Доблесть русских людей
Шрифт:
Девочка воскликнула:
– Я хочу видеть планету эльфов.
Вместо этого маговизор показал изумрудное пенистое шумящее море. Две небольшие галеры были атакованы тремя дромонами. Византийцы зашли сразу с трех сторон, не давая уйти пиратским судам. Они двигались, словно плотоядные щупальца кальмара - хищного и беспощадного.
Флибустьеры, понимая катастрофичность соотношения для них сил, все же попытались проскочить. Тогда византийские дромоны
На второй галере копошились многочисленные бойцы, самый главный пират энергично жестикулировал и размахивал сверкающей на солнце саблей с усеянной рубинами эфесом. Смоляные усы флибустьера то вздымались торчком, то опадали от сильного волнения. Капитан едва не сломал при падении оружие, а басовитый голос у него уже давно сорвался.
Повинуясь его жесту, галера на всех "парах" попыталась проскочить мимо очень массивной и устрашающей дромоны. Но и здесь капризная богиня счастья Паллада изменила бешеному пирату, уворачиваясь от камней, стараясь войти в мертвую зону, его судно, слишком близко приблизилось к громадной дромоне. Полыхнул из широкой, бронзовой трубы греческий огонь, багрово-рыжая струя хищно и со смаком лизнула борт, затем пламя небрежно коснулось парусов. Словно страстный поцелуй ангела смерти.
Парусина вспыхнула, обожженный пират полетел вниз, грохнувшись на древесный настил. Его сплющило словно пластилиновую куклу. Еще парочка флибустьеров, ослепших и обожженных, успела плюхнуться за борт, но одного из них тут же перерезало килем. На судне поднялась паника, пираты больше галдели, чем эффективно отвечали.
А византийцы не теряли времени даром, засвистели пропитанные горящей паклей стрелы и огненные перья полетели в галеру. Стоящий на палубе капитан надрывным голосом, еле слышным в таком гаме, скомандовал.
– На абордаж!
Но искушенные в сражениях пираты, поняли, чего хочет их командир по отчаянному жесту.
Ближний бой давал опытным флибустьерам хоть какие-то, пусть и призрачные словно весенний туман шансы. Сам капитан едва не получил горящей стрелой в глаз, но успел отклониться. Но жало крылатой змеи все же ухватило клок черной с рыжими пятнами бороды и обожгло пылающим хвостом грубую пиратскую щеку.
В ответ, разумеется, трехэтажное ругательство и тряска истатуированным кулаком.
Галера отчаянно попыталась сблизиться, однако внешне неуклюжая дромона римлян обладала неплохой маневренностью. Это словно невесомый слон. Громадный византийский корабль пытался уйти от ненужной ему рукопашной схватки, стоящие под железным прикрытием римляне, посылали целые тучи стрел, кидали горшки с горящей смолой и нефтью, а самое главное, небольшие трубы извергали чудовищное зарево греческого огня. Выбросив струю, страшное
– Вот она, расплата, для бедного пирата.
Прошептала, жестоко пораженная увиденным Альбина. Её алые губки побледнели, девочка попросту шокирована. Пират-главарь словно услышал ее, когтистая в бородавках рука сжалась в кулак, в ярости флибустьер прыгнул в воду и загребая лапами гориллы поплыл к дромоне. Несмотря на падающие вокруг стрелы и арбалетные, производящие звонкие плюхи болты, ему удалось доплыть до борта. Схватив покрепче за весло, корсар подтянулся, словно обезьяна по шесту и забрался на борт.
Ругнулся трехэтажным матом и плюнул.
Длинное весло тянули сразу четыре дюжих раба, стоящий сверху надсмотрщик полоснул плетью. Сильный удар бича рассек крутому флибустьеру рубаху, заалела кровь. В ответ главарь пиратов рубанул ятаганом. Полурассеченная туша надсмотрщика пролетела пять метров и сбила еще одного мордастого надзирателя. Пират номер один довольно ухмыльнулся, невольники одобрительно зашумели. Конечно, когда тебя каждый день полосуют плетьми, и ты надрываешься работая веслом по шестнадцать часов в сутки, то и морскому разбойнику рад.
Хуже ведь быть все равно не может! А быстрая и легка смерть от пиратского клинка в любом случае лучше, мучительной и тяжелой от изуверского рабства!
Один из невольников, видимо самый смелый, схватил подбегающего надсмотрщика за ногу и резко дернул, тот завалился. Рабы накинулись на него, те, кто мог дотянуться, принялись душить и кусать кровопийцу. Глядя на располосованные в горькое яблоко спины гребцов, их можно было понять. Прикованные цепами невольники приветствовали пирата как своего освободителя, а навстречу ему уже неслись закованные в доспехи воины. Морской гладиатор прорычал словно горный барс и выгнул спину. Но тут же сник.
Хотя корсар и являлся опытным фехтовальщиком, устоять против двух десятков закаленных ратников не совсем реально - это слишком много для простого человека. Развернувшись, он ринулся бежать, однако вражеский арбалетчик успел выстрелить болтом и навылет пробил левую руку. Главарь пиратов оглянулся, его галера горела, корсары корчились и ревели, многие прыгали в воду. Вторая галера также с треском пылала, помимо пиратов на ней были невольники и захваченные в полон дети. Они плакали и отчаянно бились о деревянное днище, к счастью большая часть пиратов, уже оказалась в воде, и адский огонь с дромоны слегка ослаб.
– Может у них еще будет шанс спастись.
–
Тревожно прошептала добросердечная Альбина, из ее глаз посыпались мелкие, полупрозрачные жемчужинки слез. Плачущая девочка выглядела крайне трогательно.
На палубе соседнего судна лежал простреленный юнга, его светлая голова, побледневшее личико на мгновение напомнила маленькой Альбине ее старшего брата. Может быть, кто-то из ее братьев тоже лежит вот так простреленный и покинутый. Ведь что их ожидало впереди?