До последнего вздоха
Шрифт:
Андрей, пробыв несколько часов с женой, занялся делами. Лея, счастливая, отправилась в командный центр. «Теперь все будет хорошо, – думала она. – Андрей вернулся, а с остальными проблемами справимся».
Андрею отдых не нужен, он связался с Кораблевым, поставил его в известность о том, что получил новое назначение и будет теперь заниматься наукой.
– Если потребуется моя помощь, я всегда готов. Мы сделали с тобой большое дело. Ты не кабинетный генерал, а боевой офицер, твое место рядом с нами.
– Спасибо за добрые слова, я непременно вернусь, как только создам генераторы излучения, позволяющие обходиться кибдиго без планеты.
– Нужное дело, понимаю, я спокоен за этот участок работы: если ты взялся решить эту проблему, то решишь. Ее решение равносильно победе в бою, в этом случае – победе над смертью.
– Пафосно звучит, но доля истины в этом есть.
Остался один визит – к министру обороны Мару, и Андрей его сделал. Их связывала давняя дружба. Министр находился у себя за рабочим пультом, и попасть к нему никакой возможности, кроме, пожалуй, одной. Андрей ею воспользовался. Вошел, приемная полна народа, но его знали и уважали, расступились, образовывая коридор до дверей кабинета Мара, как бы предлагая идти, что он и сделал. Адъютант вскочил, отдал честь, но останавливать не решился – герой цивилизации все-таки.
– Разрешите, господин министр?
Мар повернул к нему глаза на стебельках и что-то проскрипел, переводчик зачастил.
– О, Андрюша, не забыл старика, зашел все-таки.
– Как можно вас забыть, просто закрутили меня то туда, то сюда.
– Ладно, зашел, и спасибо, за новое дело взялся, одобряю, без генераторов излучения нам крышка, сделай их.
– Я постараюсь, вот отбываю к ядру, пора приниматься за работу, глубинная лаборатория там.
– В курсе, а теперь расскажи, так сказать, из первых рук, как все было там, в боевом рейде?
– Непросто, очень непросто, вы видели, что осталось от наших флотов – огрызок. Тернаки умеют воевать, но с ними нужна крайняя осторожность, никаких иносказаний, говорить четко и понятно. Прежде чем завоевать авторитет, пришлось провести не один рукопашный бой, доказывая, что мы малы ростом, но очень сильны, для них это важно. Думаю, в будущем им не нужно знать, что мы разделены на планете на людей и кибдиго, вообще не стоит говорить, откуда мы появились. К тому же они всегда исполняют взятые на себя обязательства, честны, очень жестоки и бескомпромиссны.
– Спасибо за предупреждение, как думаешь, посол Тонга найдет выход? Продержится, пока мы все решим?
– У него в эскадре есть люди, он очень умный и придумает что-нибудь.
– Что бы сделал ты в такой ситуации?
– Мы почти в ней оказались, чистое везение, что успели к старту планеты. Как бы я поступил? Нашел бы способ уйти в низкотемпературный анабиоз. Анабиоз неправильный термин – до максимума замедлил бы работу организма, сделал копию матрицы сознания и ждал бы помощи.
– Ты полагаешь, что низкотемпературное состояние кибдиго предотвращает организм от распада?
– Определенно останавливает работу нанороботов – клеток организма, и они как бы застывают, перестают поглощать энергию. Вызывает тревогу работа головного мозга после размораживания и подачи энергии, поэтому для подстраховки лучше сделать копию матрицы сознания.
– Интересная идея, а ты проверял ее на практике?
– Нет, только в теории, вот спущусь в лабораторию и первым делом проверю.
– Андрюша, ты нужен цивилизации, давай проверим на ком-то другом?
– Я перестану себя уважать, если кто-то погибнет из-за меня. Да вы не волнуйтесь, я начну с отдельного наноробота, потом поработаю с колонией, а там видно будет.
– Другое дело тогда, конечно, но лучше создай генератор излучения, этим ты прославишь себя в веках, а нас спасешь от преждевременной смерти.
– Потому и взялся за это нелегкое дело.
– Удачи тебе, Андрюша, не забывай старика, заглядывай.
Расстались тепло, и Андрей с чистой совестью отправился на нижний планетарный периметр, так сказать, в самое пекло. Научная станция плавала в магме и омывалась излучениями ядра. Андрей добрался до нее на специально оборудованном катере с высокотемпературной защитой. Вошел в шлюз, ворота закрылись, пришлось подождать, пока остынет обшивка, иначе можно запросто сгореть. Через специально оборудованный переходной шлюз вошел в тамбур, прошел дезактивацию и противомикробную обработку, в следующем помещении снял всю одежду и надел специально приготовленный для него комбинезон. И только после этого попал на научную станцию, которая располагала множеством лабораторий разного назначения. Сама станция представляла собой нечто похожее на подводную лодку, только плавать приходилось в магме, поэтому имела несколько двигателей, независимую энергетическую установку, многослойный корпус, защищавший не только от жара внешней среды, но и от излучений ядра планеты. Связь с внешним миром держала исключительно мнемонически, по-другому никак – все сигналы глушились излучением ядра.
Андрея приветствовал первый заместитель руководителя научной группы Альбина Владимировна Соловьева – кибдиго восьмидесяти лет от роду, биолог и специалист по тонким энергиям. Выглядела она максимум на двадцать – стройная темноволосая красавица с зелеными глазами и идеальной фигурой.
– С прибытием на научную станцию, адмирал, я в курсе, что вы назначены руководителем проекта. На станции без происшествий, научные работы идут по плану.
Так началась его научная деятельность. Одномоментно проблемы не решаются – вначале гипотезы, теории, потом эксперименты, сотни экспериментов, и не факт, что будет результат.
***
Командующий тернакским флотом находился под впечатлением от произошедших событий. Он, как и командование флотом, много чего видел, но такого никогда: скопление флотов и кораблей вокруг планеты Лагуна буквально заполонило пространство. Как удавалось отбить такую плотную осаду, представления не было, если такая армада двинется к его родной звездной системе, отбиться будет невозможно. Когда Кораблев скомандовал атаку, он посчитал его приказ самоубийством, но ошибся. Корабли пробили коридор к планете, мгновенно уничтожив несколько флотов, но победить окружившие армады кораблей противника невозможно никаким оружием. И тут Кораблев отдал совсем уж странный приказ: совершить посадку на планету Лагуна. Делать нечего, пришлось совершить посадку под прикрытием огня планетарных батарей, а дальше планета ушла в портал, и вот теперь они летели в другую галактику. Перед самым прыжком Мей успел отослать информационный пакет лидеру Ботлену, тот должен знать о технологическом могуществе союзников и вероломстве джао.
Мей находился на своем корабле, он чувствовал себя в нем спокойней, как дома, хотя кибдиго оборудовали для тернаков целый уровень со всеми атрибутами для жизни в холодном метановом мире. Никто не планировал рейда в другую галактику, все произошло спонтанно, и теперь Мей анализировал, как поступить дальше. Выбора особого не было, он знал, как обстоят дела, планета летела в подпространстве и через некоторое время выйдет в другую галактику. Хотелось вернуться назад, в свою звездную систему, на родную холодную планету Крет. Кибдиго предоставили все необходимое для ремонта кораблей, экипажи этим и занимались, они не знали, куда летят и зачем, просто летели с союзниками и доверяли своему командующему, а он отвечал за каждого из них. Неуверенность в будущем напрягала, и он решил связаться с Кораблевым, а президента не беспокоить. Но не успел: адъютант доложил, что с визитом пришел командующий Нишикори.