До последней звезды
Шрифт:
– У тебя, дорогая, мания величия, – усмехнулся Михаил, – ты уверена, что все теряют голову от твоей неземной красоты. И если ты хитрее некоторых своих подруг, то вовсе не значит, что ты – умнее всех!
– Уж это точно, – угодливо засмеялся Аристарх.
– А ты молчи! – прикрикнул Михаил. – С тобой еще будет разговор!
– Между прочим, вы сами во всем виноваты! – обиженным голосом произнес адвокат. – Если бы вы не выбросили письмо отца… только из него я узнал о тайне, которую скрывают часы! Да, я поддался искушению,
– Значит, вы подобрали письмо, которое я выбросил? – возмущенно перебил его Михаил.
– Да, подобрал! – отозвался Аристарх. – Нечего разбрасываться важными документами! Вот это письмо! – И он бросил смятый конверт на траву.
«Дорогой сын! – читал Михаил. – Надеюсь, ты после моей смерти простил меня за те страдания, который я причинил твоей матери. Она-то меня простила, я знаю.
Я обещал оставить тебе наследство и оставляю самое дорогое, что у меня есть, – память о предках. К концу жизни я понял, что это – самое важное. Я очень надеюсь, что ты, самый младший из моих сыновей, поймешь это и отнесешься к моим словам серьезно.
Эти часы передавались в нашей семье от отца к сыну уже несколько поколений подряд. Несмотря на трудные годы, их сберегли. К концу жизни у меня появилось время, я провел небольшое историческое расследование и выяснил, что часы эти – непростые, прадед завещал их своим потомкам, как символ. В них, в этих часах, содержится указание, как найти нашу семейную коллекцию драгоценностей, которые прадед, Михаил Евграфович Остужев, изготовил давно и спрятал в начале двадцатого века. Я не знаю, сохранилась ли коллекция, однако, чтобы найти тайник, нужно долго думать и рассуждать.
По зрелом размышлении, я пришел к выводу, что такое под силу только тебе. Так что дерзай, сын, только будь осторожен. Письмо это никому не показывай, люди вокруг злые и жадные. Хочу думать, что ты – не такой, поэтому и оставляю часы тебе.
Если тебе улыбнется удача, если ты найдешь тайник прадеда, то помни, что коллекция эта фамильная, нужно беречь ее. Не для того прадед прятал ее так тщательно, чтобы коллекцию пустили по ветру.
Прощай навсегда.
Твой отец Арсений Остужев».
Михаил свернул листок. Руки его дрожали, снова одолел стыд. Как он мог быть таким дураком, что выбросил письмо, не читая? Его глупый порыв мог обернуться трагически, и сейчас жадные руки перебирали бы драгоценности, пожалуй, эта мерзавка нацепила бы их на себя… А Аристарх дарил бы их своим девкам, тот еще бабник! Хотя нет, при такой жадности, они тотчас продали бы все как можно быстрее…
Михаил представил, как эти двое сидят в полутемной комнате и ругаются, деля деньги, и глаза его блеснули:
– Вот что мне давно уже хотелось сделать! – Он с размаху ударил адвоката в глаз, развернулся и зашагал к дороге.
…На этот раз Маркиз сразу подкатил к главному культурному центру деревни Разлукино – к дому Шаманихи, возле которого, как и прошлый раз, стояла автолавка, окруженная оживленными жителями.
Михаил, как они и договаривались, отправился дальше пешком, а Маркиз направился к автолавке.
Дед Калина, увидев его, оживился и двинулся навстречу (его очередь пока еще не подходила).
– О, жирналист! – приветствовал он Маркиза. – Ну что, нашел свой дуб?
– Нашел, спасибо! – отозвался Леня. – А я к вам вот по какому делу.
Он огляделся и понизил голос:
– Знаете, дедушка, передача такая есть – скрытая камера? Где людей разыгрывают?
– Допустим, – уклончиво ответил старик.
– Вот мы и хотим такой прикол у вас в деревне устроить. Так для этого нужно мостик, который за выгоном, подпилить.
– Мостик? – переспросил дед. – За Николкиным выгоном? Подпилить? Так это же вредительство!
– Не вредительство, а прикол! – поправил его Маркиз и добавил значительно тише: – Ящик водки.
– Два, – быстро сориентировался старик.
– Не много ли? – с сомнением проговорил Маркиз, оглядев своего собеседника.
– Мне одному не сладить, старый я! Силенки уже не те. Мужиков позову, мы быстро управимся… а по той дороге до самого лета все одно никто не ездит… а к лету мы его опять починим…
– Вот и ладненько! – Маркиз потер руки.
Вдруг он замер, уставившись на стоящий неподалеку трактор с прицепом.
– А это чье же транспортное средство?
– Так это Васьки-тракториста, вот он в очереди стоит, аккурат за Макарычем!
Леня подошел к трактористу и о чем-то с ним вполголоса переговорил.
– Чтобы я еще хоть раз с тобой связалась! – шипела Лиза, косясь на адвоката. – Чтобы я еще раз поверила в эту болтовню! Столько времени угробить, и все зря! Спать с этим неудачником, разливаться перед ним, угождать ему, как последняя идиотка… тьфу! И все из-за тебя!
– Сама дура, – отозвался адвокат, озабоченно поглядывая в зеркало на сливу, наливающуюся под левым глазом, – слишком ты оказалась самонадеянна, он тебя легко обвел вокруг пальца. Ох, у меня же завтра процесс, куда же с таким синяком…
– Так тебе и надо, кретин! Еще и в ассоциацию адвокатов он теперь нажалуется, тебя выгонят!
– Никогда не ругайся с водителем, – заметил Аристарх Алексеевич, объезжая особенно большой ухаб. – Так можно в аварию попасть… и вообще, будешь выступать – высажу прямо в грязь! И выбирайся как хочешь из этой дыры!
– Не посмеешь! – фыркнула Лиза, но на всякий случай замолчала.
Они объехали горушку, впереди показался покосившийся сарай.
– Можно ехать немножко быстрее? – не выдержала Лиза. – Мне вся эта средняя полоса уже вот как осточертела!