Добытчик
Шрифт:
– Да.
– А ты выговорись. Наверняка, станет легче.
– Нет, - он мотнул головой, - Сам перетерплю.
– Дело твое. Но раз не желаешь говорить о своих проблемах, давай вернемся к нашим делам.
– Давай, - согласился Семенов.
– Что тебе нужно?
– Топливо и БДК.
– Дам. Не проблема. Но чем расплатишься?
– Бронетехникой. Двадцать бронемашин за аренду "Черноморца" и часть моих товаров из крайней поставки, а за топливо родина заплатит. Пойдет?
– Смотреть надо. Думать и считать.
– Свои люди. Сочтемся, и в накладе не останешься.
– Я-то не останусь.
– Государство тоже не обидим. Главное - перетащить технику на мою базу и отремонтировать то, что подлежит восстановлению. А потом уже подумаем, что и кому причитается. Не разводи бюрократию. Пока еще не время.
– Ладно, договорились. Приказ подготовить БДК к походу и топливо для тебя отдал еще пару дней назад. Так что выдвигаться можешь без промедления.
– Спасибо, Саня.
Он криво усмехнулся и сказал:
– Кстати, за своими проблемами, совсем забыл тебе сказать, что у меня гости были.
– Кто?
– Средиземноморцы.
– А именно?
– Некие Сэм Борщевски и Билл Миллер, личные представители Игнасио Каннингема. Прибыли на фрегате "Делия", корабль однотипный твоему "Оливеру Хаззарду Перри".
– И что они хотели?
– Интересовались, не видел ли я их корабли, которые ушли за океан.
– Выходит, крейсер и танкер пропали?
– Да. Они потеряли с ними связь, когда корабли подходили к Кубе.
– И средиземноморцы тебе об этом открытым текстом сообщили?
– Видимо, решили, что уже ничем не рискуют.
– Интересно...
– протянул я.
– Очень. Мощный крейсер и вооруженное вспомогательное судно сгинули, словно их никогда не было. Даже сигнал бедствия подать не успели. А у них, между прочим, радиостанции мощные были, посильнее наших корабельных.
– И что думаешь, почему они пропали?
– Скорее всего, причина в пресловутых Детях Океана.
– Вот и ходи теперь в походы за океан. Рискованное дело.
– Меня больше другое заботит, - Семенов поморщился.
– Что если Дети Океана ко мне в гости пожалуют?
– Тебе есть, чем отбиваться.
– Кое-что, конечно, имеется. Однако неизвестность заставляет нервничать. От корабельной артиллерии прикроюсь собственной артиллерийской завесой. А если ракеты в ход пойдут?
– Вряд ли. У Каннингема их нет, а у заокеанских гостей будут?
– Запросто. Наши заводы на Кубани уже ракеты для "градов" клепают. Значит, они тоже смогут.
– Забей, Саня, и не изводи себя напрасно.
Семенов кивнул:
– Пожалуй, ты прав. Будем решать проблемы и вопросы по мере их поступления. А пока средиземноморцы хотят организовать на территории Гибралтара свою дипмиссию. Я такие вопросы не решаю и ответственность на себя брать не стал. Сослался на Еременко, пусть решают вопрос с ним.
– Они ничего не решат.
– Скорее всего.
– А что насчет новых выходов в океан, они ничего не говорили?
– Нет. Но, думаю, теперь средиземноморцы долго рисковать не будут. У Альянса после неудачной войны с нами и отделения нескольких провинций флот небольшой, каждый корабль на особом счету.
Я с Семеновым согласился и, обсудив еще некоторые вопросы, мы расстались.
На причале меня уже ожидал Максим Миронов. Мы с ним знакомы давно, поэтому общий язык нашли быстро. Он не вмешивается в мои
В Передовом пробыли всего несколько дней. Грузили на борт торговых судов припасы, бронетранспортеры и отремонтированные трактора, которые будут вытаскивать из подземных хранилищ бронетехнику, а заодно прощались с любимыми женщинами и проводили последние тренировки экипажей. После чего эскадрой из пяти кораблей отправились в поход.
Бороздить просторы морей и океанов - дело для нас привычное. Прошли Бискайский залив и Ла-Манш. С англичанами на связь не выходили. Постоянно высматривали драккары викингов, вдруг, они еще где-то здесь. Но никого не увидели. Викингов нет, наверное, еще осенью вернулись в Скандинавию. Англичане тоже затихли. Мы перехватили пару кодированных радиосообщений, вероятнее всего, из Рединга или Кембриджа, а больше ничего.
До Вильгельмсхафена добрались без проблем и происшествий. Немцы нас, конечно же, ждали, и сбылась давняя мечта Иоганна Лаша - он получил собственное морское судно, на котором теперь сможет эвакуировать людей своего анклава в безопасное место. Не сразу. Разумеется, не завтра и не послезавтра. Сначала необходимо провести разведку и подготовиться, а только потом переселяться. Однако он был твердо намерен осуществить задуманное, а население анклава ему верило, и было готово покинуть свою родину. Да и вообще, как я заметил, немцы народ дисциплинированный и аккуратный, есть это в их натуре. Поэтому у Иоганна Лаша шансы на благополучное переселение хорошие. Пусть пробует, мешать не стану. Для меня важно, что касается нас.
После непродолжительных переговоров, с моих судов на берег сошли рабочие бригады и бойцы сводной стрелковой роты, которые будут их охранять. За погрузку бронетехники и транспортировку ответственным был назначен Ярослав Петрович Зубков, наш инженер, а за обеспечение безопасности Рус. Люди надежные и проверенные. Они знали, что и как делать, сразу включились в работу и, понаблюдав за ними, я остался доволен. Рабочие, кстати, все вольные, суетились, словно муравьи, а воины усилили блокпосты немцев, поставили на самых опасных направлениях бронетранспортеры и создали дополнительные огневые точки в самом анклаве.
Норма, люди справлялись без моих ЦУ (ценных указаний). Оттягивать продолжение похода не было никаких причин. Поэтому я вновь оказался на борту "Ветрогона" и мы двинулись на север.
Старенький "Ветрогон" скрипел шпангоутами, но нас не подводил и слушался руля. Фрегат проходил мимо безлюдных норвежских берегов, и мы не видели никаких признаков жизни. Пусто. Людей нет. Суровые фьорды и холод. А когда проходили мимо тех мест, где раньше находился крупный город Берген, ночью видели странное свечение. Как нам говорили шведы, это остаточная радиация. Когда Люди Океана столкнулись с местными жителями, которые смогли дать им отпор, они долго не думали, кинули на город ракету с ядерной боеголовкой и сейчас там ровное каменное плато. Может быть, именно с этой жестокостью связан факт отсутствия признаков жизни на норвежских берегах? Очень может быть, что и так. Но прочесывать местность времени не было, а гадать на кофейной гуще не хотелось.