Дочь двух миров. Испытание
Шрифт:
– Как хочешь, – сказал он внешне спокойно, но спина сразу как-то сгорбилась, руки бессильно обвисли, и мне вдруг стало понятно, как сильно он постарел за последнее время, хотя и старается держаться.
– А сколько тебе было там… когда мы попали сюда?
– Шестьдесят, – нехотя признался он и тише буркнул: – Но в нашем мире это считается молодостью. Мы живем в несколько раз дольше… магия, натуральные продукты, никаких заразных болезней.
– Но у тебя же и здесь есть магия! – Мне никак не удавалось понять, в чем проблема. Ведь он может сварить себе омолаживающее зелье, варит же богатым
– Есть. Но очень мало. Все, что могу, вкладываю в накопители, чтобы с гарантией хватило на портал. И тратить на себя этот запас не собираюсь, – мрачно отчитался Бес.
Вот тогда я и поняла, что он и в самом деле скорее сдастся старости и болезням чужого мира, чем отнимет у меня надежду на встречу с матерью. Потому покорно, как мазохистка, и пошла в дальнюю комнатку, где мне предстояло прожить следующие две недели, обучаясь умениям, необходимым для выживания на далекой родине. И в основном ненадолго превращаться в подобие шеосса, бывшего в этом мире кем-то вроде лесничего и лешего в одном флаконе. Довольно неказистое и нелюдимое создание, зато покрыто мехом и не боится никаких хищников. И, конечно, разумное, никаким иным я никогда не согласилась бы стать даже на минуту.
Глава вторая
Глядя на растущую с рекордной скоростью густую шелковистую шерсть шоколадного цвета, покрывающую меня теперь с макушки до ногтей, я истерично хихикнула.
Все у нас получилось, хотя это была самая слабая сторона его плана. Закон междумирного переноса строг и незыблем, перейти может только разумное существо. И только в собственном теле. Даже если шагнет в портал в чужом облике, переход всегда доставит его в первозданном виде. Но если научиться менять внешность и хотя бы немного потренироваться, чтобы тело наизусть выучило порядок действий, то, оказавшись в другом мире и получив бонус в виде усиления магических способностей, можно довольно быстро повторить этот фокус.
Нужно лишь иметь на преображение хотя бы сутки, а лучше двое, и на этот случай дед научил меня несложному заклинанию отвода глаз. И я искренне считала, что оно действует, пока мерзла на своей кочке.
А вот теперь начала сомневаться, потому что зеленый гость снова сидел неподалеку от моего гнездышка и тихонько скулил, пытаясь обратить не себя внимание.
– А ну, пошел отсюда! – рявкнула я как можно более грозно и потрясла палкой.
Но существо обиженно фыркнуло и подвинулось ближе.
Пришлось вылезать из пригретого гнездышка, брать палку поудобнее и делать вид, будто собираюсь устроить ему взбучку.
– У-у! – укоризненно гукнуло оно и протянуло мне лапы, в которых держало лопух.
Ну или какой-то другой похожий лист, не важно. Зато на нем поблескивала мокрыми боками горка крупной земляники.
Она была такой знакомой и родной, что у меня во рту мгновенно появилась голодная слюнка, и некстати припомнилось, что ела я еще в родном мире, хотя это не имеет никакого значения. В новый мир человек всегда приходит с пустым желудком.
Но даже за эту прекрасную землянику я не готова была уступать так необходимое мне сейчас гнездо. Пусть приходит попозже, дня через два. Ничего же с ним не станет за это время, раз здесь в разгаре весна?
– Положи и отходи, – приказала строго, подумала и добавила помягче: – Можешь устроиться там, куда дождь не достает.
Если это шеосс, то он меня поймет, ведь говорю я на местном языке. А если какой-то зверь, то должен думать, будто шеосс – это я, и, значит, меня надо бояться.
Он вроде бы что-то понял, но поступил по-своему. Опасливо втянув голову в плечи, сделал несколько осторожных шажков ко мне и положил лопух на мох. А потом отодвинулся и сел на корень, явно давая понять, что теперь он отсюда не уйдет, так как выкупил это право своим подношением.
Справедливо, в общем-то, рассудил, вяло восхитилась я, пытаясь сообразить, как забрать ягоды. Идти туда с палкой не получится, одной рукой лопух мне не унести. А положить палку, утащить ягоды и попытаться вернуться за оружием – полный идиотизм. Животное вполне может за это время стать хозяином дубинки и, следовательно, положения.
Значит, нужно оставить ее в гнезде. И, забрав ягоды, отступать задом, не выпуская из виду зеленого подхалима. Ну а если что – кинуть подарок ему в морду и бежать за палкой.
Так я и поступила, только дубинку предусмотрительно переложила в другую сторону, чтобы все время быть между ней и зеленым. Но он оказался порядочным – сидел, заинтересованно наблюдая за моими маневрами, и не сделал ни единого движения к гнезду.
Добравшись до укрытия и переведя дыхание, я долго нюхала и рассматривала ягоды, пытаясь найти хоть малейшее отклонение от самой обычной земляники и невольно вспоминая картинки «найди десять отличий». Но их не было. Ни одного.
Как такое возможно? Миры разные, деревья другие, я ни одного знакомого листика не увидела, дубы синие, грибы вычурные, мох… вот мох вроде похож на наш, хотя, насколько мне помнится по альпийской горке, он бывает разных видов.
А ягоды – просто копия, и не только вид и цвет, но и аромат. Нет, специально я не нюхала, он сам постепенно достиг моего носа, и есть захотелось просто нестерпимо. Как и пить… но это желание я старательно отгоняла. Дед обещал, что через сутки, максимум – двое, когда я надышусь местным воздухом и в организме накопится прана, то есть магия, он сам начнет сортировать растения на съедобные и ядовитые, отличать чистую воду и всякие зелья.
Хотя я уже вижу потоки чистой воды, здесь дожди не несут ни химических выбросов, ни радиоактивных микроэлементов. Но из-за настырного зверя не могу до нее добраться. А он смотрит так укоризненно, словно понимает мои подозрения и оскорблен до глубины души.
Может, и правда попробовать одну ягодку? Хоть не целую, только кусочек откушу, ведь от него мне ничего не будет? Голод все же победил в борьбе с сомнениями, и, придирчиво выбрав ягоду, я осторожно откусила самый кончик. Пыталась долго дегустировать, прислушиваться к своим ощущениям, но он оказался таким настоящим и таким маленьким, что рука сама сунула в рот остальную ягодку. А потом еще одну и еще.
Опомнилась я в тот момент, когда в руках остался большой лист неизвестного растения, вовсе не похожего на лопух. А зеленый добродетель уже сидел рядом, по-хозяйски поглаживая меня по обросшему шерстью плечу.