До мозга костей
Шрифт:
Когда я открываю их, Джек стоит здесь, передо мной, с выражением на лице, которого я никогда не видела, какая-то ярость, переплетенная с глубокой, режущей потребностью, желанием, которое прокладывает путь в моей груди, пока не пробивается в мои рушащиеся стены.
Пытаюсь улыбнуться в знак триумфа, надеясь скрыть бурный вихрь эмоций, зародившийся в моем сердце. То, как его внимание переключается на мои губы, а его глаза, кажется, становятся ярче в тусклом свете, заставляет меня думать, что у меня это слабо получается.
— Ох, хорошо, — говорю
— И что же это? — спрашивает Джек, в то время как его пальцы сильнее прижимаются к моей коже, подталкивая меня ближе. Его глаза прикованы к моим губам, их серебристые искорки теряются в окружающей нас темноте, хотя я всё ещё чувствую тяжесть его взгляда.
— Наблюдать. Он вуайерист. Я собиралась заманить его ложью, по типу того, у меня есть соседка по комнате, ищущая группового развлечения. Если ты надеешься, что это маленькое представление положит конец моим подпольным занятиям сегодня вечером, чтобы ты мог поймать его сам, — говорю я, бросая выразительный взгляд на другую руку Джека, скользящую по моему обнаженному плечу и поднимающуюся к шее, — ты ошибаешься.
Ладонь Джека останавливается на моем горле. Он улавливает каждый удар моего учащенного сердцебиения. Его большой палец скользит по моей шее, прослеживая линию, где подъязычная кость скрывается под моей горящей плотью. На мгновение мне кажется, что он может отступить, но он этого не делает.
Рука Джека на моей талии скользит по платью, пока не ложится прохладным плащом на мою обнаженную спину, притягивая меня ближе. Я кладу ладонь ему на грудь, мои пальцы впиваются в черную ткань. Мне следует оттолкнуть его. Следует сопротивляться этой притягательной силе. Но это всё равно, что пытаться мыслить по-своему, не подчиняясь гравитации, или стоять неподвижно под натиском цунами.
Ветивер. Мигающие огни. Гулкие удары, как будто я в камере гигантского сердца. Моё тело прижато к Джеку, каждая клеточка внутри меня пылает. Время замедляется. Я бессильна. И я нахожусь именно там, где хочу и, одновременно, где боюсь находиться.
— Lille mejer25, — шепчет Джек мне на ухо. Мои глаза закрываются. Голова наклоняется набок, когда его губы касаются мочки уха. Два маленьких слова, и я даже не знаю, что они значат, но они как заклинание, эликсир, который околдовывает меня. — Я здесь не для того, чтобы претендовать на кого-то, кроме тебя.
Щека Джека касается моей, когда он отстраняется настолько, чтобы встретиться со мной взглядом. Вспышка света на мгновение озаряет его лицо, и его красота врезается в память.
А после, его губы прижимаются к моим.
Они теплые, живые. Наэлектризованные. Как будто только тончайшие нити сдерживания удерживают его от того, чтобы
Я хочу этого. Хочу этого так сильно, что желание скручивается у меня в животе, как огненная змея.
Но я не могу себе этого позволить.
Потому что я не могу доверять Джеку. Я знаю это. Он делает это только для того, чтобы разрушить мои рушащиеся стены и найти способ освободиться от угроз, которые я повесила над его головой. И его ненасытное любопытство заставляет его выяснять, как я могла проскользнуть мимо его защиты. Должно быть, так оно и есть. Он хочет найти мои слабости и сокрушить меня ими.
И что может быть лучше для уничтожения человека, чем заполнить его сердце, а затем расколоть его пополам.
Я ослабляю хватку на рубашке Джека, пытаясь заставить себя держаться за воспоминания о боли. О каждом жестоком слове. О каждом разе, когда он говорил мне, что я не заслуживаю того, что заработала, когда он заставлял меня чувствовать себя недостойной или недооцененной. Мой разум сосредотачивается на образе Джека, стоящего в задней части зала на гала-вечере в качесте не более чем равнодушного зрителя, в то время как яма гнева и боли прожигала дыру в моих внутренностях. Я помню, как его имя сорвалось с моего языка, пока я держала в руках свою награду Брентвуда. Стараюсь забыть, что когда-то она была сделана из стекла.
Отпускаю рубашку Джека. Он убирает руку с моего горла, а его губы отрываются от моих.
— Привет… Себастьян, верно? — говорит Джек, отворачиваясь от меня с легкой ухмылкой, протягивая правую руку. Себастьян оказывается рядом с нами, сглаживая момент недоумения под маской. — Я Адам. Мы познакомились в Velvet Lounge. Помнишь? Такая эпическая ночь, но, кажется, я забыл половину.
Так просто.
Мне кажется, что я всё ещё наслаждаюсь его поцелуем, наблюдая за тем, как Джек заманивает жертву горстью крошек и фальшивой улыбкой.
Вот так легко он уничтожит тебя и оставит умирать.
Себастьян пожимает протянутую Джеком руку, его улыбка становится ещё более непринужденной, несмотря на то, что он всё ещё пытается вспомнить их первую встречу.
— Да, Адам, конечно. Ты знаешь…
— Это моя… подруга… Бетани, — говорит Джек, прерывая попытку Себастьяна собрать воедино кусочки, которые никогда не сложатся. В этом представлении есть примечание, которое говорит, что я — легкая добыча. Ту боль, которую я искала, не так уж трудно найти.