Добрая история
Шрифт:
Тимур, не ожидавший такого, поперхнулся, так как раз собирался сделать глоток. Он закашлялся, замахал руками, хватаясь за горло, ощущая, что задыхается и не может откашляться, не может избавиться от раздражения и щекотки где-то внутри.
Верховный шевельнул пальцем, Тимура словно хлопнули со всего размаха по спине и ему сразу стало легче. Тем не менее, он еще какое-то время откашливался, пуча глаза и хватая ртом воздух, ощущая себя полным идиотом. Верховный терпеливо ждал, потягивая свой напиток мелкими глоточками. Лечить дальше он не стал, предлагать
— Простите, — пробормотал смущенно красный Тимур, — это было слишком… неожиданно.
— Ничего, я тоже виноват, — признался Верховный, — забыл, что делаю предложение слишком молодому человеку.
Тимур не успел решить, оскорбление это или комплимент, но скрывающий оскорбление — ибо что это за похвала слишком молодому возрасту, он же не девушка, так? — а Верховный уже продолжал.
— Но главное, что предложение сделано. Так что ты думаешь по этому поводу?
— Ну, гипотетически, — осторожно начал Тимур, — это было бы прекрасно. Гипотетически. Так как на практике я что-то не совсем понимаю, как такое возможно.
— Как обычно, много труда, терпения, потенциала и, самое главное, знакомство с правильными людьми и магами, — ухмыльнулся Верховный. — Самое необходимое у тебя, считай, уже есть, а законы можно и изменить.
— Законы?
— По закону Верховный архимагистр не может быть Императором и, соответственно, наоборот. Там еще есть ограничения, так сказать, чтобы развести в стороны магов и власть, но это сейчас не существенно. Главное, что ты согласен.
— Погодите, — озадаченно произнес Тимур. — Разве я давал согласие? Я лишь сказал, что это прекрасно, и то, если посмотреть, сколько обычно работы у начальства, я может, и изменю мнение. Опять же не говоря о достижимости такой цели.
— Для этого у руководства есть помощники, — усмехнулся Верховный, — но это уже детали. Что же, ты не отверг предложение с самого начала, давай рассмотрим все подробно.
Тимур уже подозревал, о чем заговорит Верховный, и это наполняло его душу леденящим восторгом и обжигающим ужасом.
— Думаю, ты и сам уже догадался, о чем пойдет речь, что только в очередной раз подтверждает твой ум, — заговорил Верховный. — Да, Алатейса. Любимая внучка Императора, третья в очереди на наследство.
— Третья, — пробормотал Тимур.
И она тратила столько времени в компании Тимура и Алтая…? От холода и огня внутри было трудно дышать.
— Разумеется, ведь первым идет старший сын Императора, впрочем, ты видел его, он стоял ближе всего к Императору.
Тимур не стал говорить, что ни черта он не видел, так как пялился на Алатейсу. А потом смотрел на Императора и краем глаза на Алтая. Ну да, родственники стояли рядом с троном, но что с того? Были бы там таблички, как на парковках «Старший сын и наследник», тогда было бы ясно. Образ с табличками был настолько неуместен, настолько смешон, что Тимур едва не взорвался смехом, до крови и боли в зубах прикусил язык. И все равно, оно прорвалось изнутри, через нос, каким-то сдавленным хрипом, хорошо хоть без вылетевших
— Прошу прощения, — пробормотал Тимур, зажимая нос рукой.
— Но у Алатейсы неплохие шансы, ее ум общепризнан и превозносится даже раньше ее красоты, которую ты, наверное, и так видел.
Наверное! Тимур едва не фыркнул возмущенно еще раз, заплевав Верховного. Но тут же спохватился, подумав, что не стоит, наверное, описывать дедушке красоту его внучки. Даже с самыми платоническими намерениями не стоило такого делать, а намерения Тимура, мысли в его голове (которым он не давал, впрочем, выхода), были далеко не платоническими.
Какой-нибудь доморощенный психолог мог бы заявить, что Алатейса похожа на жену и одновременно с этим немного на маму Тимура, только без их недостатков. Мог бы наплести чего-нибудь про Фрейда, комплексы, восприятие, но какое это имело значение? Алатейса была идеальна, а Тимур достаточно здравомыслящ, чтобы понимать — он недостоин идеала. Тем более такого идеала, которая когда-то станет Императрицей.
— Еще скажите, что она тоже влюблена в меня без ума, — пробормотал он сквозь зажатый нос.
Казалось, он вложил в слова достаточно иронии, но Верховный и бровью не повел.
— Врать не буду, такой страсти, как моя дурная егоза, она не испытывает, но.
Многозначительно оборванная пауза и одновременно с этим едва не оборвавшееся сердце Тимура. Он попытался сохранить лицо, удержать его равнодушным и вообще, быть как Алтай. Он попытался напомнить себе о миссии, но продержался недолго.
— Но? — вырвалось из его груди.
— Она видит в тебе потенциал, — доверительно сообщил Верховный. — Будь она магессой, как моя Нидейса, то может и влюбилась бы до потери сознания, настолько ты могуч внутри, но это лишь потому, что вы контактировали только словесно. Зачатки магии в ней есть, при тесном контакте она ощутит все, будь уверен.
Альфа-самцы, мелькнула фоном мысль, только на магический лад.
— А…
— А откуда мы это знаем? — ласково спросил Верховный. — Из тестов, конечно, что же ты думаешь, раз там не били молнии, не разваливалось здание, так мы ничего и не узнали? Нет, узнали, конечно, хотя и не то, что нам хотелось, увы. Но твой потенциал оценили и он выше даже моего.
— Да?
— Он выше любого в Империи, но если ты думаешь, что Нидейса полюбила тебя только за потенциал, ты ошибаешься.
— Да ничего я не думаю, — буркнул Тимур.
— Просто все сошлось одно к одному, но не сомневайся, как человека она тебя тоже любит.
Тимур бросил взгляд исподлобья, но бурчать ничего не стал. Верховный, впрочем, понял все правильно, улыбнулся доброжелательно и продолжил объяснения:
— Твой телохранитель как-то прочитал моей внучке лекцию о чувствах долга и ответственности.
— Он…, - Тимур хотел сказать, что Алтай его друг, но Верховный продолжал.
— И правильно прочитал, но я лишь хотел сказать, что эти чувства долга и ответственности, наши внучки получили от меня и Императора.