До рая подать рукой
Шрифт:
– А ты собираешься даровать мне его?
– Не я. Я – пацифист. – Вокруг правой руки пацифиста обвилась тщательно прорисованная гремучая змея. Она щерила зубы на тыльной стороне ладони, глаза сверкали ненавистью. – Но ты должен понимать, что слежка за таким влиятельным человеком, как конгрессмен Шармер, большая глупость.
– Мне и в голову не приходило, что конгрессмен может нанимать бандитов.
– А кого еще ему нанимать?
– Я думал, что я уже не в Канзасе.
– Знаешь, Дороти, там, где ты
– Отцы-основатели страны могут этим только гордиться.
Глаза незнакомца, до того пустые, как сердце социопата, вдруг наполнились подозрительностью.
– Слушай… а ты не из политических психов? Я-то держал тебя за частного шпика, который за несколько долларов вынюхивает, что творится в чужих спальнях.
– Мне нужно побольше, чем несколько. Сколько стоит твой «Навигатор»? – спросил Ной.
– Он тебе не по карману.
– Мне дадут кредит.
Пацифист рассмеялся. Когда официантка направилась к ним, он отогнал ее взмахом руки. Затем достал свернутый и заклеенный лентой пакет из вощеной бумаги и бросил на стол.
Ной молча пил пиво.
Сжимая и разжимая правую руку, словно разминаясь перед тем, как щипать детей и монашек, пацифист продолжил:
– Конгрессмен – человек благоразумный. Конечно, взяв клиенткой его жену, ты прописался в стане его врагов. Но он хочет, чтобы ты стал его другом.
– Истинный христианин.
– А вот обзываться не надо, – всякий раз, когда пацифист сжимал кулак, пасть змеи широко раскрывалась. – По крайней мере, взгляни на его мирное предложение.
Ной взял пакет, снял ленту, развернул, наполовину извлек толстую пачку сотенных.
– Тут в три раза больше, чем ты выручил бы за свой ржавый «Шевроле». Плюс стоимость фотокамеры, оставшейся на переднем сиденье.
– Но на «Навигатор» не хватит, – заметил Ной.
– Мы не ведем переговоры, Шерлок.
– И что от меня потребуется?
– Сущий пустяк. Ты ждешь несколько дней, потом говоришь клиентке, что не отходил от конгрессмена ни на шаг, но он доставал свою штучку из штанов, только когда хотел отлить.
– А как насчет тех разов, когда он ставил раком всю страну?
– По твоему тону не скажешь, что ты хочешь с ним подружиться.
– У меня как-то не складываются отношения с людьми… но я готов попробовать.
– Рад это слышать. Откровенно говоря, я уже начал волноваться. В фильмах частные детективы такие неподкупные, они предпочитают, чтобы им вышибли зубы, но клиента не предают.
– Я в кино не хожу.
Указывая на пакет, в который Ной уже засунул деньги, пацифист спросил:
– Разве ты не понимаешь, что это?
– Отступные.
– Я про пакет. Это пакет для блевотины. Раздают в самолетах. – Его улыбка поблекла. –
– Я не путешествую.
– У конгрессмена отменное чувство юмора.
– Он истерик. – Ной свернул пакет и засунул его в карман.
– Он говорит, что деньги для него не более чем блевотина.
– Философ, однако.
– Знаешь, то, что у него есть, лучше денег.
– Ты, конечно, не про остроту ума.
– Я про власть. Если у тебя достаточно власти, ты можешь поставить на колени любого богача.
– И кто сказал это первым? Томас Джефферсон? Эйб Линкольн?
Пацифист покачал головой и ткнул пальцем в грудь Ноя.
– Ты кипишь от злости, не так ли?
– Абсолютно. Она так и распирает меня.
– Тебе надо бы присоединиться к «Кругу друзей».
– Звучит как квакеры.
– Это организация, которую основал конгрессмен. Так он сделал себе имя, до того, как пришел в политику… Помогал трудным подросткам, направлял их на путь истинный.
– Мне тридцать три, – внес ясность Ной.
– «Круг» теперь охватывает все возрастные группы. И действительно приносит пользу. Ты узнаешь, что в жизни есть, возможно, миллион вопросов, но ответ только один…
– Который ты носишь на груди, – догадался Ной, указав на надпись на футболке: «ЛЮБОВЬ – ВОТ ОТВЕТ».
– Люби себя, люби своих братьев и сестер, люби природу.
– Такие заповеди всегда начинаются с «люби себя».
– Иначе и не должно быть. Ты не можешь любить других, пока не полюбишь себя. Мне было шестнадцать, когда я присоединился к «Кругу», семь лет тому назад. Настоящий плохиш. Продавал наркотики, употреблял наркотики, мог за просто так избить человека, связался с бандой. Но теперь исправился.
– Теперь ты в банде с большим будущим.
Пасть змеи на внушительном кулаке широко раскрылась. Его обладатель рассмеялся.
– Ты мне нравишься, Фаррел.
– Я всем нравлюсь.
– Ты можешь не одобрять методы конгрессмена, но у него есть идеи, которые всех нас сблизят.
– Цель оправдывает средства, так?
– Видишь, в тебе опять говорит злость.
Ной допил пиво.
– Такие парни, как ты и конгрессмен, предпочитали прятаться за спиной Христа. Теперь это психология и самооценка.
– Программы, отталкивающиеся от Христа, получают слишком мало средств налогоплательщиков, чтобы даже изображать благочестие. – Громила выскользнул из-за стола, выпрямился во весь рост. – Ты же не собираешься взять деньги и не выполнить обещанного, так? Ты действительно задуришь голову его жене?
Ной пожал плечами:
– Она все равно мне не глянулась.
– Худосочная сука, не так ли?
– Сухая, как галета.
– Но для мужа она – пропуск в высшее общество. Значит, ты уйдешь отсюда и сделаешь все, что положено?