Дневник сумасшедшего
Шрифт:
– Родители знают?
– Да, им сразу же сообщили. Они чуть позже приедут.
Элисон удивилась:
– Почему они до сих пор не здесь? Так далеко отсюда живут?
– Её родители держат сеть магазинов обуви в городе. Занятые люди.
– Думаю, когда твой ребенок покончил с собой, можно отложить все свои дела.
Браун лишь на секунду задумался, а затем небрежно махнул рукой.
– Это не наше дело. Нам пора ехать.
Элисон направилась к выходу, догоняя напарника. Но, что-то заставило её обернуться.
Девушка столкнулась с проницательным взглядом какого-то пациента. Он стоял в углу, недалеко от врачей. На вид ему было лет двадцать. Может чуть больше.
Он чем-то отличался от всех. Его лицо не испытывало никаких эмоций: ни страха, ни гнева, ни раскаяния, ни сожаления. Словно происходящее его никак не касалось, не тревожило. Будто всё происходит не с ним.
Но его безумный взгляд, направленный в сторону следователя, был настолько жутким, что девушке стало не по себе. Элисон быстро вышла, больше не оборачиваясь, и направилась к машине.
Следователи ехали молча. Элисон никак не могла перестать думать о девушке. В дороге она познакомилась с её делом – Кэтлин, двадцать один год, единственный ребенок в семье. Мысли о Кэтлин, почему-то не давали ей покоя.
«Что же было у тебя на душе, раз ты решилась на такой отчаянный шаг? И почему в столь раннем возрасте имела такие проблемы со здоровьем? Почему тот парень так странно смотрел?» - раздумывала Элисон.
Глава 2. Дневник
Темно-каштановые волосы, средней длины, были раскинуты по всей, маленькой, белой подушке. Прозвенел будильник, и девушка сонно потянулась к нему. Элисон любила свою работу, но вставать рано утром ненавидела. Однако выбора не оставалось. Пролежав, ещё пять минут, глядя в потолок, кое-как встала с кровати.
Чашка крепкого кофе взбодрила девушку. Поэтому подходя к участку, след от её сонливости, как рукой сняло. Её напарника ещё не было. Не удивительно: девушка всегда приходила на полчаса раньше положенного. И этот раз – не исключение.
Внимание Элисон привлек блокнот, что лежал на столе Брауна. Фиолетовый, аккуратный, с маленькими наклейками – точно не Брауна. Девушка заметила маленькую записку рядом с ним:
«Кэтлин Эванс».
«Это же та девушка, из больницы» - пронеслось у Элисон, в мыслях.
Взяв блокнот в руки, девушка раскрыла его. Некоторые страницы были вырваны, но аккуратно сложены обратно. Словно она не хотела их оставлять, но всё равно, почему-то складывала внутрь.
Недолго раздумывая, она села за стол напарника, и принялась читать.
«Я уже не помню, какой день здесь нахожусь. Вся жизнь протекает однотонно. И краски в ней, имею только серые тона.
Я не знаю, что такого сделала, и чем помешала, раз меня упекли сюда. Наверное, это проще простого: избавиться, убежать от забот и ответственности, выдавая меня за сумасшедшую.
Я бы всё отдала, лишь бы ещё разочек пробежаться по полю, собирая синие васильки. Или рисовать возле речки малиновый закат.
Я бы всё отдала, лишь бы оказаться на свободе. Ведь, находиться, за решетками, не видя жизни – хуже тюрьмы. Потому что это тюрьма твоей собственной души».
От записей Элисон прервал напарник, что наблюдал за ней. Она, почувствовав взгляд на себе, подняла глаза вверх.
– Ой! Давно ты здесь?
– Минуты три. Стою и наблюдаю, как ты меня не замечаешь.
– Я не слышала, как ты вошел.
– Я хотел поздороваться, но ты так сосредоточенно читала, что решил не отвлекать.
– Откуда это у тебя? – произнесла девушка, указывая на дневник.
– Если бы ты вчера не отвлекалась, рассматривая психов, этот дневник был бы у тебя.
Девушка ничего не ответила, но продолжила смотреть на напарника, испепеляющим взглядом.
– Вчера врачи передали. У неё в палате нашли. Сказали, может, нам поможет.
Следователь задумалась, но её вновь перервал голос Брауна.
– И да, ещё. Сегодня родители должны заехать в участок, подписать, что они не имеют никаких претензий к нам и больнице.
– Значит, ты веришь в то, что девочка это сделала по своей воле?
Лицо Брауна выражало недоумение, которое он тут же скрыл, напористо ответив:
– А у тебя есть другие предположения? Тем более экспертиза подтвердила, что не было следов насилия. Её никто не трогал.
– Да, она сделала это сама. Но, никто не отменял психологическое насилие. Вдруг, её заставили это сделать?
– Всё гениальное – просто, Элисон. Зачем тратить время на то, что и так очевидно.
Наш спор перервал стук в дверь.
Глава 3. «Заботливые» родители
В проеме двери показались две фигуры.
– Вы родители Кэтлин? – догадалась следователь, на что ей кивнули, вместо ответа.
Женщина, с золотыми волосами, которые блестели от солнечных лучей. И статный мужчина, с ярко-голубыми, как небо, глазами.
«Точно, как у Кэтлин на фото» - подумала Элисон, глядя на них.
– Нам сказали, нужно что-то подписать – начал отец девушки.
– Да, если вы не имеете претензий к врачам, и подтверждаете, что ваш ребенок мог покончить с собой, то мы закрываем дело.
– Хорошо, где ставить подпись?
Элисон опешила от такого напора и решительности. Брауна же это никак не смутило.
– Эм, секунду.
Мать девушки стояла неподвижно, и ни один мускул на её лице не вздрогнул. Однако и отец не выглядел убитым горем. Будто они говорят не об их дочери, а о ком-то животном, к которому они не имеют никакого дела.