Добро пожаловать в порочную академию
Шрифт:
– Тем более, не вижу причин для лишних охов-вздохов, – хмыкнул второй парень. – Ведь все это время ты, встречаясь, целуясь и отдаваясь нам, не чувствовала какого-то дискомфорта: будто тот, единственный, кого ты любишь, предает тебя, отдавая на забавы кому-то другому. А все потому, моя сладкая конфетка, – прошептал он, склонившись над ней, чтобы обдать дыханием ее губы. – …Что тебе было одинаково хорошо с нами обоими. Так в чем проблема? Тебе не нужно терзаться муками выбора, страдать и думать, как же быть. Все в порядке, ты вполне имеешь право принадлежать обоим, и владеть обоими одновременно.
– Я… не могу так!..
– Да неужели? – хохотнул он. –
– Будь с ней немного мягче, Дрейкест! – неожиданно встрял его брат, строго сверкнув глазами.
– Ладно-ладно, – хмыкнул он, снова склонившись над Эбби. – В любом случае, любимая, тебе совершенно не о чем беспокоиться по этому поводу.
– Почему… все это происходит? – отрешенно прошептала девушка и, хватаясь за голову, неуверенно села. В тот же миг оба близнеца расположились на диване по бокам от нее.
– А разве можно как-то объяснить любовь? – мечтательно вздохнул тот, который, похоже, был Дрейкорном. – Признаюсь, изначально мы мечтали встретить близняшек, или, хотя бы, похожих девушек, желательно – среди вампирских семей. Влюбиться в них и заключить контракт. Но потом нам встретилась ты, и все остальное показалось совершенно несущественным.
– Убедившись, что чувства всех нас взаимны, мы решили более не терзать себя, раздумывая над поиском кого-нибудь другого, и просто разделить эту любовь на троих, – проговорил Дрейкест, касаясь губами маленькой ушной раковины.
– И что теперь будет дальше? – отрешенно выговорила Эбби, чувствуя одновременно страх, растерянность… и такое знакомое, такое приятное тепло, исходившее от близнецов.
– То же, о чем мы уже говорили, – заверил Дрейкорн, покрывая поцелуями нежную шею. – Повторяю еще раз, ты наша невеста. Вскоре твое тело достаточно изменится под действием контракта на крови, и тогда ты сможешь стать женой и матерью наших общих детей. А до того ты будешь с нами, под нашей защитой.
– Мы, как и раньше, будем для тебя всем миром. Твоими прекрасными рыцарями, – ухмыльнулся Дрейкест, обвивая рукой тонкую талию. – Единственное, что изменится – и, кстати, в лучшую сторону, – это то, что отныне мы будем жить вместе, втроем.
– Как это? – охнула девушка то ли от неожиданной новости, то ли от рук близнецов, один из которых сжал ее грудь, а второй скользнул ладонью вверх по бедру.
– Все это время мы улаживали вопрос с ректором, а после подготавливали наши покои, – пояснил Дрейкест, расстегивая блузу. – Нужно же было сделать ремонт и завести подходящую мебель, чтоб обеспечить нашей невесте комфортные условия.
– Так ректор знает, что вы…
– Да, милая, – кивнул Дрейкорн, проникая пальцами под ее белье. – Конечно же, ректор Академии Молний посвящен в то, кто из его студентов… особенные. И когда от таких вот особенных студентов исходит распоряжение подготовить совместную комнату для проживания вместе со своей невестой, он исполняет его незамедлительно. При этом держа рот на замке.
– И прошу тебя, не беспокойся о том, что скажут другие студенты, – промурлыкал Дрейкест, стягивая с ее плеч блузу за миг до того, как легким движением расстегнуть бюстгальтер. – Кошку не должен волновать шепот мышей. Ну, а если какая-нибудь мышка снова решит пискнуть слишком громко, тем самым потревожив твой покой… она просто займет свое законное место в пищевой цепочке.
