До кончиков пальцев… Вторая часть. Качели
Шрифт:
Ксюша оглянулась. Клавдия Матвеевна с грустью смотрела на неё, без слов понимая, о чём она думает, и не торопила её уходить. Девушка прошептала ей ещё раз «До свидания» и стала спускаться по ступенькам.
Проходя по дороге мимо такого дорогого для неё дома, она снова взглянула на него, и воспоминания одно за одним стали сменять друг друга…
Ксюша пошла к вокзалу именно по той дороге, где танцевала под дождём, ловя восхищённые взгляды Артёма, где бегала по лужам босиком, как маленькая девочка. Она остановилась в том месте, где они, потеряв голову от всепоглощающего поцелуя, стояли, забыв о дожде и прохожих, и, не сдерживая слёзы, прожила заново этот неповторимый и волнующий момент.
Она пошла дальше, перебирая в своём сознании все дорогие моменты их прошлой счастливой жизни, словно бусины на нитке. И уже потом, сидя в электричке, уносящей её обратно в Санкт-Петербург, она всё ещё продолжала предаваться этим сладостным воспоминаниям.
1 сентября
Ещё учась в школе, Ксюша часто мечтала о том, что наступит другая, взрослая жизнь и она войдёт в двери университета студенткой, но, когда наступил этот момент, радости она не почувствовала. Наоборот, сегодняшнее обязательное посещение университета откладывало её планы на этот день.
Она молча шла по тротуару позади сестры, равнодушная к происходящему, даже не рассматривая величественное здание, в направлении которого они продвигались. Обходя лужу, они пошли по поребрику, и в этот момент проезжающая машина окатила их грязной водой.
– Кошмар! Вот придурок! – ругнулась Катя, смотря на своё запачканное платье и колготки.
Ксюша молча достала из сумочки влажные салфетки и, взяв себе несколько штук, протянула остальные сестре.
– Идиот! Кто тебе права дал!? – не унималась Катя.
Машина, только что обрызгавшая их, остановилась. Темноволосый парень спортивного телосложения вылез из неё и с виноватой улыбкой произнёс:
– Девчонки, простите! Торопился и в яму влетел!
Катя повернулась к нему и одарила его испепеляющим взглядом.
– Сначала ездить научись, а потом садись за руль!
– Я правда не хотел, – замялся он, глазея на Катю. – Простите!
Ксюша кивнула, а Катя фыркнула и, отвернувшись от него, стала чистить салфеткой испачканное платье.
– Может, мне помочь? – спросил он и потянулся к салфеткам, которые держала в руках девушка.
– Слушай, исчезни уже! – теряя терпение, сказала она.
Он посмотрел на неё ещё раз и, вернувшись в машину, завёл её и уехал.
– Ты чего так на него набросилась? Он же извинился!
– И что мне с того! – не могла успокоиться девушка. – И настроение испортил, и платье…
Ксюша вышла на Политехнической и поспешила в главный корпус института, в котором учился Артём. Она хотела найти Никиту и у него узнать интересующую её информацию. Конечно, после последней отвратительной сцены, что была у них в его доме в Вырице, ей было непросто решиться опять встретиться с ним, но поскольку кроме Кристины и Никиты она не знала больше друзей Артёма, а Кристину она даже теоретически не представляла где искать, то выбора у неё не было.
Ксюша вошла в здание и, увидев турникеты, расстроилась. Она совсем не подумала об этом. Она подошла к охраннику.
– Я первокурсница, как мне пройти внутрь? У меня нет электронного ключа.
– Назовите свою фамилию, факультет и предъявите паспорт.
Девушка замешкалась.
– Я… Мне… Мне просто нужно попасть на экономический факультет и найти там человека. Он учится в магистратуре… Никита…
Охранник покачал головой.
– Отойдите в сторону и не мешайте проходить другим.
– Ну, пожалуйста, – она умоляюще взглянула на мужчину.
– Нет. Мы посторонних не пускаем.
– Ты ищешь Никифорова Никиту? – раздался голос позади.
Ксюша обернулась и посмотрела на высокую темноволосую девушку в очках, с интересом разглядывающую её, и ответила:
– Наверно, он учится в одной группе с Артёмом Михайловым.
Та пару секунд помолчала, а потом спросила:
– А кто ты ему?
Ксюша покраснела и соврала:
– Девушка. Я его девушка. Мне очень срочно надо с ним поговорить!
– Ты его девушка и не знаешь, что он разбился на машине?! – удивилась собеседница.
Ксюша побледнела, покачала головой и посмотрела на неё глазами, полными ужаса.
– И он тоже?! – наконец вымолвила она.
– Почему тоже?!
Девушка сглотнула комок, стоявший в горле:
– Тоже разбился на машине, как Михайлов Артём?!
Брюнетка удивлённо уставилась на неё:
– Артём разбился?! Когда?!
– Двадцатого июня.
– Нет, ты что-то путаешь! – заявила она. – Никита разбился двадцатого июня, а Артём попал тогда в больницу. Насколько я знаю, у него проблемы с позвоночником и он написал заявление на академический отпуск. Я староста в их группе.
Ксюша ухватилась за неё рукой, чтобы не рухнуть на пол, а девушка испугалась и подхватила её.
– Что с тобой?
– Жив…
Она посмотрела влажными глазами на девушку, сообщившую невероятную новость, не в силах поверить услышанному.
– Он жив! – повторила она, чувствуя, как сердце в груди уже устремилось к нему.
Та непонимающе смотрела на неё.
– Нет! Никита мёртв!
– Артём! Артём жив! – воскликнула Ксюша и, повинуясь внезапному порыву, обняла её, а та не знала, как реагировать на её действия и почему девушка Никиты радуется тому, что жив Артём, если только что узнала, что погиб её парень Никита.
Ксюша почувствовала, что ей стало лучше, и, освободив свою спасительницу от объятий, ничего ей больше не сказав, быстро направилась к выходу, оставив ту в недоумении смотреть ей вслед.
«Жив!» – стучало её сердце, когда она почти бежала к метро.
«Жив!» – шептали её губы, и улыбка, так давно не появляющаяся на её лице, расцвела как весенний цветок.
«Жив!» – кричали её глаза и сияли от счастья.
«Жив…»
Ксюша вылетела из лифта и остановилась у квартиры Артёма, чтобы перевести дух. Без малого два месяца отделяло её от того момента, когда она выбежала отсюда в слезах и с растоптанным самолюбием, но сейчас от этих чувств не осталось и следа – время перемололо всё. Время расставило свои приоритеты. Прожив почти два месяца с мыслью, что его больше нет, постоянно испытывая такую разрушительную боль, теперь, узнав обратное, она как будто воскресла, и всё другое, кроме жизни и смерти, казалось такими мелочами. В голову пришли мысли о том, что потерять можно только жизнь, а для всего остального всегда остаётся надежда. Она набрала воздуха в лёгкие, чтобы хоть немного успокоиться, и, слушая гулкие удары ожившего сердца, позвонила в дверь.