Дневник тайных пророчеств (Мифы Туринской плащаницы)
Шрифт:
Мужчина достал смятую сотенную бумажку и швырнул ее на асфальт.
– Держи, бродяга, – сказал он. – Выпей за мое здоровье.
Вместо благодарности нищий вдруг вскинул руку жестом пророка и пробасил:
– Истинно говорю тебе: ты не выйдешь из темницы, пока не отдашь все до последнего кодранта!
Женщина тряхнула своего спутника за рукав и возмущенно проговорила:
– Ты видел это? Никакой благодарности!
– А мне и не нужна его благодарность, – со злостью в голосе возразил мужчина.
– Морев, ты придурок, – отрывисто проговорила женщина.
– Все
– А ты хочешь еще что-то услышать?
Мужчина криво усмехнулся:
– Вообще-то не очень. Я заранее знаю все, что ты скажешь. Ты предсказуема, детка. И мне с тобой скучно.
– Скучно? – Женщина хохотнула. – А ты думаешь, мне с тобой весело?
Нищий слушал их перепалку с интересом.
– Да я лучше с этим бомжом буду жить, чем с тобой! – крикнула женщина.
Мужчина пожал плечами:
– Валяй, живи. Вы будете отлично смотреться вместе. Но только он тебя тоже бросит. Ты любого утомишь своей тупостью и жадностью. – Мужчина повернулся к сидящему на асфальте нищему и весело проговорил: – Эй, бродяга, хочешь новую подружку? Могу подарить тебе свою! Но ты ведь не такой дурак, чтобы связываться с жадными, сварливыми идиотками?
Женщина зашипела на своего спутника, как змея:
– Морев, я и раньше знала, что ты придурок, но никогда не думала, что ты такой подлец!
– А ты…
Женщина резко, без замаха, ударила мужчину ладонью по лицу. Голова его дернулась в сторону. Секунду или две он удивленно смотрел на женщину, потом расхохотался.
– Браво! – Он поднял руки и хотел насмешливо поаплодировать своей спутнице, но не успел.
Бородатый нищий вдруг вскочил на ноги. Он сгреб мужчину за лацканы пальто и ударил его головой о стену здания. Затем одним сильным движением вытряхнул мужчину из пальто. Пока странный нищий натягивал пальто, женщина стояла, оцепенев от изумления и ужаса.
– Помогите! – тихо вскрикнула она.
Нищий повернул огромную косматую голову и посмотрел на женщину слегка удивленным взглядом, словно только что вспомнил о ее существовании.
Женщина попятилась под его взглядом, повернулась и хотела бежать, но нищий схватил женщину за воротник шубы, прижал ее к себе и с хрустом переломил ей шею. Затем разжал пальцы и, даже не посмотрев на рухнувшее на асфальт тело, подошел к мужчине. С полминуты понадобилось Костолому на то, чтобы снять с ног мужчины туфли и натянуть их на свои лапы. Туфли пришлись впору.
Костолом достал из кармана пальто бумажник, ключи и документы, посмотрел на них и положил обратно в карман. Потом сунул руку в другой карман и достал пистолет тридцать восьмого калибра. Несколько секунд гигант с удивлением разглядывал пистолет, затем тихо пробормотал: «Неисповедимы пути Господни» – и запихал пистолет в карман.
Затем повернулся и бодро зашагал к парковке машин.
…Он пробирался по темной улице медленно и осторожно. Сердце его учащенно билось, когда приходилось идти по самым темным участкам – через лакуны абсолютной темноты, куда не добирался свет тусклых уличных фонарей и откуда веяло ужасом и смертью. Город был безлюдным, огромным и страшным, а
В свои десять лет Костолом уже прекрасно знал, что призраков и ходячих мертвецов не существует. Так говорили взрослые. И так говорил его собственный разум, над которым эти взрослые изрядно поработали. Но сердце, судорожно бьющееся в груди, говорило о другом. Оно чувствовало, что в темноте скрывается опасность. Не бродячие псы и не пьяницы, о которых так любила порассуждать его бабка. Это была опасность иного рода, и слово «иное» тут являлось ключевым.
Тихо шагая к дому через ночной парк, Костолом даже дышать старался как можно тише, словно боялся разбудить невидимых чудовищ, дремлющих во тьме в ожидании одиноких, припозднившихся прохожих.
Каждую секунду мальчик ожидал, что тьма оживет и набросится на него, но ничего подобного не происходило. Вскоре он вышел из ненавистного парка на освещенный тротуар, а еще через пять минут был дома.
В тот же вечер у него произошел серьезный разговор с бабушкой. Воспользовавшись тем, что матери не было дома, он наконец задал ей вопрос, который давно хотел задать:
– Бабушка, а наш папа правда уехал на Север?
Бабушка отвлеклась от вязания и строго посмотрела на Костолома поверх очков. Затем вздохнула и отложила клубок и спицы. Она достала из тумбочки пузатую бутылку из темного стекла, налила себе в рюмку темную, пахучую жидкость. Залпом выпила, вытерла страшный, беззубый рот морщинистой ладонью и сказала:
– Пора тебе знать правду, мальчик. Твой отец никуда не уезжал. Он… – Бабка поморщилась и передернула плечами. – Он просто ушел и не вернулся. Это было два года назад, и до сих пор о нем нет ни слуху ни духу.
– Куда же он ушел? – шепотом спросил мальчик.
Старуха усмехнулась:
– Туда же, куда каждый год уходят тысячи людей. Они выходят из дома на пять минут, но уже не возвращаются никогда.
– А куда они уходят? – спросил мальчик.
Старуха наморщила лоб, подумала несколько секунд и ответила:
– В другой мир, я думаю.
– В другой мир, – эхом повторил мальчик. – А как туда попасть?
Старуха усмехнулась, снова взяла бутылку и наполнила рюмку до краев. Выпив, она вновь вытерла рот тыльной стороной ладони и вдруг спросила:
– Ты боишься темноты?
Он кивнул:
– Да.
– Вот там, в самом сердце темноты, там, где нет даже проблеска света, находится вход в другой мир. Ты понял?
– Да, – снова кивнул мальчик. – А я смогу туда попасть?
И опять на морщинистом лице старухи появилась кривая, неприятная усмешка.
– Попадешь, – уверенно сказала она. – Рано или поздно попадешь. Ты точная копия твоего отца. Такой же негодяй, как и он, только маленький. Но ты ведь вырастешь. Вырастешь и превратишься в настоящее чудовище.
– Почему, бабушка?
– Потому что у тебя черная душа, – резко ответила старуха. Она слегка наклонилась вперед, вперила в него свои выцветшие, подернутые белесой пленкой глаза и рявкнула: – Это ведь ты и твои дружки ловите в городе кошек и перебиваете им палками лапы? Отвечай, мерзавец!