– Нет, пожалуйста, не нужно больше никого убивать! – взмолилась Эбби, судорожно глотая стоны от прикосновений близнецов, увлеченно ласкающих ее тело.
– Мы вампиры, дорогая, – шепнул Дрейкорн, неожиданно встав с диванчика, чтобы схватить ее за руку и притянуть к себе. – Убивать – наша природа.
– А теперь предлагаю сделать еще кое-что, что вполне в нашей природе, и опробовать новую кровать, – ухмыльнулся Дрейкест, встав следом.
Не обращая внимания на растерянность растрепанной девушки, вампиры торопливо сбросили с себя одежду, взяли ее за руки и повели в соседнюю комнату. Коей оказалась спальня, посреди которой стояла большая кровать с алым балдахином.
– Только не вздумай смущаться, – проговорил Дрейкорн, садясь на кровать и увлекая Эбби за собой. – Все естественно. Так, как должно быть, – добавил он, усаживая девушку на свой член.
Возбужденно застонав, Эбби вначале растерялась, а потом испугалась, когда ощутила позади себя второго вампира. Обнимая ее, парень скользнул рукой меж ее ягодиц и проник пальцем внутрь.
– Не бойся, тебе понравится, – хмыкнул Дрейкест, растягивая ее пальцами, скользкими от смазки. – Обещаю.
В тот момент, когда он проник в нее своим членом, Эбби показалось, что весь ее мир окончательно и безнадежно взорвался. Этот взрыв был одновременно пугающим… и восхитительным! Ее спина, грудь, живот и шея вздрагивали от поцелуев двух пар губ, прикосновений двух языков, в то время как две пары рук ловко ласкали нежную кожу. А два члена, двигаясь в одном ритме, орудовали внутри ее тела. Это было неправильно, это было так неправильно! И в то же время Эбби не ощущала, будто делает что-то плохое; занимается тем, чем не должна заниматься, что заслуживает осуждения. Отвечая на поцелуи то первого, то второго вампира, она чувствовала возбуждение и одновременно с тем приятное тепло в груди. Ведь черт возьми, Дрейкест был прав: все это время, встречаясь с близнецами, она не то, чтобы не чувствовала разницу между ними, просто ей было хорошо с обоими, каждый из них был дорог ей! И возможно, сейчас это чувство было вызвано запретным восторгом, который она ощущала, скача одновременно на двух членах гибких близнецов, но в момент захватившего ее экстаза Эбби просто не могла отрицать того, что любит их обоих. И если бы ей пришлось выбирать кого-нибудь одного, она бы просто не сумела сделать этот выбор.
ГЛАВА 8. Уговор есть уговор
Впервые проснувшись в одной постели с обоими братьями Церата, Эбби поняла, что ненавидит себя. Сначала она всеми силами попыталась переключить эту ненависть на вампиров, вот только у нее ничегошеньки не получилось. То ли были виноваты кровавые узы, то ли ее собственная глупость, но все, что она могла испытывать к близнецам, это нежность, страсть, преданность и безграничную любовь. Потому единственное, что ей оставалось, это ненавидеть саму себя.
После того, как вампиры перестали скрывать от Эбби, что оба встречаются с ней, потребность скрывать это ото всей Академии так же в их понимании исчезла. Потому отныне они постоянно были все вместе, вне зависимости от того, сколько посторонних глаз оказывалось вокруг. При этом вели себя таким образом, что ни у кого не могло возникнуть даже малейших сомнений в том, что они – не просто друзья.
Как и следовало ожидать, после этого даже те немногие, с кем Эбби успела сдружиться, начали сторониться ее. В том числе и Лайва, бывшая соседка по комнате. Казалось, даже преподаватели были в курсе того, что она спит сразу с двумя парнями! Таким образом, девушка оказалась изгоем Академии Молний. И братья Церата буквально стали всем ее миром – единственными, кто вообще разговаривал с ней.