Дневник порнографа
Шрифт:
Я, конечно, говорю за себя. Есть сколько угодно парней, не отягощенных такими комплексами. Они, как правило, выпускники частных школ, регбисты или рядовые военнослужащие. Такие любят устраивать потасовки, хватать шутки ради друг друга за яйца и придумывать всякие обряды инициации, в соответствии с которыми новичок, как правило, берет в рот у всех присутствующих. Они так привыкли пялиться друг другу между ног, что в занятиях любовью ничего интимного для них нет.
Что касается меня, то я бы просто не смог. Делает ли это меня в меньшей степени мужчиной? Не знаю. Возможно. Но если для пущего мужеподобия
Как уже было сказано, я не стеснительный. После мини-футбола мне ничего не стоит раздеться и прыгнуть под душ вместе с остальными, поскольку это всего-навсего гигиена. К сексу это имеет не большее отношение, чем мытье рук после возни с машиной. Однако если вдруг один из парней оборачивается, и ты видишь, что у него встал, то все сразу меняется. Я и, не сомневаюсь, вы почувствуете себя неуютно и постараетесь как можно быстрее выбраться оттуда и одеться (если только это не сам Майкл Оуэн, который только что выиграл мировой кубок, – тогда может случиться все что угодно). Такова моя гомофобия.
Я не кривлю душой. Я ничего не имею против геев, или лесбиянок, или кого угодно еще, кто хочет плыть против течения, но мне это не нужно. Я очень рад за гомосексуалистов: пусть делают что хотят и пользуются теми же свободами, которыми пользуются остальные. Просто мне "нравятся другие чипсы", только и всего. Лучше я постою в сторонке. Возьмем, например, коллекционирование марок или "Войны роботов". Нравится вам – пожалуйста, однако лично мне смотреть на вас немножко дико, так что лучше я посижу в пабе напротив.
Несколько лет назад я работал в автомобильном издании, и один из тамошних сотрудников был геем. Мы с ним прекрасно ладили, за исключением одного случая, когда он безапелляционно заявил, что я один из них, просто не хочу это признать. Поэтому-то я и боюсь трахнуть другого парня, а вдруг понравится? Странные речи! Значит, я гей – на том основании, что не позволяю какому-то придурку в тесной футболке оттрахать меня в задницу? Может, я еще и убийца? Обычно мой ответ был таким: "Не обязательно бить себе по руке молотком, чтобы узнать, как это больно. – После чего я добавлял: – Если же и захочу попробовать, то не с тобой, толстый вонючий козел!"
Не знаю, не знаю... Я не буду гоняться за парнями в футболках (хотя наверняка утверждать нельзя). Моими желаниями безраздельно владеют женщины, которые меня манят и пьянят. Иногда я предпочел бы стать гомиком. Уверен, найти партнера им куда проще, чем нормальным мужикам.
Причины моего тогдашнего побега кроются где-то здесь. С тех пор я несколько раз попадал в аналогичные ситуации и вел себя как шпион со спрятанным в трусах микрофильмом: давал стрекача. Хотел бы себя перебороть, да не могу. Что поделаешь? Все мы должны трезво оценивать свои возможности.
Девушки недоумевали и бесились. Как же так? Вот они, абсолютно голые, не стесняющиеся ничего на свете – и тут вы, который не хочет присоединиться к общему веселью. Такое поведение уязвляло их, заставляло чувствовать себя дешевками, как если бы вы сказали им: "Нет-нет. Как я могу? Вы – другое дело, а я выше этого". Ничего подобного. Женщины, которые раздеваются ради моего удовольствия, вызывают у меня восхищение. Просто я слишком не в своей тарелке, чтобы последовать их примеру.
Вот вам и ответ на тот вопрос – "трахаю ли я моделей?". Что ж, если вы готовы показывать член другим ребятам и сталкиваться с ними яйцами – тогда да, вам порой и удастся трахнуть модель. А если подобное не для вас, то вам остается уйти домой и дрочить, глядя на фотографии девушек, которые только что гонялись за вами по студии (и даже за ее пределами) и молили о сексе.
8. Берегите задницу
Наверное, моя подсознательная гомофобия продолжала бурлить где-то неглубоко, потому что несколько дней спустя я повернулся к Дону и спросил, что бы тот предпочел: чтобы какой-нибудь негр отымел его в задницу или чтобы его маму избили грабители? Дон, немного подумав, сказал:
– Не знаю. А можно и то, и другое?
– А почему это каждый раз какому-то негру хочется трахнуть тебя в задницу? – спросил Мэтт из другого конца комнаты.
– Да! Кто он такой и что ему нужно? – подключился Пэдди.
– Нет-нет, кроме шуток! Когда в этой комнате речь заходит о направленном вам в голову пистолете, то каждый раз виновник здоровенный негр, который – сколько можно? – хочет всех оттрахать и заставить сделать ему минет, – говорил Мэтт. – А белый или еще какой-нибудь не подойдет? Насколько я понимаю, главное здесь – наша ориентация, не так ли? Зачем же приплетать сюда еще и расовые вопросы?
Хассим поднял голову.
– Не надо смотреть на меня, я в этом не участвую.
– Нет-нет, погодите! Давай сформулируем иначе. Годфри, если бы тебя решили трахнуть в задницу я и Хассим, кого бы ты предпочел?
Все смотрели в мою сторону. Я думал.
– А пистолет есть?
– Да, да, не беспокойся! Все предусмотрено, деваться тебе некуда. Давай отвечай: кого бы ты предпочел?
– Не знаю... А кто будет со мною ласковей после этого?
– Ребята, по-моему, вы увлеклись, – заметил Пэдди.
– Давай, давай отвечай на поставленный вопрос, – не отставал Мэтт. – Я или Хассим?
– Что ж, если так, то я бы предпочел Хассима, а ты пошел в жопу! – сказал я Мэтту без обиняков.
– Спасибо, Год, ты такой милый!
Хассим послал мне воздушный поцелуй, а я сделал вид, что поймал его и засунул в нагрудный карман.
– Да, как же... Я готов спорить на любые деньги, что ты предпочтешь быть отделанным именно мной, – сказал уязвленный Мэтт.
– Не предпочту! Еще чего!
– Рассказывай...
– Тогда объясни нам, Мэтт, почему Год должен предпочесть именно тебя? – спросил Пэдди.
– Почему? Потому что я белый. Я вовсе не хочу тебя обидеть, Хассим. Просто я за вами наблюдаю.
Поскольку вы каждый раз болтаете о здоровенном негре, который вас того и гляди оттрахает, значит, в душе вы расисты. Вы совсем не агрессивны, нет. Просто мы, граждане этой страны, при всей нашей "интегрированности" и "политкорректности", по-прежнему боимся негритосов. Так тянется уже не первый век, и, чтобы изжить этот прочно засевший в нас расизм, потребуется не одно и не два живущих бок о бок поколения.