Дневники Киллербота (сборник)
Шрифт:
На кораблях-транспортниках нет дронов, но на этом имелось несколько камер наблюдения, и прежде чем открыть дверь в столовую, я уже знал, где находится тот или иной человек. Я шагнул в комнату, продрался сквозь лабиринт орущих людей, перевернутых столов и стульев и встал между двумя забияками. Один вместо оружия держал в руке столовый прибор, и одним четким движением, даже не дернув пальцем, я его отобрал.
Можно было бы подумать, что, если тот, кто известен всем как консультант по безопасности, вламывается в зал и разоружает одного из людей, другие тут же остановятся, оценив положение, но нет, тут вы ошибаетесь. Едва держась на ногах, они все равно перли вперед, по-прежнему осыпая друг
– Молчать! – рявкнул я.
Вот чем приятна роль дополненного человека, консультанта по безопасности, вместо конструкта-автостража, – можно приказать людям заткнуться.
И все заткнулись.
– Консультант Рин, – тяжело дыша, сказал Айрес, – вы же вроде говорили, что не хотите сюда возвращаться…
Второй, Элбик, ткнул в противника пальцем и заныл:
– Консультант Рин, он сказал, что собирается…
В судовой декларации я значился как Рин, хотя на РавиХирал использовал имя Эден. Я был вполне уверен, что у системы безопасности станции РавиХирал нет причин связать с этим именем несколько внезапных смертей на частном шаттле, но даже если вдруг кто-то и свяжет, никто не будет преследовать за пределами собственной юрисдикции, пока не подпишется на это по контракту. Однако все-таки лучше сменить имя.
Остальные вылезали из-за столов и наскоро сооружали баррикады из стульев, всем хотелось вмешаться. И снова поднялся ор. Впрочем, как всегда. Если бы не сериалы из моей библиотеки развлекательных каналов, я бы решил, что у людей существует единственный способ общения – толкаться и кричать.
Двадцать шесть циклов в полете субъективно ощущались как двести тридцать, это как минимум. Я пытался развлечь людей. Скопировал всю свою визуальную библиотеку в открытую сеть корабля, чтобы пассажиры могли проигрывать файлы на своих дисплеях, это хотя бы свело к минимуму причитания как детей, так и взрослых. И естественно, когда я в первый раз прижал кого-то к стенке одной рукой и установил четкий свод правил, количество стычек резко снизилось. Правило номер один: не прикасаться к консультанту по безопасности Рину. Но мне все равно приходилось беспомощно стоять, выслушивая их жалобы друг на друга и разные корпорации, которые их обдурили (ага, нашли, о чем мне рассказывать), как и на жизнь в целом. О да, слушать это было мучением.
И сегодня я наконец ответил:
– А мне плевать.
Все снова заткнулись.
– У нас еще шесть часов, прежде чем корабль пришвартуется в доке, – продолжил я. – После этого можете делать друг с другом что хотите.
Из этого ничего не вышло, они опять начали рассказывать о причине драки. Я уже не помню, в чем было дело, стер из памяти, как только покинул комнату.
Эти люди ужасно меня раздражали, совершенно никчемные, но убивать их все же не хотелось. Ну ладно, немножко все-таки хотелось.
Задача автостража – оберегать клиентов от всего, что может их убить или покалечить, и мягко пытаться помешать им убить или покалечить друг друга. Причины, по которым они хотят убить или покалечить друг друга, автостража не касаются, с ними разбирается вышестоящее начальство. Точнее, с радостью игнорирует, пока весь проект не летит к чертям собачьим, а автостраж мечтает о спасительном взрыве и разгерметизации. Не подумайте, что я говорю по собственному опыту.
Но на этом корабле начальства нет, только я. А я знал, куда они летят, и они знали, хотя и делали вид, будто злятся только из-за того, что Виниго или Ева заграбастали лишнюю порцию искусственных фруктов. И мне приходилось выслушивать их и притворяться, будто я провел расследование того или иного инцидента – к примеру, кто оставил обертку из-под крекеров в раковине гальюна.
А летели они на работу в какой-то заднице мира. Айрес рассказывал, что все подписали двадцатилетний контракт с крупной выплатой в конце. Он понимал, что это дерьмовая сделка, но она была лучше других вариантов. Рабочий контракт включал жилье, но за все остальное деньги вычитались из заработка – за еду, электроэнергию и медобслуживание, включая профилактическое.
Знаю, знаю. Ратти говорил, что конструкты – все равно что рабы, но мне хотя бы не приходилось платить компании за ремонт и профилактику, броню и боеприпасы. Конечно, меня никто не спрашивал, хочу ли я быть автостражем, но по этому поводу следует подобрать другую метафору.
Заметка на полях: посмотреть определение слова «метафора».
Я спросил Айреса, считаются ли двадцать лет по календарю планеты, или по календарю компании, которой она принадлежит, или по стандартному рекомендованному календарю Корпоративного кольца, а может, еще как? Он не знал и не понял, почему я интересуюсь.
Ага, именно поэтому мне и не хотелось ни к кому из них привязываться.
Будь у меня выбор, я в жизни не сел бы на этот корабль, но это был единственный способ добраться до пересадочной станции и дальше к моей цели. Мне нужно было попасть на Майлу, за пределы Корпоративного кольца.
Такое решение я принял, когда покинул РавиХирал. Поначалу мне нужно было как можно скорее удалиться от транзитной станции той системы (см. выше – убийство людей). Я сел на первый попавшийся грузовик и через семь циклов оказался в переполненном транспортном узле, что хорошо, потому как в толпе легко затеряться, и плохо, потому как там повсюду были люди и дополненные люди, окружали со всех сторон, таращились на меня, а это сущий ад. Хотя после встречи с Айресом и остальными мои представления об аде изменились.
К тому же я скучал по ГИКу, даже по Тапан, Маро и Рами. Если уж приходится заботиться о людях, лучше позаботиться о мелких и мягких, которые ведут себя доброжелательно и считают меня чудесным, потому что я спас их от насильственной смерти. Правда, я им нравился только потому, что они считали меня дополненным человеком, но нельзя иметь все сразу.
После РавиХирал я решил больше не болтаться поблизости Корпоративного кольца, но еще не разработал маршрут. На корабле не было необходимых данных и расписаний для планирования маршрута, но когда мы пришвартовались, меня завалило информацией, пришлось довольно долго ее разгребать. Я пробыл в транспортном хабе целых двадцать две минуты и отчаянно жаждал наконец-то оказаться в тишине. А потому зарегистрировался в сервисе для транзитных пассажиров и потратил некоторый запас твердой валюты с карточки на оплату индивидуального бокса для отдыха. Места в нем хватало только для меня и моего рюкзака, но вполне достаточно для комфортного отдыха. Я ведь кучу времени провел в транспортных контейнерах, когда меня пересылали на место назначения в качестве груза. Наверное, человек нашел бы подобный бокс тесным и испытал бы желание закричать.
Я устроился поудобнее и проверил станционную сеть – нет ли новостей о «Дельте» и «СерКриз». И тут же увидел нужную тему. Идет судебный процесс, слушаются показания свидетелей и т. д. Похоже, после того как я покинул РавиХирал, мало что изменилось, и это разочаровывало. Местонахождение ужасного автостража, о котором никто не хотел говорить, по-прежнему оставалось неизвестным, вот и славно. Я так и не понял, считают ли журналисты, что меня кто-то прячет. Похоже, им не хотелось думать, что я где-то шатаюсь сам по себе. А потом я натолкнулся на интервью с доктором Мензах, опубликованное шесть циклов назад.