал о том, что упустил такой прекрасный случай. Проворонил, можно сказать.
Ведь я запросто мог бы поспорить с Чипом и Шоном. Поспорить с ними на то, что меня собьет автомобиль, когда я буду возвращаться домой.
И я бы с триумфов выиграл этот спор!
— Ты просто счастливчик, — сказала мама, поворачиваясь ко мне. Она сидела рядом с папой, на переднем сиденье. — Действительно, в рубашке родился.
Куда там, мрачно подумал я. Ничего себе, счастливчик называется! Попал под машину и не выиграл от этого ни гроша.
— Знаешь, Алекс, в следующий раз, когда ты станешь спасать котенка, посмотри направо и налево, — сказал отец.
Ха-ха. Очень смешно.
Чип, Шон и Тесса уже дожидались меня возле дома. Они очень обрадовались, когда я сообщил им, что цел и невредим.
Однако Тесса наклонила голову и пристально посмотрела на меня.
— Алекс, я знаю, почему ты выбежал сегодня на улицу и попал под машину, — сказала она.
— Я тоже знаю, — ответил я. — Чтобы спасти котенка.
Она с сомнением покачала головой.
— Нет. Ты сделал это для того, чтобы твой дневник получился интересней моего. Ты готов на что угодно, лишь бы выиграть в нашем споре!
Чип и Шон засмеялись. Но я не увидел в ее словах ничего смешного.
— Мне не обязательно откалывать разные сумасшедшие фокусы, чтобы сделать мой дневник интересным, — заявил я Тессе. — Потому что я очень хорошо пишу и так.
Впрочем, пока что я не написал в дневнике ни единого словечка. Дневник сам писал все это вместо меня.
Я
Что он сообщит мне про завтрашний день? Ожидает ли меня снова какое-то плохое известие?
Неожиданно я понял, что начинаю бояться своего дневника. Поначалу я был от него в неописуемом восторге. Но теперь уже понял, что знать будущее не всегда приятно. Иногда бывает и страшно.
Может, никогда его больше не открывать? — подумал я. Положить его подальше в нижний ящик стола и никогда не доставать?
Но разве это что-то изменит?
Разве все эти вещи не могут случиться со мной даже в том случае, если я не буду читать про них в дневнике?
— Я поговорила с моим дядей Джоном. — Слова Тессы прервали мои размышления. — Он говорит, что его гараж готов. Мы можем использовать его для репетиций в любое время.
— Урааа! Вот это действительно хорошая новость, — воскликнул Чип. — Пошли туда прямо сейчас!
— Не могу, — ответил я. — Ты что, забыл, что со мной сегодня случилось?
Чип смущенно кивнул.
— Ах, да. Конечно.
Мы договорились собраться там на репетицию в конце этой недели. А потом, ощущая боль во всем теле, я отправился домой обедать.
Пока мы ели, над городом разразилась оглушительная гроза. Над нашим садом сверкали молнии, а от одного громового раската зашатался наш дом. Дождь лил как из ведра. Молнии непрерывно сверкали одна за другой.
Во время еды мама и папа непрестанно поглядывали на меня. Я понимал, что они думают в это время про сбивший меня автомобиль. Но вслух никто из них ничего не сказал.
После обеда я поторопился в свою спальню. Там я бросился к письменному столу и достал из дальнего угла ящика злосчастный дневник. Затем уставился на обложку, держа его обеими руками.
Я не открывал его. Мне даже стало интересно, сумею ли я удержаться и больше его не открывать?
Сейчас мои руки снова дрожали, но на этот раз уже не от восторга. Теперь я его боялся — и у меня имелись для этого веские причины.
Теперь мне окончательно стало ясно, что мой дневник волшебный. Но какое это волшебство — доброе или злое?
Дневник, в чем твой секрет, подумал я уже в сотый раз. Откуда ты можешь знать, что случится завтра?
И почему ты пишешь это моим почерком?
Мои руки стали действовать сами по себе. Словно я больше не имел над ними власть.
Мои руки сами собой открыли дневник.
Мои пальцы принялись перелистывать страницу за страницей.
Да. Она уже появилась — запись о завтрашнем дне.
Я не хотел ее видеть. Не хотел ничего знать.
Но ничего не мог с собой поделать.