До конца времен

Гулд Джудит

Леони с трепетом оглядывалась вокруг, пораженная красотой природы, которой она никогда не замечала, живя в городе. Неподалеку от дома, у дороги, она увидела трех оленей – двух взрослых животных и олененка. Посмотрев в сторону «рейнджровера», они перемахнули через шоссе и скрылись из виду среди деревьев.

– Прелесть, правда? – воскликнула Леони, обращаясь к Сэму.

– Еще бы! – Сэм улыбнулся. – Но лучше бы они держались подальше от оживленных дорог.

– Да, осмотрительность им не помешала бы, – согласилась Леони.

Они

наконец собрались осмотреть дом, ключи от которого передала им Мосси, предупредив, что ремонт этой развалины потребует немалых трудов и хлопот. Ключи пролежали у них почти месяц, а тем временем Мосси показывала дом другим, не слишком заинтересованным клиентам, пользуясь запасной связкой. Как и следовало ожидать, окончательная отделка Октагон-хауса затянулась, поэтому Леони и Сэм почти не покидали его.

– Вот здесь надо повернуть направо, – сказал Сэм. – По описаниям Мосси, дом находится неподалеку.

Он притормозил и свернул с шоссе на узкую дорогу, петляющую по лесу.

– Хорошо, что у нас полноприводная машина, – заметила Леони. Скоростные шоссе уже успели расчистить и посыпать солью, а эту дорогу почти скрывали из виду сугробы высотой в целый фут.

Сэм осторожно вел громоздкую машину. Над дорогой нависли отягощенные снегом ветви старых деревьев.

– Словно снежный туннель, – прошептала Леони. – Как в сказке…

Они медленно продвигались вперед, пока вдруг не очутились в тупике. Слева и спереди начинался густой лес, а справа виднелось расчищенное пространство, напоминающее автостоянку. Сэм свернул направо, выехал на поляну и остановил машину.

Леони выскочила из «рейнджровера», едва Сэм затормозил, и застыла, очарованная представшим перед ней зрелищем. Сэм подошел к ней, обнял за талию и нежно поцеловал в шею, упиваясь пейзажем.

Мельничный дом стоял на самом берегу ручья Киндерхук-Крик и был окружен несколькими акрами полей и леса. Тут ручей достигал в ширину пятидесяти футов, по берегам громоздились валуны. Завораживающее журчание воды слышалось издалека.

Сама мельница была сложена из некрашеных бревен, по фасаду располагалось несколько небольших окон, крышу покрывала черепица. Дом стоял правее, в сотне ярдов от мельницы.

Пожав руку Сэма, Леони указала на дом:

– Смотри! Великолепный образец античной архитектуры!

Она не ошиблась: двухэтажный белый дом в стиле греческого возрождения имел классические пропорции, но, подобно мельнице, давно нуждался в ремонте. Стены пестрели пятнами отвалившейся штукатурки, ставни болтались, в окнах недоставало стекол, веранды перекосились. Перед домом на заснеженной лужайке высились гигантский старый дуб, клены, сосны и ели, на ветвях которых выросли снежные шапки. Березы, любимое дерево Леони, тянулись в небо, стоя группами по три, их серебристая кора отражала почти неземное сияние снега.

Взявшись за руки, увязая в глубоком снегу, Леони с Сэмом побрели к дому, разглядывая его снаружи. Сэм вытащил из кармана ключи.

– Зайдем? – спросил он.

– Да, – торопливо закивала Леони. – Мне не терпится увидеть, что там внутри.

– И мне тоже, – признался Сэм.

Он отпер дверь, они вдвоем вошли в дом.

У Леони от изумления открылся рот.

– Боже мой! – еле выговорила она, оглядывая просторный холл с изящно изогнутой лестницей, потемневшими стенными панелями и поблекшей росписью на них. – Ты только взгляни на эту роспись! А лестница! Невероятно!

Сэм молча стоял рядом, очарованный не меньше, чем сама Леони.

– Посмотри, Сэм! – продолжала Леони. – Деревянные детали сохранились, по крайней мере здесь.

– Здорово! – воскликнул он. – Судя по всему, дом никто и никогда не пытался «модернизировать». Его только подкрашивали и перекрашивали.

Они прошлись по дому, восхищаясь широкими досками полов, каминами, неоклассической резьбой по дереву и просторными комнатами.

– Ты прав, – согласилась Леони, закончив осмотр. – Кажется, интерьером здесь никто не занимался.

– Значит, мы сэкономим и деньги, и время, – заключил Сэм. – Нам не придется восстанавливать его прежний вид. – Обернувшись, он с улыбкой взглянул на Леони. – Если не считать кухни и ванных, – добавил он. – На них невозможно смотреть без слез.

– Да, – со смехом согласилась Леони. – Но по-моему, даже они остались в полной неприкосновенности. Похоже, дом простоял пустым несколько десятилетий.

– Хочешь осмотреть мельницу? – поинтересовался Сэм.

– Как скажешь.

Они добрели до старой мельницы. Сэм отпер дверь.

– Ого! – воскликнул он, переступая порог.

Его взгляду открылось огромное помещение с обтесанными вручную потолочными балками и полами из широких сосновых досок.

Леони повернулась к нему с выражением искреннего восхищения на лице.

– Какая красота! – выдохнула она. – Это видно, несмотря на пыль и грязь. Знаешь, мне вдруг вспомнилось, как я впервые увидела спальню на третьем этаже Октагон-хауса – правда, ее площадь раз в двадцать поменьше…

– Здесь можно разместить шикарный офис, – заметил Сэм. – И у нас еще останется уйма свободного места. Его хватит… – Он взглянул на Леони. – …Для нас обоих, – закончил он.

Леони пожала ему руку.

– Как я ждала этих слов! – призналась она.

– Я просто не мог промолчать, Леони.

Они обошли старую мельницу, вышли наружу и побрели по берегу Киндерхука, завороженные стремительным движением воды и неумолчным журчанием. Сегодня ручей казался особенно бурным и громогласным. Сэм обнял Леони за плечи, она обвила рукой его талию.

– О чем ты думаешь? – наконец спросила она.

– О том, что это место – просто находка, – ответил Сэм. – Купив его, мы не прогадали бы. Тут можно и жить, и работать нам обоим. – Нагнувшись, он коснулся губами ее волос. – А что скажешь ты?