Добро пожаловать в Детройт
Шрифт:
Азиат лишь мелко закивал мне в ответ, продолжая довольно улыбаться.
Быстрым шагом покинув подсобку, я чуть не столкнулся с Джесси, возвращавшейся за барную стойку.
— Все в порядке? — она окинула меня взглядом, и я понял, что надо взять себя в руки, чтобы не привлекать лишнего внимания.
— Да, Джесс, все отлично. Пусть он посидит в тепле и уюте до конца ливня хотя бы, окей? Вот тебе за неудобства и ему на выпивку, — вытащив из внутреннего кармана коммуникатор, я разблокировал его отпечатком и сбросил на счет Джесси сотню. Женщина удивленно приподняла брови, увидев сумму, но согласно
— Еще будешь? — стакан стукнул по столешнице, но я, сев на стул, отрицательно мотнул головой, вызывая такси до мотеля. — Ну ладно. Мне же больше достанется.
Десяток минут, что я ждал приезда машины, мы провели в молчании, сопровождающемся периодическим гоготом Мики и его дружков, и несмолкающим потоком новостей с голографического экрана, висевшего на стене за барной стойкой. Детройт жил и умирал, кто-то с кем-то судился, где-то кто-то митинговал, ведущий залихватски подмигивал, бодро зачитывая самые горячие новости и считая трупы за прошлые сутки. Ничего нового.
Коммуникатор пиликнул, сообщая о том, что машина подъехала и я, скомкано попрощавшись с Джесси, выскочил под дождь, тут же падая на заднее сиденье такси.
Мысль о том, что я могу встретить в мотеле не только Смитсона, но и вооруженных ребят из его корпорации, пришла мне уже где-то на полдороги к «Придорожному» и я отмел ее, как не особо существенную. В конце концов, я слишком давно ищу любой способ подобраться к нему, чтобы угроза встречи с корпоративной службой безопасности нос к носу смогла меня остановить. Если выживу — буду упирать на то, что это была самооборона.
2. Клоповник по 275-ой магистрали
Пристальные взгляды везущего меня таксиста я начал замечать сразу, как только мы подъехали к границе города, выезжая на трассу, что вела к отелю.
— Что-то не так? — не выдержал я, после очередного задумчивого взгляда и водитель чуть нервно дернул плечом.
— Простите, господин полицейский... Просто странно видеть полицейского, который в такое время, без патруля, едет в ту сторону.
Я чуть более внимательно посмотрел на водителя. База не показала ничего интересного: Допиндер Твивели, регистрационный номер 9128- 0025, работает в сервисе городского такси без особых нареканий уже восемь месяцев, пара мелких штрафов за превышение и парковку в неположенном месте, ничего такого, что бы попадало в мою юрисдикцию. Водитель поежился, бросив на меня еще один короткий взгляд и весьма правильно расшифровал мое молчание.
— Полицейская форма Детройта не то чтобы очень приметная, но если знать, на что смотреть, то узнать можно. Я внимательный! Вы не подумайте, я ничего против полиции не имею, просто... Это же Санта Муэрте территория...
— Знаю, — киваю я, снова отводя взгляд и смотря в окно на пролетающие пустоши, что окружали город. — Я туда по личным делам, а если уж и выбирать между бандами, то Санта Муэрте еще не худший вариант.
— Это точно! — резко позеленевшая и поползшая вверх линия голосового стресс-анализатора, ненавязчивым графиком висящего в левом верхнем углу виртуального пространства, подсказала, что водитель очень обрадовался завязавшемуся диалогу. — Они, и еще эти девицы в китайском квартале, самые нормальные ребята в этом городе! А остальные...
Водитель еще о чем-то трепался с ярко выраженным индийским акцентом, но я слушал его пространный монолог, который в итоге свелся к тому, что на самом деле у него свой маленький торговый бизнес, а таксует он для души, вполуха. Мыслями я был далеко-далеко в прошлом, в том злополучном дне, когда, вернувшись домой, нашел свою жену на полу квартиры...
•••••
В старые добрые времена людей приводили в чувство потоком холодной воды. Сейчас это — или способ убийства, если вода не очищена, или невиданная роскошь, потому меня приводили в чувство бодрящим химическим коктейлем, который полицейский медик впрыснул инжектором мне в плечо.
Голова раскалывалась, во рту был отчетливый привкус собственной крови, и я понимал, что на самом деле отделался легко. Проникновение в частную собственность корпорации, нападение на сотрудника, вооруженное сопротивление охране...
— Юрис, вот скажи мне, ты чем думал? — устало-сочувствующий голос шефа пятого участка ввинчивался в уши, раздражая и поднимая в душе мутную, черную волну удушающей злости, которую до этого остановили ударом АрмаЭксповской винтовки.
Я сплевываю на пол, ощупывая языком зубы изнутри. Целые, на удивление.
— Юрис, я с тобой разговариваю, — чуть повысил голос Джеймс, и я поднял голову, прищурившись заплывшим глазом на мутный силуэт, из-за которого бил нестерпимый свет. — Да, черт... Прости, — шеф на миг пропадает из поля видимости, и по притухшему до комфортного сумрака освещению я понимаю, что он просто отошел к стене подкрутить лампочку.
— Может, еще наручники снимешь? — собственный голос воспринимается, как что-то чужеродное. Хриплый, словно бы с помехами. Очевидно, системе аудиоимплантов тоже досталось. По крайней мере, анализатор звуков работал, как я мог судить по волнообразной аудиограмме в углу вирт-пространства, что до этого услужливо отметила беспокойство и искреннее переживание в голосе моего начальника.
— Не могу. — Ожидаемый ответ. Наверняка за стеклом стоят не только наши сотрудники, но и кто-то из корпоратской службы безопасности. И если коррекцию света шефу еще простят, то предоставление свободного перемещения по допросной без каких-либо особых гарантий ...
— Юрис, объясни мне, зачем ты это сделал?
— Он ее убил, Джеймс. Убил мою Элен, — интерфейс имплантов мигнул, реагируя на изменение моего состояния, налился красным. Я снова подходил к опасной черте, из-за которой вернуться было очень сложно.
Шеф тяжело вздохнул, подошел ближе, сел на край вмонтированного в бетонный пол металлического стола.
— Генри Смитсон дал добровольные показания и не стал выдвигать к тебе какие-либо претензии и требования, кроме одного — запрета на приближение. Он выражает сочувствие по поводу твоей утра...
— Он ублюдок! Пусть в глотку себе запихнет свое сочувствие! Ублюдок и убийца, отравивший собственную сестру! — я рванулся вперед, но, конечно, безуспешно. Допросные в Детройте совершенствовались вместе с технологиями. Наручники и стул, к которому я был прикован, могли выдержать куда более серьезно имплантированного задержанного, а для самых опасных вообще использовался чип, отключающий все импланты. На меня его переводить, конечно, не было смысла.