Дни искупления
Шрифт:
— Если я узнаю об этом, сообщу. — Конни сделала глоток «Комфорта», оставляя на бокале красные следы губной помады. Затем достала из кармана связку ключей, выдвинула из стола ящик, выложила оттуда на стол металлическую коробку. — Лорен, я хочу дать тебе твою долю.
Глядя на ящик с деньгами, Лорен вспомнил адвоката наркомафии, его прилизанные волосы на заседании суда в понедельник, золотые перстни на пальцах.
— Не понимаю, о чем вы.
— Лорен, я помню, как туго тебе приходилось.
— Спрячьте назад свой бесовской
Пожав плечами, Конни положила ящик обратно.
— Ты очень изменился, Лорен, с того дня, когда я оставила себе на память ту фотографию.
Она показала на стену. На снимке многолетней давности после победного боя в баре «На ринге» улыбался Лорен с побитым лицом и заплывшим глазом, с бокалом шампанского в руке. По обеим сторонам стояли голые девицы.
«Там другой человек, — подумал Лорен, — я уже не тот. Слишком много воды утекло с тех пор».
С соседних фотографий смотрели Бенджамин Сигель, Вирджиния Хилл, Микки Кохен — люди, которые помогли Конни упрочить ее бизнес. Шериф Усебио Лазойя, Коротышка, окружной прокурор Кастрехон, предшественник Лорена на посту шефа полиции города. Члены семейства Фигурациона. Молодой усатый Киприано Домингос, судья Денвер, пара губернаторов, люди из мэрии, сенаторы штата, член конгресса, многолетний начальник полиции штата. Улыбающийся Джон Бегли, новый подчиненный Лорена, с копной светлых волос, стоящий между двумя парнями — один рыжий с плутовской ухмылкой, Лорен их не помнил. Снимки сделаны скрытой камерой во время попойки — мужчины с бокалами, окруженные голыми и полуголыми девицами. Все расслаблены, ни о чем не подозревают.
Конни хорошо знает, как вести дело. Никто из запечатленных на снимках не захочет с ней ссориться.
— А Вильяма Пашиенса вам удалось сфотографировать? — спросил Лорен.
— Нет пока, — покачала она головой. — Год назад этот придурок предложил мне сотню баксов, чтобы я раскололась, кто из его подчиненных ходит ко мне.
— И что?
— Я попросила Бака вытолкать этого недоумка отсюда.
— Вы очень мудро поступили.
— Еще бы!
— А Тимоти Джернигана?
— Не слышала о таком.
— А Джозефа Дейльха?
— А что? — ее глаза сузились.
— Я не сомневаюсь, что он кое-что знает об Убитом, но скрывает.
— Он постоянно ходит. — Конни затянулась сигаретой, не спеша выпустила дым. — Любит хвастаться. Мол, денег у него куры не клюют, в Лаборатории он большая шишка, метит на Нобелевскую премию, а в постели половой гигант, хотя девицы со смеху мрут. Жалуется на свою бывшую жену, шибко много денег требовала. Короче говоря, типичный мудак.
— Ослы любят себя рекламировать.
Конни посмеялась, закашлялась в кулак.
— Когда он был здесь последний раз? — спросил Лорен.
— На прошлой неделе. Наверное, что-то случилось. Обычно он заходит дважды в неделю.
— Может, он уехал из города?
— Не знаю, — пожала плечами Конни и затянулась.
— Когда он заедет, передайте ему, что я хочу с ним поговорить. — Это, считал Лорен, даст Дейльху хорошую встряску. Может быть, немного развяжет ему язык.
— Ладно, подумаю. — Ее глаза опять сузились.
— Конни, мне не до шуток. Я расследую убийство.
— Я же сказала, что подумаю.
Тут вдруг в голову Лорену пришла еще одна идея.
— А пастор Рики заглядывает сюда?
— Нет, зачем ему с нами связываться?
— Сегодня он произнес не совсем обычную проповедь о похоти.
— Мы живем в век СПИДа, Лорен. Он и должен проповедывать как можно убедительнее. Мое имя упоминалось?
— В проповеди нет. А после только Колдвелл требовала расправы.
— Неплохо. — Отхлебнув глоток из бокала, Конни взяла из стопки карточек на столе одну красную и протянула Лорену. Ему был хорошо знаком этот силуэт подмигивающего кота с надписью: «Кошкин дом. Один раз бесплатно». — Бери.
Вспомнилось первое посещение борделя. Лорен пришел с такой же карточкой, зажатой в потной от волнения руке, — подарок старшего друга ко дню рождения. Было ему тогда пятнадцать лет. Целый месяц он собирался с духом, чтобы воспользоваться наконец подаренной карточкой. Убеждал себя, что ему необходим опыт. Что, если его подружка вдруг захочет близости? Как тогда? Надо ведь суметь показать ей, на что Лорен способен. Значит, опыт нужен позарез. И вот Лорен на ранчо. Выбрал блондинку в длинной юбке и кожаной куртке, модной в те годы. Они уединились в комнатке, девица зажгла ароматную свечу, и урок начался. Правда, случилось так, что подружка бросила Лорена через несколько дней, так что опыт пригодился значительно позже. Но зато урок понравился.
— Нет, — отказался Лорен.
— Подумай хорошенько. Раньше тебе очень нравилось.
Последний визит состоялся шестнадцать лет тому назад. Тогда родилась Катрина и все изменилось. Лорен с трепетом разглядывал это крошечное чудо в колыбели, и среди сонма бурливших в нем чувств явилась решимость сделать так, чтобы дочь ни в коем случае не знала о некоторых его тайнах. Лучший способ добиться этого — прекратить хождения в бордель.
— Помнится, ты с большим упорством сюда заглядывал, как будто что-то здесь искал, — настаивала старая леди, попыхивая сигаретой.
— Кажется, я это уже нашел.
— Сомневаюсь.
К своему удивлению, Лорен не испытал ни малейшего искушения. Откуда бы ни пришли ее девицы, они, помнил Лорен, чьи-то дочери.
— Тогда отдай карточку своему брату. Он временами к нам заходит.
— Он, черт возьми, сам в состоянии купить себе карточку.
По крайней мере, утешил себя Лорен, бестолковый братец хоть этим еще как-то связан с реальным миром.
Он поднялся. От густого сигаретного дыма становилось дурно.
— Спасибо, — поблагодарил он. — Осталось лишь побеседовать с вашими работницами о Дейльхе.